Cоответствуют ли истине расхожие ныне представления о ГУЛАГе?
Александр ДУГИН, историк, автор книг «Неизвестный ГУЛАГ», «Сталинизм: легенды и факты»
Откуда пошла «земля гулаговская»?
Одной из первых публикаций, вышедших на Западе на эту тему, стала книга бывшего сотрудника газеты «Известия» И. Солоневича, сидевшего в лагерях и бежавшего в 1934 году за границу. Солоневич писал: «Я не думаю, чтобы общее число всех заключённых в этих лагерях было меньше пяти миллионов человек. Вероятно, несколько больше. Но, конечно, ни о какой точности подсчёта не может быть и речи».
Изобилует цифрами и книга эмигрировавших из Советского Союза видных деятелей партии меньшевиков Д. Далина и Б. Николаевского, которые утверждали, что в 1930 году общее число заключённых составляло 622 257 человек, в 1931 году – около 2 миллионов, в 1933–1935 годах – около 5 миллионов. В 1942 году в местах лишения свободы, по их утверждениям, находилось от 8 до 16 миллионов человек.
Аналогичные многомиллионные цифры приводят и другие авторы. С. Коэн, например, в своей работе, посвящённой Н. Бухарину, ссылаясь на труды Р. Конквеста, отмечает, что к концу 1939 года число заключённых в тюрьмах и лагерях выросло до 9 миллионов человек по сравнению с 5 миллионами в 1933–1935 годах.
А. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» оперирует цифрами в десятки миллионов заключённых. Такой же позиции придерживается и Р. Медведев. Ещё больший размах в своих подсчётах проявила В.А. Чаликова, утверждавшая, что с 1937 до 1950 года в лагерях побывало более 100 миллионов человек, из которых каждый десятый погиб. А. Антонов-Овсеенко считает, что с января 1935-го по июнь 1941 года было репрессировано 19 миллионов 840 тысяч человек, из которых 7 миллионов расстреляно.
Завершая беглый обзор литературы по этой проблематике, необходимо назвать ещё одного автора – О.А. Платонова, который убеждён, что в результате репрессий 1918–1955 годов в местах заключения погибло 48 миллионов человек.
Ещё раз отметим, что мы привели здесь далеко не полный список публикаций по истории уголовно-правовой политики в СССР, но вместе с тем содержание подавляющего большинства публикаций других авторов почти полностью совпадает со взглядами многих нынешних публицистов.
Попытаемся ответить на простой и естественный вопрос: на чём, собственно, основаны подсчёты этих авторов?
О достоверности исторической публицистики
Нет историков старорежимных и нет историков либеральных. Есть профессиональные историки, стремящиеся познакомиться с максимальным количеством доступных источников, выявить степень их надёжности (внутренняя и внешняя критика источников, как говорят профессиональные историки) и поделиться полученными выводами с читателями, зрителями и слушателями. А есть историки, которые в угоду политической, экономической или ещё какой-либо конъюнктуре выдают на-гора свои собственные догадки и предположения как реальные факты реальной истории. И если этот пунктир домыслов, как справедливо отмечал А.И. Солженицын, долбит нас постоянно и не ослабевая, то уже кажется, что именно так и было и иначе быть просто не могло.
Так были ли в действительности многие десятки миллионов репрессированных, о которых говорят и пишут многие современные авторы?
В данной статье используются лишь подлинные архивные документы, которые хранятся в ведущих российских архивах, прежде всего – в Государственном архиве Российской Федерации (бывший ЦГАОР СССР) и Российском государственном архиве социально-политической истории (бывший ЦПА ИМЛ).
Попробуем, опираясь на документы, определить реальную картину уголовно-правовой политики СССР в 30–50-е годы ХХ века. Для начала две таблицы, составленные по архивным материалам.
Сравним архивные данные с теми публикациями, которые появлялись в России и за рубежом. Например, Р.А. Медведев писал, что «в 1937–1938 гг., по моим подсчётам, было репрессировано от 5 до 7 миллионов человек: около миллиона членов партии и около миллиона бывших членов партии в результате партийных чисток конца 20-х и первой половины 30-х годов; остальные 3–5 миллионов человек – беспартийные, принадлежавшие ко всем слоям населения. Большинство арестованных в 1937–1938 гг. оказались в исправительно-трудовых лагерях, густая сеть которых покрыла всю страну».
Предположив, что Р.А. Медведеву известно о существовании в системе ГУЛАГа не только исправительно-трудовых лагерей, но и исправительно-трудовых колоний, остановимся сначала более подробно именно на исправительно-трудовых лагерях, о которых он пишет.
Из таблицы № 1 следует, что на 1 января 1937 года в исправительно-трудовых лагерях находился 820 881 человек, на 1 января 1938 года – 996 367 человек, на 1 января 1939 года – 1 317 195 человек. Но нельзя, автоматически складывая эти цифры, получить общее количество арестованных в 1937–1938 годы.
