В благополучном районе Москвы в съёмной квартире 23 июня обнаружили пятерых младенцев, которые, по предположению правоохранительных органов, были выношены суррогатными матерями и предназначались для переправки заказчикам в Китай. Так ли это, установит следствие, а мне бы хотелось поговорить о проблеме в целом.

Психологи и врачи знают, какое сложное поведение бывает у «нежеланных» детей, испытывавших в утробе отторжение матери. Такая ранняя депривация (нехватка любви) нередко приводит к искажению личности ребёнка, дезадаптации к школе, девиантному и асоциальному поведению. При суррогатном материнстве ситуация ещё драматичнее. Если родная мать всё-таки может потом привязаться к ребёнку (именно так часто и происходит), то суррогатной необходимо жёстко заблокировать свои материнские чувства, внушая себе, что младенец – это лишь средство заработка. Таким образом «комплекс сиротства» младенцу гарантирован. А ведь значение детско-материнской связи в жизни человека огромно!

Известный российский психиатр Б.З. Драпкин сделал в 2000-х го­дах очень важное открытие. Он установил, что голос родной матери действует на ребёнка особым образом. Вероятно, потому что, находясь в утробе, он слышит его постоянно и свыкается с ним навсегда. На основе этого доктор создал методику психотерапевтического воздействия на ребёнка через мать. Он учил женщин давать детям позитивные установки, и это позволяло быстро вылечить неврозы, скорректировать отклоняющееся поведение. Опыты с привлечением отцов такого эффекта не дали. С приёмными мамами (даже если дети не знали, что они неродные) методика тоже не работала.

Того же самого следует ожидать и в случае с генетической матерью, не вынашивавшей ребёнка. На глубинном уровне она будет оставаться для него чужой. И пуповиной он был связан не с ней, и в подсознании затаится тоска по голосу, с которым он успел сродниться и который утратил потом навсегда. Кто знает, чем это обернётся в будущем? Сколько известно историй, когда тоска по настоящим родителям вдруг всё перевешивала и повзрослевший ребёнок принимался их искать... А тут как разобраться, кто настоящий? Гены, кровь, безусловно, важны. Но и утроба матери не такси и не инкубатор.

Есть и множество других «моральных издержек», о которых люди, рекламирующие суррогатное материнство, предпочитают не вспоминать. Это торговля людьми, которая у нас запрещена. И вопрос, что делать с «товаром», который вдруг «не подошёл». Бывают случаи, когда богатые клиенты заказывают детишек сразу нескольким матерям, а потом выбирают, кто больше понравится. Остальные же никому не нужны.

Если суррогатное материнство превращается в бизнес, его зачастую начинают контролировать преступные группировки. Но и осуществляемое на некоммерческой основе оно, как говорится в «Социальной концепции» Русской православной церкви, «противоестественно и морально недопустимо. Этот метод предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности. Суррогатное материнство травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания». Во многих странах, в том числе европейских, оно запрещено. Пожалуй, пора задуматься об этом и в России, ведь в поправках к Конституции дети у нас объявлены главным приоритетом государственной политики.

Татьяна Шишова,
ведущий научный сотрудник Института детства 
при Российском детском фонде