ТЕЛЕРАЗГОВОР

Придя на встречу к Евгению Герасимову, я не рассчитывала на длительное интервью – человек занятой – вообще не очень понятно, как он успевает возглавлять Комиссию по культуре и массовым коммуникациям столичной Думы, исполнять обязанности председателя Союза кинематографистов, снимать кино да ещё и самому в нём сниматься. Смущало меня также, что разговор предстоял о новом телефильме, который я не видела. 

Я приготовилась включить диктофон, но Евгения Владимировича куда-то вызвали по срочному делу. «Это ненадолго. Давайте я вам пока диск поставлю, будете моим первым зрителем», – предложил он. Я вздохнула с облегчением – буду по крайней мере знать, о чём фильм. Очнулась на середине второй серии: знаменитый адвокат Плевако внимательно слушал исповедь своего не менее знаменитого подзащитного – купца Саввы Мамонтова, обвиняемого, как сейчас сказали бы, в нецелевом использовании государственного кредита. Евгений Владимирович появился в кабинете, я уже расстроилась, что так и не узнаю, чем же всё закончилось, но оказалось, что возникла ещё какая-то непредвиденная ситуация, и я снова углубилась в сюжет. Последние 30 минут из двухсот (фильм будет четырёхсерийным), мы уже досматривали вместе.

– Евгений Владимирович, ярких личностей в русской истории немало. Почему вашим героем стал именно Мамонтов? 

– Мысль снять о нём фильм давно витала в воздухе. Уж очень его биография по-хорошему современна. Более того, она может служить достойным подражания примером для тех, кто сегодня составляет заново формирующуюся деловую элиту. Мне предлагали сыграть эту роль. Но сценарии как-то не впечатляли и желания сниматься не возникало. Пока мне в руки не попал сценарий Саши Бородянского. Снимать должен был Всеволод Шиловский, он-то меня и пригласил в картину. Но неожиданно у него возник другой, гораздо более масштабный проект, от которого невозможно было отказаться. Нужно было срочно искать другого режиссёра. Сроки поджимали, бюджет небольшой… 

– …И вы, что называется, вызвали огонь на себя? 

– Просто очень хотелось довести дело до конца. Мне очень близок Савва Иванович, человек сильный, волевой и очень талантливый. У него был изумительный голос, и если бы он целиком посвятил себя искусству, достиг бы высокого уровня. Жизнь, однако, заставила его заниматься совсем не тем, к чему лежала душа. Впрочем, он и в свой бизнес, строительство железных дорог, тоже вкладывал душу. Любовь, честь, предательство, талант – плата за успех. Через это многие проходят, значит, каждый найдёт в этой истории что-то созвучное собственной жизни. 

– Проходят-то многие, но сегодня в обществе преобладает резко негативное отношение к состоятельным людям: если богач, то непременно негодяй. Вы пытаетесь хоть немного изменить привычный угол зрения? 

– В бизнесе у нас была своя исторически сложившаяся культура ведения дел, как, кстати, и культура отношений между людьми. Соблюдались традиции, высоко ценились честь семьи и чувство собственного достоинства. А сейчас все делают вид, что до 17-го года вообще ничего не было. Всё втиснуто в клише: цари развлекались, интеллигенты – ныли, а крестьяне и рабочие – по,том обливались. Реальные жизни в схему втиснуть нельзя. Задумайтесь: чем Мамонтов отличается от большинства тех, кто сегодня обладает гораздо большими средствами? Он, как и другие лучшие представители промышленности и купечества, не в пример нынешним финансовым воротилам, был истинным патриотом: нажитые им капиталы работали на страну, а не оседали в заграничных банках. Он вкладывал их в российскую промышленность: заводы, поднятые его усилиями, работают до сих пор. Кроме того, он создал первую русскую частную оперу, где сам не раз выступал в качестве режиссёра. Если бы это было единственным делом в его жизни, то, кто знает, возможно, система Станиславского была бы сегодня известна как система Мамонтова (Константин Сергеевич бывал на репетициях и очень высоко ценил режиссёрское дарование Саввы Ивановича). А помощь художникам?! Неизвестно, как сложилась бы судьба Серова, Врубеля, Коровина, если бы не Мамонтов. А Шаляпин! Это же его открытие. В общем, можешь зарабатывать – зарабатывай! Но думай и об общем благе, трать не только на себя. Одновременно на десяти виллах жить нельзя и плавать на двух яхтах – тоже. 

