«ЛГ»-ДОСЬЕ

В Нижегородском государственном лингвистическом университете им. Н.А. Добролюбова прошли научные чтения и круглые столы, посвящённые 100-летию со дня рождения литературного критика, публициста и журналиста Бориса Сергеевича Рюрикова. В Нижегородской губернии поколениями жили, служили Богу и роднились семьи православных священников Добролюбовых, Виноградовых, Рюриковых и Владимирских. И то, что организатором юбилейных мероприятий стал Нижегородский литературно-мемориальный музей Н.А. Добролюбова, а автором идеи выступила родственница Б.С. Рюрикова профессор Т.П. Виноградова, придало событию по-хорошему семейный оттенок.

Борис Сергеевич Рюриков родился 2 апреля 1909 года в Женеве, в доме 93 на знаменитой улице Каруж, где жили политэмигранты из России. Его мать Юлия Ивановна Рюрикова, дочь священника, отсидев в тюрьме за революционную деятельность в России, эмигрировала в Швейцарию и училась в Женевском медицинском колледже. К студентке-революционерке приехал страстно влюблённый в неё писатель, знаток крестьянского и рабочего быта Сергей Терентьевич Семёнов. В Женеве у них появились сын Борис и дочь Лидия, но семья у писателя и революционерки не сложилась, они расстались и порознь уехали в Россию.

Литературный ген проявился у отца рано. Он работал в горьковских газетах, преподавал литературу в Горьковском пединституте, всегда был в гуще писательской жизни. Во время Великой Отечественной был на фронте, выпускал газету «Сталинский удар».

После войны – Германия, потом Москва, отдел культуры ЦК.

В 1953–1955 годах отец – главный редактор «Литературной газеты». Очень нелёгкие годы – в литературном мире после смерти И.В. Сталина начала вырываться наружу подспудная борьба концепций, группировок и личностей. Типичны или нетипичны «ещё не до конца изжитые недостатки» в жизни советских людей, нужно ли писать о плохом, «не льёт ли воду на мельницу врага» тот или иной литератор, о чём и как писать – о реальной или о «правильной», долженствующей жизни, и резкие обиды на критику в «Литературке», неприязненные обмены индивидуальными и групповыми открытыми письмами, борьба в Союзе писателей, походы правдоискателей в ЦК, многократно откладывавшийся Второй Всесоюзный съезд советских писателей. И донос И.В. Сталину на главного редактора от литератора-публициста, который очень рассчитывал на хороший гонорар за стандартное восхваление вождя, но получил отказ – «товарищ Сталин, главред Б. Рюриков препятствует раскрытию значения Вашего вклада в победы на пути коммунистического строительства»; донос не получил хода благодаря другу отца В. Лебедеву, работавшему в инстанции. Всё это, однако, было тогда делом привычным, и в редакции, по свидетельству сотрудников, старались подходить ко всем делам спокойно и объективно в духе «политкорректности» тех времён.

После «Литературки» – быстрый карьерный рост в ЦК до должности зам. зав. отделом культуры. Но когда злополучная «неформальная» встреча Н.С. Хрущёва с деятелями культуры, задуманная вдохновлёнными духом «оттепели» работниками ЦК, не получилась (Никита Сергеевич был настроен на жёсткую волну и отругал даже вышедшую недавно из лагеря поэтессу М. Алигер, что произвело на всех особое впечатление), отец решил уйти из номенклатуры. К счастью, в это время в Праге создавался журнал «Проблемы мира и социализма», где он и нашёл прибежище в 1958–1961 годах.

Период 1963–1969 годов стал звёздным часом Бориса Сергеевича – он возглавлял журнал «Иностранная литература». «Иностранка» захватила его – он ездил по миру, общался с литераторами, искал и находил авторов и, заполучив их работы, защищал свой выбор перед инстанцией – его аппаратные связи очень пригодились. Кобо Абэ, А. Камю, Ф. Кафка, Э. Хемингуэй, Г. Бёлль, Э. Ионеско, Дж. Апдайк и многие другие имена стали известны советскому читателю благодаря «Иностранке». Журнал стал знаменитым, его тираж достигал в те времена 600 тысяч экземпляров.

