Первый год с начала СВО минул.

Сын, гвардии матрос Иван Лукин (поэт-воин, творческий псевдоним – Иван Соловей; член СП Москвы, студент Литературного института; 05.04.1998, Москва – 14.03.2022, Мариуполь), с первого дня находясь на фронте в строю, присылал написанные отрывки, замыслы рассказов, планы фильмов, готовые стихи. Предлагаю читателям познакомиться с некоторыми стихами и набросками.

* * *

Сестра, знаю, ты по ночам плохо спишь,

Переживаешь за нас, неспокойных,

Которые вроде бы мирные…

* * *

Я видел смерть, она была вот здесь –

На расстоянии вытянутых пальцев,

И чувствовал дыхание судьбы,

Иль это крыльями махал мой ангел.

* * *

развернулся ударить себя… скользко… взбрось

посмотри на остатки лета в солнечном свете

целый день, повезло, я спал под крышей дрожь

дождя убаюкивала закрыл глаза даже во сне от себя

не убежишь капает с деревянных небес

оживает вода везде под стеклом

парни прятались парни тряпками схватывали

выжимали в ведро, я спал и Морфей плёл

с потолка льёт словно в фильмах Тарковского

чёрно-белое озеро, я плыву по туману

в лодке тишины и странно

гребу и совсем не слышу плеска

только дробит на лице танцы бисер

парни ржут… я сквозь сон слышу эхо войны

а во сне тишина и туман лодка бессмертный я

одинокий бесшумный печальный пустой

каждый день в сутолоке суеты

сжигаю себя и не делаю ничего

чтобы жить и не чувствовать главное

отжимание грязной воды в ведро

После небольшого перерыва на переформирование был дан приказ, и 7 марта морские пехотинцы 810-й бригады, разделившись на две группы, выдвинулись освобождать Бердянск и Мариуполь. Подразделение сына – на Мариуполь. Эти три дня передышки в боевых действиях мы старались поговорить обо всём, что так нас обоих волновало. Главным был вопрос: как долго продлится СВО? Сейчас я понимаю, что сын, уже увидевший смерть друзей и мирных, ощутивший, что такое артобстрел и штурмовая авиация, многое не договаривал. Правда, не скрыл он про эмоциональный подъём в первые дни СВО, когда маршевые колонны следовали из Крыма в сторону Херсона, а над головой летели ракеты, ревели штурмовики…

Сейчас всё чаще появляются воспоминания участников обороны мариупольского «дома Павлова», где и погиб сын. Герой России, морпех с позывным Струна отметил, что в первые дни почти все были настроены наивно-романтически. И как он ни старался охолонить пыл парней, рвавшихся в бой, отрезвление пришло только после первых потерь. И это говорит профессиональный военный, а не студент Литературного института.

Потом я узнаю о потерях на марше в Мелитополь, о проблемах со связью, обеспечением питанием и водой в дороге. И всё же основным в разговоре был вопрос: идти ли опять? Но для этого было важно понять, зачем всё это? И когда он сам определил для себя роль нашего защитника, тогда стало понятно: дороги назад нет. Потому что это отказ от всех жизненных принципов, которые и формировали его личность. Одним из них был: если не я, то кто же?

За время службы по контракту на Черноморском флоте он успел избавиться от максимализма, свойственного юности, поэтому вполне зрело оценивал происходящее вокруг и видел те нюансы, которые многим были ещё долго не понятны: проблемы снабжения, отсутствие боевого опыта, новой техники и технологий, закупка военного инвентаря у европейских производителей, отсутствие контроля за качеством производства одежды и средств защиты, излишняя штабная бумажная волокита, перегруз по бытовому неустройству, когда тебя в твоей части даже не накормят, так как ты контрактник, а не срочник, загадочная работа бухгалтерии, ненормированный рабочий день без каких-либо доплат и компенсаций... Но всё это в прошлом, надеюсь.

А подсознательно мы с сыном помнили, что один он в семье продолжатель рода…

О, как после гибели Ваня будет сожалеть, придя в одном из снов своей подруги, что «не сдержал слово, данное отцу, и не вернулся домой, и даже позвонить не смог…»

И ещё… Симонов вспоминал, что его, корреспондента, участвовать в той или иной боевой операции – поход на подводной лодке, вылет на бомбардировщике, разведрейд по тылам – подталкивало вместе с долгом и ощущение, что не имеет он права писать об этих людях и событиях без личного участия. Иван был писателем, пусть ещё и совсем молодым. А может, это активное делание – дело молодых, ведь и Симонову в 1941-м было всего 25 лет.

До утра 8 марта Иван успел переслать многое, что уже сложилось на тот момент, по его мнению. Одним из текстов оказалось стихотворение с обработкой символа Z. С пояснением строго для себя: «Цикл. Стихотворение про гром, который не гром, и ядерный взрыв, который закат. А также стихотворение с существительными на букву z с завершением мощным».

Тогда мне показалось, что публикация будет несвоевременной. Сегодня пришло время, и всё встало на свои места. Буквы Z и V – привычные символы СВО, а время проверило стихотворение сына на живучесть.

При первом прочтении могут показаться странными некоторые образы. Всё потому, что к каждому слову надо внимательно прислушаться и представить, что в каждом слоге метры-метры-метры дороги в БМП на месте пулемётчика: тесно, жёстко, ничего невозможно записать в книжечку даже карандашом, поэтому всё слагается в голове, запоминается, проговаривается: память человеческая – главная ценность на этом пути.

Z

забава зло закон запреты

заноза зуд зараза зелье

зенитки залп закат заветы

за что за нас за них заверье

затёрта зебра звон затвора

звучит залёгшая в затоне

зверьё забил за поворотом

за тем забором зубы звоны

закрыта зара записали

сдаваться золоту за зря ли

зато мы знаем зов дубравы

зайди и зыркни злая лярва

зело заказ звезда в зените

забит но знаю не забыто

Зина зайдёт за нашей Митрой

зевнёт зачтёт забыт завоет

После этого стихотворения больше ничего не сохранилось. В блокноте остались отрывочные заметки карандашом. Телефон сына мы так и не нашли, а без связи ничего с него на компьютер автоматически не перекачивалось.

А на днях дочь прислала интересную фотографию с квадрокоптером. Её прислали однополчане сына. Квадрокоптер с его именем работает на фронте, он – разведчик и гранатомётчик. Значит, наш гвардии матрос Иван Лукин продолжает воевать и побеждать. В подписи под фотографией было написано: «Граната улетела в блиндаж».

А совсем скоро и наша семейная машина прибудет в часть для прифронтовой работы, значит, Ваня очередной раз вернётся в строй.

Так победим!