К ДОСКЕ!

Инна КАБЫШ

В прошлом году мои ученицы заняли призовое место в окружной олимпиаде по мировой художественной культуре. Победителей – из разных школ – было много, и наши методисты решили объединить их в одну команду и её-то выставить на городскую олимпиаду. Готовить эту команду (показательное выступление) должен был заслуженный учитель школы № 1143 Александр Геннадиевич Гутов. С каждой репетиции мои девчонки возвращались воодушевлённые и с восторгом рассказывали о «классном» Александре Геннадиевиче.

Настал день городской олимпиады. «А вот и Александр Геннадиевич!» – радостно заверещали мои красны девицы при виде приближающегося мужчины – худощавого, стремительного. Так я познакомилась с Сашей Гутовым. Он подарил мне свою книжку стихов. Открыла наугад и прочла:

Алексею Дидурову

Ты – стареющий гид
по московскому дну.
За стеной твой Аид
точит зуб на струну.

– Вы знали Дидурова?
– Несколько лет выступал у него в кабаре, – ответил Саша и предложил: – Может, перейдём на «ты»? Ведь все, знавшие Алексея Дидурова, вроде как родня.

Я тоже, правда, в другие годы, была самым тесным образом связана с литературно-музыкальным кабаре «Кардиограмма», организованным Дидуровым. Как всё-таки тесен мир, и как много сделал в нём Дидуров – и для литературы, и для жизни вообще.

В том, что Саша Гутов – поэт, я убедилась, прочитав его книгу. Но, будучи «юношей, обдумывающим житьё», Саша, писавший стихи, любивший литературу, историю, живопись, твёрдо решил стать учителем-словесником, причём не просто учителем, а именно «классным». Может, на это решение повлияла его школьная учительница литературы Наталья Евгеньевна Рябинина. Он до сих пор помнит её урок «Первый бал Наташи Ростовой».

Кто говорит, что в смутные (а точнее, мутные) 90-е годы в нашей стране только воровали? Александр Геннадиевич Гутов, к примеру, в это время встретился с другим Александром Геннадиевичем – Кутузовым, блестящим методистом, автором новой программы и серии учебников по литературе. И началась их совместная работа. В течение семи лет Гутов преподавал одновременно в двух школах – в 19-й имени Белинского (под руководством Кутузова) и в своей, 1143-й.

Это были годы закладывания новой, постсоветской, системы преподавания литературы. Для Гутова же – годы овладения педагогическим мастерством. Много лет подряд он брал 5-е классы (кто работает в школе, знает, что такое 5-й класс!), чтобы отточить, отшлифовать мастерство. Я видела тетради его учеников: каждый год в них, как кольцо на дереве, прибавляется новое знание о каждом писателе, так что в 9-м классе, например, собирается «весь Пушкин», а в 10-м – «весь Толстой». Причём Гутов учит различать не только героев и сюжеты, но старается показать, чем один писатель – принципиально – отличается от другого, то есть его поэтику. И это в средней школе!

За годы совместной работы с Кутузовым Александр Гутов сделал десятки разработок уроков, написал множество методических статей, принял участие в составлении программ и учебников по литературе. А в 1998-м решил взять ещё один, новый тогда, предмет – мировую художественную культуру. Надо сказать, что и тут ему повезло с помощниками. Во-первых, его родной брат Дмитрий Гутов – художник, и у Саши была возможность общаться с профессионалами, посещать выставки, то есть быть в гуще современного художественного процесса. Во-вторых, с методической точки зрения здесь, по собственному признанию, ему здорово помог Сергей Александрович Ивлев, учитель, блестящий знаток искусства и методист, человек поистине уникальный (мне он тоже помогал неоднократно).
Но помощники помощниками, а Гутов, как говорится, и сам не плошал. Хорошего учебника по МХК нет до сих пор, а в 98-м не было даже плохого. И вот Саша самостоятельно переработал программу Академии художеств, приспособив её для средней школы. Кроме того, каждого ученика в начале курса он снабжает диском с материалом по всему курсу (разумеется, собственного производства).

