НЕРАЗРЕШЁННЫЙ ВОПРОС

Это интервью Леонид Шебаршин дал в 2007 году.

Так получилось, что напечатать удалось лишь небольшую часть.

Леонид Шебаршин родился в 1935 году в Москве. В 1958-м окончил восточный факультет МГИМО. Начал со службы в МИДе, потом предложили работу в КГБ. В начале 60-х – сотрудник Первого Главного управления (внешней разведки). Работал в Пакистане, Индии, Иране, Афганистане. В разное время возглавлял резидентуру в странах этого региона. В 1989–1991-м – начальник ПГУ, заместитель председателя КГБ. В 1991-м добровольно ушёл в отставку в звании генерал-лейтенанта. Автор ряда книг. 30 марта 2012 года Леонида Владимировича не стало.

– Как-то Хиллари Клинтон заявила: не США начали гонку ядерных вооружений, её развязал Советский Союз. Нас снова представляют злобным медведем, с той разницей, что вместо серпа и молота в когтях он нынче держит обломок нефтяной трубы…

– Это один из стереотипов, которые десятилетиями вдалбливались в американские головы: в холодной войне был виноват исключительно Советский Союз, а сами американцы, как обычно, несли миру демократию, процветание, свободу… Там котируются стереотипы и клише, которые обращены не к разуму, а скорее к воображению американцев.

А по поводу того, кто начал гонку вооружений… Интенсивнейшая подготовка к войне против Советского Союза шла начиная с 45-го года.

– Популярно мнение, что гонка вооружений началась с известной речи Черчилля в Фултоне в 46-м году…

– Не совсем так. Холодная война, перемежавшаяся горячими обострениями, велась на протяжении столетий. К примеру, в 1611 году в Риме был объявлен всехристианский праздник по случаю вступления польских войск в Москву и «победы просвещённого христианства над московским варварством». В войне 1812 года в Ставке российского командования был англичанин по фамилии Уилсон. Он участвовал в боевых действиях, и его воспринимали как коллегу, соратника по коалиции. Закончилась война, Уилсон написал книгу о том, что Россия является естественным противником Англии, а следовательно, тогдашней цивилизации, и надо прилагать все усилия для того, чтобы Россию поставить на место.

В значительной мере русофобское движение именно тогда набрало особую силу. Приведу лишь несколько примеров. В Англии того времени появилось множество клубов, которые основывались на этой идее – сдерживания и «укорачивания» России. Эта холодная война потом переросла в горячую – в Крымскую. Когда «в защиту европейских христианских ценностей» выступила, например, мусульманская Турция в союзе с Францией и Англией. В 1919 году, выступая в палате общин, английский премьер Ллойд Джордж сказал: нас упрекают за то, что мы не оказываем достаточной поддержки Колчаку на востоке и Деникину на юге и на западе. Мы сочувствуем их антибольшевистским настроениям, но и тот и другой выступают за единую и неделимую Россию, а это для нас неприемлемо. В общем, холодная война с тех пор не прекращалась…

– Русский мыслитель Николай Данилевский в своей книге «Россия и Европа» обратился к этнокультурному и геополитическому анализу феномена русофобии – органической нелюбви Запада к России.

– Он говорил, что Европа, которая постигла движение звёзд, которая проникла в тайны микроорганизмов, Европа, которая живёт столетиями бок о бок с Россией, делает вид, что она Россию понять не может. Именно делает вид.

Сегодня обостряется борьба за контроль над ресурсами – в первую очередь природными, энергетическими. Пока эта борьба ведётся, можно сказать, почти цивилизованно, но я не исключаю, что в каком-то недалёком будущем она может принять более острый характер. Американский сенатор Лугар фактически предложил превратить НАТО в альянс потребителей энергоресурсов, противостоящий России. «В ближайшее десятилетие наиболее вероятным источником конфликтов в Европе и окружающих регионах станет нехватка энергии и манипулирование ею», – заявил он. По его мнению, энергетическую войну нужно приравнять к обычной.

Можно долго перечислять источники угроз и рисков, которым подвергается сегодня Россия. Очевидно следующее: крайне неспокойная ситуация практически по всей периферии нашей страны.

Задача наших разведок – Службы внешней разведки ФСБ и Главного разведывательного управления Генштаба ВС РФ – отслеживать угрозы и риски, отслеживать их развитие, вскрывать замыслы на разных стадиях их зарождения или осуществления… И рекомендовать верховной власти соответствующие действия, направленные на нейтрализацию этих угроз.

