Сергей Шаргунов – не просто постоянный автор «ЛГ», но и частый гость в нашей редакции. Говорить с ним всегда интересно, благо поводов для бесед у нас предостаточно.
– Насколько мне известно, ты только что закончил новый роман. О чём он? Какого объёма?
– Это книга об одной семье на фоне исторических событий. Не мне судить: получилось или нет, но это рассказ на четыреста страниц о любви-нелюбви. Он – бывший электронщик, работает в «аварийке», чинит трубы под землёй, она там же сидит на телефоне, у них растёт дочка. Муж и жена оказываются по разные стороны баррикад. Сюжет протекает большей частью летом–осенью 93-го года.
У нас 90-е – время иллюзий и трагедий, надежд и безумств – почему-то бедно высвечены в прозе. Тем более почти ничего не написано в прозе (и не снято в кино) о произошедшем в сентябре–октябре 1993 года, хотя, на мой взгляд, это было нечто поворотное, что не любят вспоминать и к чему всегда будут возвращаться. И хотя осенью исполняется двадцать лет с той московской гражданской войны, иногда мне кажется, что всё дальнейшее было послесловием, а эхо танковых залпов звучит до сих пор.
– А в каком издательстве выйдет и когда?
– Видимо, в АСТ в редакции Елены Шубиной. Обещают в самом начале сентября.
– Каждый писатель заинтересован в раскрутке своих произведений. Одним из действенных методов является презентация своих книг на выставках, ярмарках... Но ты вроде не завсегдатай на подобных мероприятиях?
– Ну, я спокойно отношусь и к премиальному процессу, и к ярмарочному. Для меня во сто крат важнее – читатель и отношения с ним. Прямо скажем, я всегда сам по себе и ужасно дорожу своей свободой, ни к каким стаям не отношусь, критичен и к «держимордам» из власти, и к «прогрессивным» жандармам литпроцесса.
Пару раз я на ярмарках побывал, прошлым летом в Нью-Йорке, например. Но вот за того же Романа Сенчина обидно – его почти никуда не зовут. А мне кажется, его книги (особенно, «Ёлтышевы», на перевод которых можно было бы выделить грант) многое могут рассказать о России и русских, а то вот в Нью-Йорке на латиноамериканский стенд все ломятся, видно, хотят узнать о тамошней специфике, а вокруг нас – пустынно. Не хватает прозы и писателей, которые могли бы очаровать и поманить чем-то народным, характерно нашим, пускай, горьким и трагическим.
Конечно, я вижу, что система отбора непрозрачная. Я даже не про Лимонова, чья биография во Франции сейчас стала бестселлером, у него, возможно, времени и желания нет разъезжать, хотя, как знать. Михаил Тарковский, Александр Терехов, Андрей Рубанов, Владимир Шаров, Олег Павлов, Павел Крусанов, Борис Евсеев, да и молодые Наталья Ключарёва, Сергей Самсонов, Александр Снегирёв, Ильдар Абузяров… Едва ли они частые путешественники от русской литературы.
На ту же Кубу недавно могли бы отправить левых Германа Садулаева с Аркадием Бабченко.
– Следовательно, существуют некие критерии отбора? Получается, что западный читатель видит искажённую картину современной русской литературы?
– Наверно, есть определённый крен в подборе персонажей для загрантуров. Но то же самое ведь можно сказать и о канале «Культура». Где там – интересные людям поэты: от столичного искристого Всеволода Емелина до кубанского печального и меткого Николая Зиновьева? А новые критики? Те же Андрей Рудалёв, Сергей Беляков, Кирилл Анкудинов… На «Культуре» не увидишь ни Личутина, ни Бондарева, ни Крупина, ни Есина, почти никогда даже Распутина. И даже Юнны Мориц. И Бородина с Беловым при жизни не показывали. Так и с поездками… Это нечестно. Сейчас выросло целое поколение тех, кто преодолел перепалку и нетерпимость советских «почвенников» и «либералов» и естественно сочетает вольнодумство и преданность своей стране. Плюс есть Интернет, так что замалчивать какие-либо темы и накрывать живую жизнь колпаком не получается. Нам нужен честный литературный процесс. Многие воспринимают культуру как продолжение идеологии, стремясь контролировать «мейнстрим». Я против любых «чёрных» и «серых» списков, необъективности и сектантства.
– Ну и что бы ты посоветовал тому же Федеральному агентству по печати и массовым коммуникациям?
– Я с уважением отношусь к руководителям ведомства, у них сложная и важная работа, и всё это – размышления доброжелателя. Но если всё-таки есть перекосы, о которых я сказал, то, надеюсь, здравый смысл восторжествует.
– Скоро год, как ты возглавил ñайт «Свободная пресса»…
– Удалось сделать его узнаваемым и нарастить ядро – у нас 200 000 читателей в сутки. Задача прежняя и простая: показывать объёмную, сложную картину действительности и ничего не страшиться. На сайте можно читать тех, кого не привечают ни официозные, ни фрондёрские СМИ, – у нас, к примеру, пишут и пользуются успехом Болдырев и Делягин. Мы освещаем дела таких заключённых, за которых не очень принято заступаться – кроме Леонида Развозжаева и «узников 6-го мая», это Хабаров, Квачков, Даниил Константинов. Наконец, есть просто яркие авторы самых разных воззрений: Захар Прилепин, Олег Кашин, Иван Давыдов, Денис Гуцко. Постоянно пишут у нас и о словесности – от Владимира Новикова до Льва Пирогова.
А предстоит, если нас не прикроют, редизайн и привлечение ещё большего числа читателей за счёт новых авторов.
Беседу вёл Игорь ПАНИН