ВЕТЕР ВРЕМЕНИ

Галерея «Дом Нащокина» представляет персональную выставку Андрея Пашкевича «Политэкология-2», где зрители увидят портреты Михаила Горбачёва, Бориса Ельцина, Владимира Путина, Сергея Шойгу, Александра Лебедя, а также серию абстрактных работ последних лет и фильмы, которые он снимал и как режиссёр, и как оператор.

В отличие от многочисленных кремлёвских диггеров Андрей Пашкевич, сын известного художника кино Петра Пашкевича, а в живописи – ученик Юрия Пименова, предпочёл прогорклое, дымное небо. Притёртый однажды рублёвским кортежем, он будто покинул своё физическое тело и очутился выше кремлёвских рубиновых звёзд. Отсюда обычно парады снимали да демонстрации, но в 90-е прошло время комиссаров, наступало время санитаров, поэтому живопись выдала оригинальный жанр исторического бытописания, где есть и метафора, и документализм, и буфф, и спецэффекты.

Пашкевич – художник не массовый, хотя стилистика его намеренно напоминает арбатские поделки a la russ, а сам легендарный президент журфака МГУ Ясен Засурский рекомендует как можно больше показывать его молодым. Андрею Петровичу не только созидающему, но и расчищающему, пожалуй, и ни к чему с лотошниками стоять в одном ряду. Ведь работы его подчас держатся только на этике, на этой его политэкологии, которую и можно вершить только человеку с очень чистыми руками, пусть и заляпанными краской. А если уж и предполагать здесь эстетику, то слишком, слишком она паталогоанатомична, так что тут не до света в конце туннеля.

На выставке представлена «Ил­люзия», где серп и молоты со звездой уже отлетают далеко на задний план под нахлынувшим кровавым паводком, заполняющим всё пространство картины. Рядом – и «Утро нашей Родины», в которое не жаль было отдать и плюшевых мишек, превратившихся в тупых жующих статистов, которые заводят на старом граммофоне уже новый гимн, и «Крематорий», где из прилаженной к мавзолею трубы вылетают души миллионов замученных в тюрьмах и лагерях.

В этом году мы робко заговорили о 20-летии перестройки. По Пашкевичу, и бить-то нам не во что: барабаны порваны, шары улетели догонять души тех, кто маршировал, да и исчез в провалах под Красной площадью. Но есть у художника яйцо, откуда проклёвывается то Ельцин, то вот-вот двуглавые орлята вылетят сменить звёзды на Спасской башне. Но самым дорогим для всех нас останется именно то яйцо, которое лежит рядом с чёрным хлебом, пусть зачерствевшим, но не доступным для алхимических трансмутаций.

Валерия ОЛЮНИНА

Выставка работает до 11 мая