Одна из причин состоит в том, что ежегодно определённое число заключённых после отбытия срока заключения или по другим причинам освобождалось из лагерей. Приведём и эти данные: в 1937 году из лагерей было освобождено 364 437 человек, в 1938 году – 279 966 человек. Путём несложных подсчётов получим, что в 1937 году в исправительно-трудовые лагеря поступило 539 923 человека, а в 1938 году – 600 724 человека.
Таким образом, по архивным данным, в 1937–1938 годах общее количество заключённых, вновь поступивших в исправительно-трудовые лагеря ГУЛАГа, составило 1 140 647 человек, а не 5–7 миллионов.
Но и эта цифра мало что говорит о мотивах репрессий, то есть о том, кем были репрессированные.
Следует отметить очевидный факт, что среди заключённых были арестованные как по политическим, так и по уголовным делам. В числе арестованных в 1937–1938 годах были, разумеется, и «обычные» уголовники, и арестованные по печально известной статье 58 УК РСФСР. Думается, что прежде всего именно этих людей, арестованных по 58-й статье, и следует считать жертвами политических репрессий 1937–1938 годов. Сколько же их было?
В архивных документах имеется ответ и на этот вопрос (см. таблицу № 2). В 1937 году по статье 58 – за контрреволюционные преступления – в лагерях ГУЛАГа находилось 104 826 человек, или 12,8% от общего числа заключённых, в 1938 году – 185 324 человека (18,6%), в 1939 году – 454 432 человека (34,5%).
Таким образом, общее число репрессированных в 1937–1938 годах по политическим мотивам и находящихся в исправительно-трудовых лагерях, как видно из приведённых выше документов, следует уменьшить с 5–7 миллионов по крайней мере в десять раз.
Обратимся к ещё одной публикации уже упомянутой В. Чаликовой, которая приводит такие цифры: «Основанные на различных данных подсчёты показывают, что в 1937–1950 годы в лагерях, занимавших огромные пространства, находилось 8–12 миллионов человек. Если мы из осторожности примем меньшую цифру, то при норме лагерной смертности 10 процентов… это будет означать двенадцать миллионов погибших за четырнадцать лет. С миллионом расстрелянных «кулаков», с жертвами коллективизации, голода и послевоенных репрессий это составит не менее двадцати миллионов».
Вновь обратимся к архивной таблице № 1 и посмотрим, насколько правдоподобна данная версия. Вычитая из общего количества заключённых число освобождавшихся ежегодно по окончании срока наказания или по другим причинам, можно сделать вывод: в 1937–1950 годах в исправительно-трудовых лагерях побывало около 8 миллионов человек.
Представляется целесообразным ещё раз напомнить, что далеко не все заключённые были репрессированы по политическим мотивам. Если мы вычтем из их общего числа убийц, грабителей, насильников и других представителей уголовного мира, станет ясно, что через исправительно-трудовые лагеря за 1937–1950 годы по «политическим» статьям прошло около двух миллионов человек.
О раскулачивании
Перейдём теперь к рассмотрению второй крупной части ГУЛАГа – к исправительно-трудовым колониям. Во второй половине 20-х годов в нашей стране сложилась система отбывания наказаний, предусматривающая несколько видов лишения свободы: исправительно-трудовые лагеря (о которых было сказано выше) и общие места заключения – колонии. В основу такого деления был положен срок наказания, к которому приговаривался тот или иной заключённый. При осуждении на малые сроки – до 3 лет – наказание отбывалось в общих местах лишения свободы – колониях. А при осуждении на срок свыше 3 лет – в исправительно-трудовых лагерях, к которым в 1948 году добавилось несколько особых лагерей.
Вернувшись к таблице № 1 и имея в виду, что в среднем в исправительно-трудовых колониях находилось 10,1% осуждённых по политическим мотивам, можно получить предварительную цифру по колониям за весь период 30-х – начала 50-х годов.
За 1930–1953 годы в исправительно-трудовых колониях побывало 6,5 миллиона человек, из них по «политическим» статьям – около 1,3 миллиона человек.
Скажем несколько слов о раскулачивании. Когда называют цифру 16 миллионов раскулаченных, судя по всему, пользуются «Архипелагом ГУЛАГ»: «Был поток 29–30-х годов, в добрую Обь, протолкнувший в тундру и тайгу миллионов пятнадцать мужиков, а как-то и не поболе».
Обратимся вновь к архивным документам. История спецпереселения начинается в 1929–1930 годах. 18 января 1930 года Г. Ягода направил постоянным представителям ОГПУ на Украине, в Белоруссии, на Северном Кавказе, в Центрально-Чернозёмной области, Нижне-Волжском крае директиву, в которой предписывал «точно учесть и телеграфно донести, из каких районов и какое количество кулацко-белогвардейского элемента полагается к выселению».
По результатам этой «работы» была составлена справка Отдела спецпоселений ГУЛАГа ОГПУ, в которой указывалось количество выселенных в 1930–1931 годах: 381 026 семей, или 1 803 392 человека.