Александр Гутов уверен, что «способ мышления современного подростка уже воспитан другой стихией. Это стихия визуальности». А стало быть, и на уроках литературы, и тем более на уроках МХК учитель должен обращаться к глазу ученика: показывать, показывать и ещё раз показывать. Современный учитель, игнорирующий визуальную сторону преподавания, по твёрдому убеждению Гутова, «нарушает некоторые психологические особенности восприятия». Попросту говоря – его не слышат. Ибо ныне слышит имеющий глаз.

Воспитание зрения ученика, «постановка его глаза» – главная задача гуманитария, потому что в конечном счёте цель любого настоящего учителя – подготовить ребёнка к восприятию мира. А мир, если ещё не осознают, то чувствуют многие, действительно стал визуальным.

Сам Гутов во множестве использует на своих уроках портреты и фотографии писателей, иллюстрации к произведениям литературы, схемы и карты (если речь идёт, положим, о Бородинском сражении), репродукции картин и т.п. Кстати, свой кабинет, где есть всё необходимое для таких уроков – компьютер, проектор, экран, – Саша оборудовал сам и на свои деньги.

Работает он, по-моему, 24 часа в сутки. Если он не даёт урок, то готовится к нему: читает книги, ходит на выставки, записывает всё, что появляется на TV интересного из области литературы и искусства. Когда бывает за границей, не только посещает музеи, но и делает фотографии храмов, соборов, отдельных зданий – опять-таки с целью в нужный момент показать их детям. Глядя на Сашу, я вспомнила слова Сухомлинского: «Чтобы дать каплю света, учитель должен впитать море солнца».

Меняется время, а этот закон остаётся неизменным.
Мне посчастливилось побывать на двух Сашиных уроках: литературе и МХК. Что тут скажешь! Думаю, каждый конспект урока для такого учителя, как Гутов, – это партитура. Урок же – настоящий спектакль. Я бы сказала, что Гутов дирижирует умами и душами.

Когда прозвенел звонок и дети вышли из класса, я подошла к его столу: на нём лежала большая тетрадь, где были записаны тема, числа, фамилии учеников, а напротив каждой фамилии стояли знаки «+» и «–». Поинтересовалась, зачем ему этот личный журнал, и Саша объяснил, что добивается того, чтобы каждый ученик сдал все темы.

«Я враг либерализма в образовании. Контроль и учёт, как говорили большевики, – вот мой девиз», – шутит Гутов.
И это в наше время, время тотального «как бы» и «как-нибудь».

…Саша рассказал, как однажды, в приснопамятные 90-е, вышел из одной своей школы, чтобы направиться в другую, и тут к нему подошла женщина с протянутой рукой и, опустив глаза, сказала: «Подайте заслуженному учителю!..»

«Я тогда вздрогнул, – говорит Саша, – и подумал: неужели это моё будущее?»
Но, слава богу (как бы мы ни бранили наше сегодня), с протянутой рукой заслуженный учитель Гутов не ходит.
В 2002 году он занял 1-е место в окружном конкурсе «Учитель года». Награждён Президентской премией. У него достойная, но всё равно небольшая для нынешнего времени зарплата.

Один булгаковский герой сказал: «Всё будет правильно». Это о Гутове.
Что лично мне импонирует в Саше? То напряжение (и духовное, и физическое), в котором он живёт (в эпоху, призывающую «жить играючи», «легко», «расслабляться»), и при этом всегдашняя готовность помочь, поделиться – советом, материалом, литературой.

А ещё то, что Саша, не побоюсь пафоса, – настоящий гражданин, государственник.
Что сегодня волнует заслуженного учителя Гутова, спросила я.
В первую очередь то, ответил Саша, что литературу выдавливают на периферию учебного процесса. И дело не в том, что мы, словесники, останемся без работы, а в том, что в результате этого «будет с Родиной и с нами».
Мне понятны тревоги учителя Гутова. И понятно, почему он такой: ведь в России и учитель – больше, чем учитель.
Тем более если этот учитель – поэт.