– Но сегодня нас выкашивают внутренние враги – растление культуры, деградация морали, нерешённость экономических проблем…

– Взгляните на российскую глубинку… Почему в сверхбогатой стране существует нищета, значительная часть населения живёт за чертой бедности? Отсюда происходят и другие беды. Не может нищий человек быть культурным человеком. Один мусульманский авторитет, живший четырнадцать веков назад, сказал однажды: когда в дверь входит нищета, вера вылетает в окно. И когда говорят о бездуховности, надо обязательно смотреть в корень – в экономические условия существования нашего большого народа. Обескрестьянивание, демографический провал… Мы слышим массу всяких остроумных объяснений, что, дескать, и на Западе то же самое происходит – не растёт население… Да ерунда, нас обманывают, там всё значительно благополучнее. К тому же нет ни серьёзного анализа наших проблем, ни конкретики мер – в частности, по повышению рождаемости. Есть, впрочем, какие-то нацпроекты по повышению продолжительности жизни, например, но наряду с этим есть становящееся всё более и более дорогим лечение, всё более дорогими и дефицитными лекарства… В Японии, например, нет никаких национальных проектов, а просто создают нормальные условия для существования простых людей – и там живут лет на двадцать дольше нашего…

Когда власть или администраторы по существу не знают, что делать, начинаются реформы. За экономическими реформами, конечно же, скрывался прежде всего корыстный интерес. И в этом смысле реформы удались. У нас появился класс сверхбогачей. И людям, которые проводили эти реформы, безразлична судьба России, абсолютно безразличен её народ…

– В 1995 году мне случилось поработать в пресс-службе Федеральной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку. Там образовался пул из множества американских команд. Американцы просто выпадали от счастья: фантастика, у вас здесь где-нибудь на Урале за пять-шесть миллионов долларов можно купить завод, который у нас бы стоил полмиллиарда. Занимались «становлением фондового рынка» – и параллельно скупали… Но там было и много наших соотечественников, которые видели в американцах просто «лапочек» и на всё закрывали глазки…

– Автор фоторабот, что висят в моём кабинете, – Владимир Павлович Полеванов. Он из Амурской области, стал губернатором, потом был назначен на замену Чубайсу в Госкомимущество. И первое, что он сделал, – выгнал американских советников. И к концу 94-го года опубликовал доклад об итогах приватизации, где было сказано о подобных ситуациях. Меры были приняты исключительно быстро – его сняли на третий день. А человек просто сказал правду. Он настоящий патриот, а с такими в те времена расправлялись немедленно. Прозападное лобби в наших госструктурах остаётся. Я не знаю в точности механизма действия, но то, что давление на нашу экономику, на нашу политику и мораль, на наши СМИ продолжается и усиливается, не сомневаюсь.

– Достоевский, славянофилы, другие русские мыслители пытались нести во внешний мир идею культурного сближения народов, идею всечеловечности, при этом отстаивая приоритеты национального. И утверждали, что такое сближение, такая всечеловечность только и возможны через национальное, другого пути нет. Полагаю, это можно свести к простой формуле: подлинным интернационалистом может быть только националист.

– Все эти споры велись внутри России. На Западе, не говоря уж о Востоке, не очень-то уделяли внимание тому, что говорили Хомяков, Аксаков или их оппонент Соловьёв.

– Вы были сторонником департизации спецслужб и силовых структур в далёком уже 91-м году, говорили о необходимости деидеологизации их работы. Но идеология и была главной опорой прежнего строя. Внезапно рухнув, она породила массу желающих продать всё оптом и в розницу. В том числе и госсекреты. Так что же взамен? В вашей книге «Рука Москвы» вы постоянно возвращаетесь к теме любви к Родине. Однако очень многие сегодня нас убеждают: родина – это всего лишь понятие географическое, и, дескать, не надо так уж убиваться по этому поводу. И в этой связи вопрос: должен ли быть сотрудник спецслужб носителем национально-государственнической идеи?

– Сразу вношу ясность: я никогда не считал, что деятельность спецслужб должна быть полностью деидеологизированной. А департизация – это совсем другое. Вопрос о департизации встал тогда, когда стало ясно, что КПСС обречена на вырождение или просто-напросто на исчезновение. Она была какое-то время и руководящей, и направляющей силой советского общества. Но когда судьба КПСС стала для меня понятна, стало понятно и то, что сохранение партийных организаций в системе, во всяком случае в КГБ, становится помехой для нормального функционирования.

