ПО РