Жар

1.
Ты вспомни – ведь всё не зря: какое-то января,
и в ратушном витраже кроваво горит заря,
и рвётся в лохмотья мгла, и вспыхивает игла,
что жертвенного жука проткнула и вознесла.
Распоротый скарабей гудит в небеса: «Добей…»
Молчит энтомолог, глух к нелепой его судьбе.

Когда бы иметь в виду, что всем нам гореть в аду
за жадную волю жить и прочую ерунду,
за наш насекомый быт, за мелкую тлю обид,
за то, что от наших бед у бога в глазах рябит.
И помнить бы свой шесток, и то, что господь жесток…
Под линзой дымится луч, нацеленный на восток.

2.

Которую ночь я закрываю глаза и вижу:
города стоят по пояс в багровой жиже –
взрывоопасной, удушливой и горючей,
Землю трясёт, как юродивую в падучей.

Как спички, хрустят на храмах кресты и шпили…
Господи, мы ведь так хотели, чтоб нас любили!

Вспомни о нас, обратись к забытым тобой низинам,
вразуми детей сумасшедших, что тушат огонь бензином,
посмотри в эти мелкие, закопчённые, злые лица, < br /> сделай так, чтобы этот кошмар перестал нам сниться,

сделай так, чтобы дымное небо от гари разволокло б,
положи прохладную руку земле на бугристый лоб!..
Ничего, переможется, говорит. Терпи, говорит.
Молча ворочаясь, терпит земля. И горит, горит…


3.
Спите, спите. Нет ни эллина, ни иудея.
Ветер доносит сладкий запах с Днепра и Дона.
Далеко на востоке цветёт дикая архиидея,
распуская жаркие оранжевые бутоны.
Хищные лепестки её пахнут горелым мясом.
Это чужие сны, баю-бай, отвернись к стене.
Это просто плавится горючая биомасса,
пляшут бесы в красиво колышущемся огне.
Спите, спите. Нет ни эллина, ни иудея.
Дикое поле. Ни москаля, ни хохла.
Далеко на востоке цветёт дикая архиидея.
Оранжевые бутоны. Ветер. Огонь. Зола.

***

Куда податься? Догорели избы
и рукописей жухлые листы.
Неистребимый призрак шовинизма
разводит заржавелые мосты.

Всё думали, что пишем, что камлаем.
Бог отвернулся, он от нас устал.
Неистовый рысак под Николаем
литым копытом роет пьедестал.

Вдыхает запад терпкий дух массандры,
и бродит кровь, что виноградный сок.
Но фыркает битюг под Александром,
и облако уходит на восток.

Вползает морок в колыбель коллизий.
Наш бедный всадник не убил змеи.
Опять брести каналом бледной Лизе
и вглядываться в бездну полыньи.

Смотри – сквозь тектонические плиты,
сочась, бурлит болотная вода.
Мы поневоле все космополиты.
Теперь – куда?

***