Второе – относительно идеологии. Патриотизм, любовь к Родине, преданность своему служебному долгу (что означает ту же самую преданность Отечеству) – это неизбежное, обязательное условие функционирования национальных специальных служб и непременное требование к каждому сотруднику быть патриотом своего Отечества. А Отечество – это не просто география. Отечество – это история, это культура, это мой народ.

Я – русский человек. У нас коротенькая родословная, мы не дворяне. Дедушку, максимум прадедушку ещё можно вспомнить, но, насколько я знаю, все были православными и русскими со всех сторон. И с материнской стороны, и с отцовской – все люди московские и подмосковные. Вот это моя родина. Я долго – около двадцати лет – работал за пределами Отечества, но душа моя всегда была здесь – в Марьиной Роще, где я родился, на стадионе «Динамо», куда я ходил мальчишкой… И без всего этого я своей жизни не представляю.

Было ещё одно обстоятельство. И в работе дома, но особенно в работе за рубежом бывали всякие сложные вещи. Скажем, чужие войны. В Тегеране, когда я там работал, организованная толпа захватывала посольства. Было захвачено американское посольство, иранцы взяли заложников. Немного позже напали и на наше посольство. И хотите верьте – хотите нет, но ясное ощущение того, что за спиной у меня и у моих коллег, советских людей, стоит мощнейшее государство, позволяло достаточно спокойно воспринимать ситуацию, не пугаться любого возможного развития событий. Мы знали, мы чувствовали эту принадлежность к огромной и могучей державе. Она просто душой ощущалась. Мы не пропадём, нас Отечество не выдаст…

– Можно ли то, о чём вы говорите, назвать национально-государственнической идеей?

– Можно. Я считаю национализм положительным явлением. На национализме, например, создавалось индийское государство. Глубоко национально в своей основе китайское государство. А возьмите ту же Англию… Но почему-то «русский национализм» – это что-то вроде ругательства. Я с этим совершенно не согласен. Я считаю себя русским националистом и не стыжусь этого. Это не значит, что я противопоставляю себя и других русских людей кому-то ещё. Нет, ничего подобного. Национализм не предполагает ненависти или нелюбви к другим народам.

Есть простая иерархия ценностей: моя семья – это предмет моей заботы. Семья – это часть большой семьи или рода. А большая семья – это русский народ. Это десятки, сотни и тысячи русских людей, от которых произошёл я. Мне это дорого.

– Русский народ – это ещё и русский язык. Вы – человек пишущий, тонко чувствующий слово. Что для вас русская речь?

– Знаете, в Тегеране, например, довольно большая армянская община. При этом армяне часто общались между собой по-русски. Иду я раз по Тегерану, а навстречу типичный перс. Вдруг выскакивает из-за угла машина и как-то тяжело, со скрипом поворачивает. У него невольно вырвалось: «Ух, твою так!..» И где – в Тегеране! Сразу понял – армянин. Или стоят два типичных жителя Тегерана, и один вдруг восклицает: «Да какой он армянин! Он не армянин, он дурак!» Такие эпизоды как-то бодрили…

А если о русском языке всерьёз… Я читаю и перечитываю Шмелёва – «Лето Господне», «Богомолье», иное. Лесков с его очарованными душами, Пришвин, Бунин – «Окаянные дни»… Вот наше настоящее богатство.

– У вас есть своё видение будущего России? Многие полагают, что Россия обречена, что пропала… Одни – кликушествуя, другие – радостно потирая ручки.

– Русскому человеку об этом нельзя не задумываться. Да, многие говорят: у России нет будущего. Но Россия не раз пропадала, а потом вновь возрождалась. Вспомним Смутное время. Москва завоёвана, бояре продались полякам, разбойники грабят население, людоедство – и до того дошло, разорили страну. Но выжили. Революция и Гражданская война… Семён Франк пишет в 18-м году: народ в каком-то приступе сумасшествия покончил с собой… Полностью разодранная Россия, около полусотни квазигосударственных образований. Но прошло чуть более двадцати годочков, и этот «самоубившийся» народ нанёс сокрушительное поражение самой мощной военной и промышленной машине мира. Сейчас мы опять – с 91-го года – «погибаем», и некоторым кажется, что всё – России больше нет. Но я думаю, что есть что-то посильнее людской логики, есть какая-то высшая сила, которая ведёт нас вперёд по историческому пути вопреки всем пророчествам о гибели России.

Вёл беседу Геннадий СТАРОСТЕНКО