ТЕЛОДВИЖЕНИЯ

«Божественный ветер» освежил атмосферу столицы

Ураган зародился 08.08.08, в тот день, когда Саакашвили объявил «год негрузина» в России. Война потребовала нового искусства, и оно появилось. В «далёкой провинции, в самой глуши» пятеро художников-татуистов начали произносить «воззвание к народу». Они изложили его на человеческой коже – на спинах пятерых девушек-доброволиц.

Раны, саднящие и кровоточащие, зажили. Поэма божественного экстаза звучит в Москве с начала марта.

Не каждому дано прочесть послание Tanatos Banionis – группы анонимных авторов, решившихся на отчаянный, подчёркнуто традиционалистский, яростно праворадикальный жест в удушливой атмосфере «контемпорари арта».

Они говорили о смерти, но более жизнеутверждающего текста в современном искусстве я не припомню. Тоталитарное по сути высказывание застыло в строгих синтаксических формах тотальной эстетики. Обратившись к теме камикадзе, арт-смертники Tanatos Banionis вернули искусству его изначальную цельность, ритуальный смысл, жертвенность. Используя в татуировках тему «божественного ветра» (так по-русски могли бы назвать себя японские пилоты-камикадзе), художники не ограничились «ремеслом». Мистериальность процесса подчёркивалась присутствием каллиграфа, выписывавшего иероглифы «последних стихов», характерных для «танатоцентричной» японской культуры. В которой смерть всегда являлась достойнейшим завершением жизни, её апофеозом, а вовсе не трагическим концом.

Всеохватность проекта, включившего помимо татуажа упомянутую каллиграфию, создание анимационного видео и видеокомментария к ритуалу, производит сильнейшее впечатление. Осмотрев фото и лайт-боксы, невольно останавливаешься в видеозалах, взгляд прилипает к экранам, на которых документальность татуажа подаётся в терминах процесса. Не только нанесения рисунка на кожу, но и – превращения человека в «божественный ветер».

Ожившие татуировки переплетаются с мотивами лётчиков-смертников, одухотворяются суровым кодексом чести самурая. В самом низу живота зарождается крик «Банзай!», и ты готов умереть за микадо. На снимки смотришь другими глазами, покидаешь выставку просветлённым.

Такое же чувство возникло у меня лишь однажды, по прочтении рассказа «Патриотизм» Юкио Мисимы. Но «Божественный ветер» – не Мисима. Это, скорее, «Доклад Юкио Мисимы Императору» Ричарда Аппиньянези – роман, в котором точно не скажешь, где кончается исторический персонаж, а где начинается его мифологизированный двойник. И ещё это – danse macabre континентальной Европы.

Я рад, что не попал на вернисаж. Да, я не увидел девушек-моделей, но мне это не нужно: они совершили свой «боевой вылет». Они стали «божественным ветром», ибо любая татуировка – это не только «очень больно и очень страшно», это – инициатическая смерть.

И рождение для новой жизни.

В которой нет места Кулику и Осмоловскому. В которой «левые арт-критики» трудятся официантами.

В которой любая боль утишается ласковым «Божественным ветром», рассеивающим облака в небе России.

Е.М.

Выставка проходит в Музее современного искусства РАХ до 22 марта