Семьдесят лет назад закончил свою работу XIX съезд ВКП(б), который стал последним съездом в жизни Сталина. Чем это событие интересно сегодня?

Во-первых, кроме широко известных фактов, за кулисами форума происходили процессы, которые до сих пор можно отнести к «загадкам истории», а всякая загадка – повод попробовать в ней разобраться. Во-вторых, событие «рифмуется» с днём сегодняшним историческим контекстом – в разгаре Корейская война, на которой происходит реальное, хотя и негласное, столкновение вооружённых сил США и СССР. В небе над Кореей МиГи-15 сбивают бомбардировщики Б-29, военно-техническое соревнование двух систем в апогее, очевидна угроза ядерной войны. Как и сейчас, страна находится под прессингом «мирового сообщества», действующего через площадку ООН. Кроме того, мир точно так же сталкивается с «причудами глобализации», которая в те годы называлась «мондиализмом» – очередное благое намерение человечества, которое можно использовать в конкурентной борьбе стран и систем. Добавьте к этому преимущества Запада, полученные в результате внедрения Бреттон-Вудской финансовой системы, диктат доллара и с «поправкой на ветер», с учётом особенностей эпох, вы увидите в событиях 70-летней давности если не кальку, то повод провести параллели.

Пунктирно отметим общеизвестное. С отчётным докладом ЦК выступил на съезде не сильно постаревший вождь, а второй секретарь ЦК Г. Маленков, что заставило многих предположить, кто станет наиболее реальным преемником Сталина в исторической перспективе.

Кроме того, на съезде были приняты «Директивы пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1951–1955 гг.», обозначившие рост отраслей группы «А» (производства средств производства) и группы «Б» (производства средств потребления) на 13 и 11%. И наконец, на основании доклада Н. Хрущёва объявлена реформа партаппарата, принят новый устав, изменено название партии – ВКП(б) стала КПСС.

В последний день работы съезда на его утреннем заседании выступил сам Сталин. Его короткая и, казалось бы, сугубо приветственная речь содержала ряд важных установок. Суть их была выражена предельно чётко и лаконично: 1) в условиях заметного роста реакционности мировой буржуазной системы необходимо резко активизировать тактику «единого фронта» всех рабочих и коммунистических партий в борьбе с ней; 2) в условиях холодной войны, развязанной ведущими империалистическими державами во главе с США, одной из главных задач мирового коммунистического и рабочего движения является «борьба за мир во всём мире» и разоблачение агрессивной политики империалистов; 3) в условиях нового этапа буржуазной глобализации (то есть пропаганды и ползучей реализации идей мондиализма, в том числе через Бреттон-Вудскую финансовую систему) знамя национальной независимости и государственного суверенитета, ныне выброшенное за борт реакционной буржуазией, «продающейся за доллары», должны поднять коммунистические и рабочие партии, ибо «больше некому его поднять».

В последний день работы съезда состоялся пленум вновь избранного состава ЦК, на котором произошли кардинальные перемены в организации и персональном составе высшей партийной власти:

– были ликвидированы Оргбюро и Политбюро ЦК и создан новый высший орган партии – Президиум ЦК КПСС;

– в его состав избрано беспрецедентное количество представителей партийно-государственной номенклатуры – 25 членов и 11 кандидатов, в том числе относительно молодые работники партийно-государственного аппарата республиканского и областного уровней – Семён Игнатьев, Леонид Брежнев, Леонид Мельников, Демьян Коротченко, Василий Кузнецов и другие, а ещё авторитетные руководители из числа легендарных «сталинских наркомов» и крупных управленцев – Пантелеймон Пономаренко, Вячеслав Малышев, Иван Тевосян и др.;

– внутри Президиума ЦК создано Бюро Президиума ЦК, в котором, по мнению многих историков, было узаконено новое «узкое руководство» страны – так называемая девятка в составе Сталина, Маленкова, Берии, Булганина, Хрущёва, Ворошилова, Кагановича, Первухина и Сабурова. Причём, как установили ряд историков, кандидатуры Ворошилова и Первухина появились в списке в самый последний момент, накануне закрытия съезда. При этом нетрудно заметить, что в состав «узкого руководства» впервые не вошли Молотов, Микоян и Андреев. Последний – сталинский соратник, входивший в состав Политбюро ровно 20 лет, сам попросился на покой по причине полной глухоты, а двое других опять оказались в опале, правда, на сей раз куда более серьёзной и опасной, чем прежде.

Как свидетельствуют ряд мемуаристов, в частности выдающийся советский писатель Константин Симонов, на этом пленуме Сталин выступил с большой и крайне резкой речью, которая произвела на всех присутствовавших эффект разорвавшейся бомбы. Во-первых, ввиду своего возраста и состояния здоровья он попросил членов ЦК об отставке со всех занимаемых им постов, что с подачи Маленкова, который вёл заседание, в самой категорической форме было немедленно отвергнуто всеми участниками пленума. Во-вторых, объясняя новым членам ЦК недавние отставки Молотова, Микояна, Кагановича и Ворошилова, Сталин заявил, что «работа министра – это «мужицкая работа», которая «требует больших сил, конкретных знаний и здоровья». В-третьих, поясняя столь существенное расширение персонального состава ЦК, вождь прямо заявил, что на смену «нам, старикам» должны прийти свежие силы, «в чьи руки мы вручим эстафету нашего великого дела». А для этого нужно вырастить и воспитать «на практических делах и в повседневной работе» политического, государственного деятеля, для чего потребуется «не менее десяти, а то и все пятнадцать лет». Наконец, в-четвёртых, он разразился беспрецедентно жёсткой критикой и даже руганью в адрес двух старейших членов высшего партийного руководства – Молотова и Микояна, которые, будучи избранными в состав Президиума ЦК, впервые не вошли в состав руководящей девятки.

Надо сказать, что столь беспрецедентное расширение состава Президиума и Секретариата ЦК до сих пор остаётся одной из трудноразрешимых загадок истории. Одни авторы предполагают, что Сталин таким «иезуитским способом» готовил новый грандиозный политический процесс над рядом старейших членов Политбюро, в частности над Молотовым, Микояном, Ворошиловым и, возможно, Берией, и стремился таким своеобразным способом закамуфлировать неизбежные и очень скорые перестановки в верхних эшелонах власти. Другие авторы уверяют, что обновлённые высшие партийные органы должны были стать своеобразным инкубатором для выращивания новых руководящих кадров.

Как бы там ни было – события 1952 года, если принимать во внимание исторические детали и подробности, убедительно доказывают безосновательность сложившегося в общественном сознании стереотипа – о безграничной власти Сталина. Попытка представить исторический процесс как волю одной персоны – это упрощение, вульгарный взгляд на прошлое. За действиями и решениями каждой исторической личности – множество привходящих обстоятельств, интриг во властных структурах, геополитические резоны, военно-технические соображение и т.д. и т.п. И, конечно, не исключение – исторический процесс, который мы с вами наблюдаем сегодня. Он не укладывается в наивные схемы, не исчерпывается упрощёнными трактовками, а требует взвешенного и вдумчивого анализа.

Евгений Спицын,
историк