Глава из нового романа

Евгений ВОЙСКУНСКИЙ

Евгений Войскунский известен многим читателям как «научный фантаст» с полувековым стажем («Экипаж «Меконга» и др. книги). Однако один из классиков этого жанра А. Стругацкий давно обратил внимание на естественность и точность воспроизведения Е. Войскунским «юношеского состояния души».

Речь шла о повести, где было запечатлено пережитое самим автором, встретившим грозу 41-го года на легендарном полуострове Ханко. Начатый там в неимоверно трудных условиях путь военного журналиста и привёл Войскунского в литературу.

«Воспоминания обрушиваются, как волны на берег… откатываются… набегают вновь» – эти слова из романа «Кронштадт», отмеченного премией им. К. Симонова, кажутся мне очень уместными для определения не остывшего с годами писательского пафоса (а за плечами-то – 90!).

Когда-то едва ли не первым заговорил Войскунский о легендарном подвиге подводника Маринеско, потом в названном выше романе с болью и гордостью описал и трагический и героический путь Балтийского флота осенью 41-го из Таллина в Кронштадт сквозь начинённое минами «как суп – клёцками» море под бомбами «юнкерсов» и обстрелом с берега, и стойкость кронштадтцев в годы блокады.

А уже в совсем недавнем романе «Румянцевский сквер» воскрешена, воспета и оплакана история батальона морской пехоты, высаженного «ночью, продутой ветром, чреватой бедой» в ледяном январе 44-го возле деревни Мерекюля. История, не дающая покоя немногим уцелевшим её свидетелям и участникам и прочно связывающаяся в их мыслях и чувствах со всем драматизмом прошлого и настоящего.

Горечь за искалеченные судьбы переживших плен и репрессии соседствует в книге с гневом и презрением к равнодушию и – особенно – к разжиганию межнациональных конфликтов. О страшных последствиях этого рассказано в повести «Девичьи сны», посвящённой автором, в юности жившим в Баку, происшедшему там в конце минувшего века. С явственной личной болью передаёт писатель переживания людей, для которых родной город «словно стал чужим», когда в нём бесчинствуют толпы, в которых «легко раствориться всему человеческому, что есть в человеке». И вот уже течёт, течёт «понурая река» вынужденных беженцев «нежелательных» национальностей…

Чтобы описать такое (как и националистические митинги в петербургском Румянцевском сквере), нужно набраться мужества.

Хочется пожелать Евгению Львовичу успеха в работе над новой книгой, где он вновь пишет о людях своего поколения, прослеживая их судьбы начиная с драматических событий начала 20-х годов минувшего века (этому времени посвящена и публикуемая глава романа).

Андрей ТУРКОВ