Об обстановке в редакции свидетельствует пример, приведённый на чтениях в Нижнем Новгороде зав. отделом сегодняшней «Иностранки» Л.Н. Васильевой, – осенью 1968 года «Иностранка» оказалась чуть ли не единственным «толстым» литературным журналом, где так и не состоялось собрание коллектива с вынесением резолюции в поддержку ввода советских войск в Чехословакию.

Впрочем, отец не был либералом. Искренний, убеждённый коммунист, он придерживался чётких политических и эстетических позиций. Просто он был весьма просвещённым, широко мыслящим человеком и всегда выступал против агрессивного невежества, ограниченности и примитивизма, откуда бы они ни исходили. Потомок нескольких поколений служителей церкви, он был твёрдым атеистом, что не мешало ему трудиться над разработкой и продвижением к читателям наследия такого писателя и религиозного мыслителя, как Ф.М. Достоевский. В понимании
Б.С. Рюрикова марксизм был наилучшим способом формирования общества свободных, высоконравственных, духовно богатых людей с разносторонними интересами и подготовкой. Интеллектуальная матрица отца складывалась под особым влиянием русских революционных демократов XIX века, властителей дум своего времени – дальнего родственника Н.А. Добролюбова и, конечно, Н.Г. Чернышевского, которого он очень почитал и которому посвятил многие свои работы.

На Нижегородских чтениях разговор проходил в форме свободного путешествия по времени, ситуационных сравнений и диалога поколений интеллигенции. Было сказано, что мечты Н.А. Добролюбова и Н.Г. Чернышевского о революции и свободном обществе всеобщего благосостояния без угнетения и неравенства воплотились их последователями в Советском государстве. Однако опыт строительства нового мира на основе этих идеалов в конечном счёте потерпел в СССР неудачу, в России и в мире господствуют противоположные идеалы. Но наследие революционных демократов почему-то не забывается и периодически вызывает общественный интерес. Возможно, в обществе с новыми временами и переменами происходят, используя термин классика-диалектика, всё новые отрицания отрицаний? Может быть, за четвертью века либерализма грядёт возврат ко всё большей роли государства, возврат к традиционным нормам и ценностям?

На чтениях было сказано, что, как представляется, для нас значение наследия революционных демократов и их последователей советских времён – не в рецептах организации общества или производства. Швейная мастерская и магазин в романе Н.Г. Чернышевского «Что делать?» или столь любимый революционными демократами прообраз нового труда в фаланстере Шарля Фурье вызывают сегодня улыбку. Ценность наследия в другом – в силе духа этих мощных талантливых людей, в их страстности в отстаивании гуманистических убеждений, в их бескорыстности и доказанной годами тюрем и ссылок готовности к жертвам во имя того, во что они верили. Их идеалы остаются нереализованными – а значит, строительство лучшего мира, с поправками на приобретённый опыт и новые времена, будет продолжаться.

Уверен, что Б.С. Рюриков был бы доволен такой юбилейной дискуссией.

Дмитрий РЮРИКОВ

 
– Что вы хотите пожелать нынешнему коллективу редакции?

На этот вопрос отвечают руководители «ЛГ» конца прошлого века

Аркадий УДАЛЬЦОВ, главный редактор в 1991–1998 гг.:

– Здоровья всем без всяких исключений.

Лев ГУЩИН, главный редактор в 1999–2001 гг.:

– Многие говорят, что наступают новые времена. Мне кажется, журналисты всех изданий должны сделать максимум для того, чтобы эти самые времена не наступали на человека: на его права, свободы, честь и достоинство. Того же желаю и журналистам «ЛГ». Они всегда ставили человека выше временных задач.