– Для фильма был выбран самый, пожалуй, драматичный эпизод в жизни Мамонтова, ставшего жертвой интриги всесильного министра Витте. Жизнь на благо отечества, на благо искусства, а в финале – тюрьма, суд, разорение… 

– Самое замечательное – Савва Иванович ни на кого не в обиде: отдал людям всё, что мог. Он был щедр, дарил всем свой талант и ничего не просил взамен. 

– Делай, что должен, и будь что будет?
– Если хотите – да. Несмотря на все перипетии, он не переставал радоваться жизни, любить искусство, любить своих близких, увлекаться. Есть такая английская поговорка – пусти свой хлеб по реке, и он вернётся, намазанный маслом. В фильме «Человек, которого я люблю» её произносит мой экранный «отец», роль которого играл Георгий Жжёнов, и продолжает: а может, и не вернётся, ну и пусть. Вот у Мамонтова как раз такое отношение к жизни. 

– Такой пример неличного успеха? 

– Конечно. Человека судят по тому, что остаётся после него. В этом смысле он – успешный человек. Но заплативший за свой успех очень высокую цену. 

– Да, он явно не супермен, который из любой передряги выходит сухим. 

– Сейчас на экране очень много «условных» бизнесменов, таких же ненастоящих, как кубанские казаки из небезызвестной советской ленты. Кино по-настоящему промывает мозги. Оно это делало тогда, продолжает делать и сейчас. И зритель, привыкая к этом «сладкому миражу», подсознательно начинает желать, чтобы в жизни было как в кино: чтобы у него всё было, и ему за это ничего не было. Но это же нонсенс! В реальности же за каждый свой поступок надо нести ответственность, «запасных» жизней ни у кого нет, нельзя «переключить» свою судьбу на другой канал или «пропустить» несколько «серий». 

– Проблема исторической достоверности в кино была предметом бурной дискуссии на страницах «ЛГ». Насколько фактологически точен фильм? 

– Придуманы только диалоги. Все ключевые события абсолютно достоверны. 

– Можно было бы закончить картину зажигательной речью Плевако и освобождением главного героя. Вы же пусть и коротко, но рассказали, что ждало его впереди – разорение, одиночество. Вы намеренно лишили зрителя хеппи-энда? 

– Толстой как-то упрекнул Тургенева в том, что он заканчивает свои произведения как раз тогда, когда всё самое интересное только начинается. Если уж мы взялись рассказывать о жизни этого выдающегося человека, то нужно было довести этот рассказ до логического конца. Мне очень хочется, чтобы Савва Мамонтов стал для зрителя героем. Ведь прожить такую жизнь – это, мне кажется, подвиг. 

– Когда же нам ждать встречи с «Саввой»? 

– Не хочу загадывать: переговоры с телеканалами ещё впереди. Но картина найдёт своего зрителя. Я в это верю.Я тоже верю. Зритель устал от сериальной пошлости, от мерзких комеди-клабовских сальностей и бутафорской крови боевиков. Ему хочется человечного, то есть душевного и духовного, кино. Чтобы ни драк, ни убийств, ни погонь, ни откровенных постельных сцен. Чтобы звучал чистый, правильный русский язык, без какого-либо намёка на ненормативную в недалёком прошлом лексику. И чтобы на экране не гламурные «медиаперсоны» мелькали, а серьёзные актёры, привыкшие играть не «схему», а судьбу. 

В «Савве» всё это есть. Не говоря уже о замечательном актёрском ансамбле: Татьяна Лютаева (Елизавета Мамонтова, жена Саввы), Лев Борисов (Плевако), Борис Плотников (Витте), Валерий Бабятинский (отец Саввы). Отточенная, филигранная актёрская игра, продуманность нюансов, мастерское владение тем, что принято называть «школой», – на телеэкране сегодня это большая редкость. И молодое поколение – Мария Козлова (Лиза в юности), Владимир Герасимов (Савва в юности), Игорь Евтушенко (Всеволод, сын Саввы), Надежда Горелова (оперная прима Татьяна Люботович), – не испорченное сериальной подёнщиной, достойно партнёрствует с мастерами. Остаётся надеяться, что руководители телеканалов, в руках которых в скором времени окажется судьба картины, порадуют своих зрителей и найдут для неё достойное место в сетке вещания, руководствуясь при этом не товарно-денежными, а иными, менее меркантильными соображениями. 

Беседовала Виктория ПЕШКОВА