ГРИМАСЫ ЖИЗНИ

В ночь с субботы на воскресенье проснулась я от непривычной тишины. Каменно молчал холодильник, заглох компрессор для аквариумных рыбок. Тишина оказалась ещё и непроглядной: погасли огоньки на телефонной подставке и красная кнопка телевизора, обычно подсвечивающая стоящие рядом часы. Пробралась к ним на ощупь, всмотрелась: московское время – три часа, блин горелый…

Утро, которое мудренее, утешения не принесло: света по-прежнему не было, приборы бездействовали. На кухонном полу зловеще блестела лужа, вытянувшаяся от сдохшего холодильника к коридору. Рыбки, за жизнь которых я опасалась остаток ночи, обречённо пощипывали ртами поверхность аквариума.

Звонок в Горэлектросеть вернуть к жизни квартиру не помог: звоните, посоветовали, не вдаваясь в подробности, в аварийку. У вас ведь многоквартирный дом? Звоню, куда послали. «А только в одной вашей квартире света нет?» – интересуются на другом конце провода. «Не знаю, – говорю – соседи ещё спят: выходной ведь день». «Ну так сначала узнайте, а потом звоните…»

Выждала сроки, посетила две соседние квартиры. В обоих – всё, как надо. С одной из соседок открыли электрощит на лестничной площадке. С неясной целью: оно, конечно, понять ничего не поймём, но хоть взглядом окинем – нет ли обугленностей? Не обнаружив ничего примечательного, стали обдумывать вечные русские вопросы: кто виноват и что делать? В этот ответственный момент меня окликнули домочадцы: свет появился! Казалось, беда миновала.

Но поздним вечером она вернулась. Причём – до кучи: за пять минут до наступления внезапной тьмы я вызвала «Скорую»: маме стало плохо с сердцем. Доктора приехали довольно быстро. Давление мерили, кардиограмму снимали в стиле «русский экстрим»: одну свечку над тонометром держала в дрожащей руке сама больная, другую – я. Потом перешли к просмотру старых кардиограмм – нужно было сравнить их со свежей. Короче, полночи, во тьме египетской, колобродили мы с таблетками и прочими оздоровительными средствами. А поутру, очнувшись выжившими, убедились – и рыбки пока ещё целы. Но электричества по-прежнему нет.

Дожив во мраке до понедельника (рабочий наконец-то день), определились с действиями. Позвонили диспетчеру ЖЭУ, тот прислал электрика, дай бог здоровья им обоим – починили наконец.

Если бы у нас было выходных больше двух – впору было бы обращаться не к коммунальщикам, а в психушку. Ведь всё это происходит (и как я подозреваю – не только в Воронеже) на фоне вздорожания коммунальных услуг: с января сего года тарифы резко выросли. А стоило ли это делать?

Анна ЖИДКИХ, ВОРОНЕЖ