Таким образом, опираясь на приведённые архивные данные ОГПУ–НКВД–МВД СССР, можно сделать промежуточный, но, как представляется, весьма достоверный вывод: в 30–50-е годы по «политическим» статьям было направлено в лагеря и колонии 3,4–3,7 миллиона человек.
Причём эти цифры вовсе не означают, что среди этих людей не было реальных террористов, диверсантов, изменников Родины и т.д. Однако для решения такой проблемы необходимо изучать другие архивные документы.
Подводя итоги изучения архивных документов, приходишь к неожиданному выводу: масштабы уголовно-правовой политики, связанной со сталинским периодом нашей истории, не слишком отличаются от аналогичных показателей современной России. В начале 90-х годов в системе Главного управления исправительных дел СССР находилось 765 тысяч заключённых, в СИЗО – 200 тысяч. Почти такие же показатели существуют и в наши дни.
Код для вставки в блог или livejournal.com:
Cоответствуют ли истине расхожие ныне представления о ГУЛАГе?
|
Таблица № 1
Количество заключённых в лагерях и колониях
|
Год
|
В колониях
|
В лагерях
|
Всего
|
|
1930
|
–
|
179 000
|
179 000
|
|
1931
|
–
|
212 000
|
212 000
|
|
1932
|
–
|
268 000
|
268 000
|
|
1933
|
–
|
334 000
|
334 000
|
|
1934
|
–
|
510 307
|
510 307
|
|
1935
|
240 259
|
725 483
|
965 742
|
|
1936
|
457 088
|
839 406
|
1 296 494
|
|
1937
|
375 488
|
820 881
|
1 196 369
|
|
1938
|
885 203
|
996 367
|
1 881 570
|
|
1939
|
355 243
|
1 317 195
|
1 672 438
|
|
1940
|
315 584
|
1 344 408
|
1 659 992
|
|
1941
|
429 205
|
1 500 524
|
1 929 729
|
|
1942
|
361 447
|
1 415 596
|
1 777 043
|
|
1943
|
500 208
|
983 974
|
1 484 182
|
|
1944
|
516 225
|
663 594
|
1 179 819
|
|
1945
|
745 171
|
715 505
|
1 460 677
|
|
1946
|
956 224
|
746 871
|
1 703 095
|
|
1947
|
912 704
|
808 839
|
1 721 543
|
|
1948
|
1 091 478
|
1 108 057
|
2 199 535
|
|
1949
|
1 140 324
|
1 216 361
|
2 536 685
|
|
1950
|
1 145 051
|
1 416 300
|
2 561 351
|
|
1951
|
994 379
|
1 533 767
|
2 528 146
|
|
1952
|
793 312
|
1 711 202
|
2 504 514
|
|
1953
|
740 554
|
1 727 970
|
2 468 524
|
Таблица № 2
Количество заключённых в лагерях за контрреволюционные преступления
|
Год
|
Количество
|
Процент ко всем заключённым
|
|
1934
|
135 190
|
26,5
|
|
1935
|
118 256
|
16,3
|
|
1936
|
105 849
|
12,6
|
|
1937
|
104 826
|
12,8
|
|
1938
|
185 324
|
18,6
|
|
1939
|
454 432
|
34,5
|
|
1940
|
444 999
|
33,1
|
|
1941
|
420 293
|
28,7
|
|
1942
|
407 988
|
29,6
|
|
1943
|
345 397
|
35,6
|
|
1944
|
268 861
|
40,7
|
|
1945
|
289 351
|
41,2
|
|
1946
|
333 883
|
59,2
|
|
1947
|
427 653
|
54,3
|
|
1948
|
416 156
|
38,0
|
|
1949
|
420 696
|
34,9
|
|
1950
|
578 912
|
22,7
|
|
1951
|
475 976
|
31,0
|
|
1952
|
480 766
|
28,1
|
|
1953
|
465 256
|
26,9
|
Читайте «ЛГ» и ее главреда Максима ЗАМШЕВА в популярном мессенджере.
В год 80-летия поэта сотрудники кубанского Литературного музея сочли своим долгом создать выставку, посвященную выдающемуся земляку.
Президентская библиотека (Санкт-Петербург) подготовила немало любопытных материалов к юбилею великого мастера и хранителя русского слова.
К 150-летию Леси УКРАИНКИ. 
Рассказ Анатолия МОЖАРОВА не совсем об охоте, хотя и о ней, конечно.
Одесса – особенный мир. И стихи Сергея ГЛАВАЦКОГО подтверждают это лишний раз.
О книге, посвященной древнему и современному Ирану, рассказывает Арти Д. АЛЕКСАНДЕР.
В Санкт-Петербурге вспоминали Михаила ДУДИНА в день 105-летия со дня его рождения.
Вышел 11-й номер популярного литературного новосибирского журнала.
О силе поэтического слова говорит лауреат Международного фестиваля поэзии Боао Вадим ТЕРЕХИН.
Политик и общественник Николай ТРАВКИН – о предстоящих новогодних празднествах в Москве.
Ольга ТУХАНИНА полагает, что никакого электронного концлагеря не может быть в принципе.
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться