Мне представляется, впервые на всероссийском уровне деревня Самолва, что в юго-восточной части Чудского озера, засияла по поводу изучения каменных построек XIX–XX веков местных заводчиков Петуховых и Захаровых. Тогда, хоть чудской край только восстанавливался после набега новых тевтонов, Совет Министров РСФСР принял 21 сентября 1946 года постановление «О сооружении обелиска в память о Ледовом побоище», указав на это Госплану и Комитету по делам искусств РСФСР, а также Псковскому облисполкому. Проектировал стелу «с рельефами в честь победы Александра Невского» московский скульптор Самуил Махтин – он-то как раз изучал образцы гранита в Самолве. Памятник задумали установить на берегу Чудского озера рядом с церковью Михаила Архангела XV века «на погосте Городище», в деревне Кобыла (её даже для благозвучия переименовывали, правда, безуспешно), а в Псковском краеведческом музее соорудили макет стелы в подходящем масштабе.
Но тут открылись новые обстоятельства: летописное определение места битвы «на Чудском озере, на Узмени, у Воронея Камени» страдало тем, что со временем часть топонимов утратилась, вещественных следов на льду не осталось, поэтому вопрос о месте побоища долго не получал научно обоснованного ответа.
Хоть об этом всерьёз говорили уже в конце XIX века, в 1930-х на озеро выезжал эстонский историк Э. Паклар, высказывал своё мнение академик М. Тихомиров и другие советские учёные, к середине ХХ века на огромном Чудском озере появилось множество взаимоисключающих вариантов.
Это-то обстоятельство и поставило в тупик псковское руководство: средства в монумент вложишь, а битва, оказывается, не там была. По поводу проекта отрапортовали, валуны в Самолве исследовали, к макету прибили табличку, мол, скоро на месте легендарного сражения…
И ни гугу! Учёные остались при своих мнениях, разошлись по углам и стали дальше двигать науку историю.
Это у нас ни гугу. А в ФРГ к началу 1950-х свободно действовали десятки пронацистских организаций. На их съездах-собраниях обсуждали противостояние России-Руси – Германии-Тевтонии, конечно же, отрицая поражение на Чудском озере: русские сами не знают, где состоялась битва, значит, её не было...
В 1950-е деревню звали Самолва (на наш лад от давным-давно сбежавших сюда эстонцев, которые дали ей имя Sambla kьle, Моховая деревня, у них ударение на первый слог), усадьба колхоза-миллионера имени Александра Невского. Её-то и выбрало в качестве «штаба» руководство комплексной экспедиции, получившей в 57-м отмашку Президиума АН СССР, по уточнению места Ледового побоища. Здесь собрались основные силы: вертолёты приземлялись на школьном футбольном поле, водолазные катера швартовались у пристани рыбозавода, в здании школы селились физики, гидрологи и археологи. В доме крестьян Саловых жил и работал руководитель экспедиции, военный историк, генерал-майор Георгий Караев.
Нынче наша история упорно «размывается» не только западными, но и отечественными учёными-«грантоедами». Все же вменяемые историки признают незыблемыми результаты той фундаментальной экспедиции, установившей факт серьёзного изменения границ озера с середины XIII века и обнаружившей летописные Узмень и Вороний Камень. Нет, конечно, есть новые данные, но в целом – да, признают.
Тогда же лишь ленивый не писал о научном подвиге и, конечно же, о деревне! «Красивая, тонкая Самолва… – восхищался, например, в «Правде» столп советской журналистики Юрий Черниченко. – Ни один дом окраской – салатовой, песочной, голубой, рябиновой – не повторяет соседа». Журналы, радио, кино, юное телевидение: «Нашли, нашли!»
Сегодня ударение переместилось на последнюю букву – Самолвб! Почему – не знаю, однако вообще изменилось многое. Давно нет ни колхоза, ни рыбозавода. Не заходят в Самолву пароходы и крылатые «ракеты»: рядом граница. Не летают кукурузники, соединявшие деревню с Псковом. Нет, как тогда, больницы с родильным отделением, скудеет учениками школа. Постепенно о Самолве забыли, она превратилась в рекреационную деревню, оживающую летом, когда к старикам привозят внуков и правнуков.
Елена Гаврилова, учительница местной школы, пригласила меня рассказать о славном прошлом деревни. Я вспоминал, как моему отцу предложили работать в той экспедиции, как он взял меня, мальчишку, с собой, и мне довелось участвовать в поиске: «Ребята, – говорю, – у меня остались фото, карты, схемы, письма и многое другое. Давайте сделаем в школе музей той давней экспедиции!»
Идея прижилась, руководство области выделило комнату в местном клубе, и в апреле 2012 года появился «народный» Музей экспедиции АН СССР. Дорога в деревню тогда была ужасная, но в первый же год его посетили свыше пятисот человек. Молодцы, конечно, говорили, только никакого Ледового побоища не было! И поясняли просто: из интернета узнали! Рассказывать, что задолго до интернета были русские летописи, ливонские хроники, сообщавшие о битве на льду, приходилось на пальцах.
Тогда московский профессор, доктор технических наук, лауреат премии Правительства РФ Александр Шмид предложил: я приобрету в Самолве участок и построю такой музейный дом, где вы сможете рассказывать не только об экспедиции, но и о самой битве. С его помощью было создано частное учреждение культуры, и с 2017 года Музей истории Ледового побоища работает в новом здании.
Потребовалась смена парадигмы: от поиска места битвы к значению сражения в судьбе державы. Концепцию «Ледовое побоище – завершающее победоносное сражение первой в истории войны между Русью, представленной Новгородским государством и Владимиро-Суздальским княжеством, – с одной стороны и объединённой крестоносным движением Западной Европой – с другой» отстояли на конференции «Ледовое побоище. Взгляд из XXI века» (Псков – Самолва, 13–14 октября 2018 г.) с участием учёных Института всеобщей истории РАН, Санкт-Петербургского и Московского университетов, других научных учреждений. Итоговые рекомендации, как представлять событие в школе, направлены в тогдашнее Министерство просвещения, где они успешно и сгинули.
С тех пор в музее побывали тысячи посетителей, среди них: писатель, журналист Александр Проханов, прежний губернатор Псковской области Владислав Туманов и, конечно же, нынешний – Михаил Ведерников, председатель Федерации независимых профсоюзов Михаил Шмаков, телеведущий Борис Корчевников, актёр Андрей Мерзликин и многие-многие другие.
Глава Псковской митрополии Тихон в сопровождении сонма молчаливых людей в чёрном попросил экскурсию. Я рассказывал в том числе, что Александр Ярославич, освободив Копорье и Псков, отправил «полк в зажитие».
– А это что такое? – поинтересовался иерарх.
– Это, – пояснил я, – военная операция с целью добычи продовольствия и фуража у вражеской стороны.
– Ну, хорошо, – одобрил митрополит, – а где памятник?
Как где? В Пскове, на горе Соколиха, монумент в память о Ледовом побоище, скульптор Иосиф Козловский, ещё в 1993-м установили.
– Нет, – не согласился Тихон, – надо, чтоб здесь, на месте битвы.
– А деньги где, ваше высокопреосвященство?
– Полк в зажитие отправим!
Шёл август 2020-го, посмеялись тогда. А 11 сентября следующего года на открытие огромного мемориала «Александр Невский с дружиной» в Самолву прибыли Президент России Владимир Путин с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом.
Народ в Самолве приветливый, но грустный:
– Забыты мы, работы нет, молодёжь уезжает…
– Вот, – говорю, – теперь заживёте, туристы валом пойдут, возродятся народные промыслы, гостевые дома, рыбой торговать будете!
– Ну, – сетуют, – теперь у нас проходной двор…
Нет, всем, конечно, не угодишь. Но перемены есть. Конечно, дорога от трассы. Губернатор говорил мне: «Президент средства выделил, но с условием: в музее должны побывать школьники всей России!» – стало быть, асфальт будет. В деревне появились тротуары, новые светильники, скамейки, детская площадка, уличные тренажёры, маленькое кафе при магазине. В старинных амбарах частный «Музей рыбацкого края». Впервые выстроен ФАП, правда, работать ещё здесь некому. Современный общественный туалет, говорят, за два миллиона, но волость не приняла на баланс. Так пока и стоит.
В День России, 12 июня, в Самолве для шести тысяч зрителей состоялся концерт «На страже мира. Чудские берега» с Губернаторским симфоническим оркестром Псковской области, хором Санкт-Петербургского университета и солистами Мариинского театра. В августе здесь завершился проект «Александрова дорога» – конный поход – реконструкция из Переславля-Залесского. Идёт речь о создании в Самолве туристского, как это принято сейчас называть, кластера.
Словом, жизнь продолжается.
А Музей Ледового побоища также принимает посетителей, с каждым годом всё больше и больше: наш народ хочет знать свою историю. Неискажённую.
Владимир Потресов,
директор ЧУК «Музей Ледовое побоище. Самолва»
Телеведущий Борис Корчевников в музее
Фото: Татьяна Наместникова
Читайте «ЛГ» и ее главреда Максима ЗАМШЕВА в популярном мессенджере.
Пролдолжается прием заявок на Второй поэтический баттл «Москва vs Санкт-Петербург».
Открытое обращение участников 1-го Международного Форума имени Имама Шамиля.
В рассказе Анатолия МОЖАРОВА российская глубинка показана «такой, как она есть».
Поэзию Виктора КАРПУШИНА с полным основанием можно отнести к тихой лирике.
«Поэзия садов» – основная тема стихотворного творчества Олега АЛЁШИНА.
О том, как прошло представление альманаха «Словесность-2022», рассказывает Елизавета ТЕРПИЛОВСКАЯ.
Под такой темой проходят IX Всероссийские Васильевские чтения-2023, посвященные жизни и творчеству писателя Бориса Васильева.
В РГБ представили спецпроект «Настоящие», посвященный современной поэзии и авторской песне.
Известный поэт и музыкант Вадим СТЕПАНЦОВ о предстоящем фестивале «Дикая Мята» под Тулой.
Даниэль ОРЛОВ полагает, что в русской поэзии оформился очевиденый раскол.
В 1991 году пути России и Украины начали расходиться, а после «майдана» 2004 года этот раскол принял обвальный характер, считает Владислав ШУРЫГИН.
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться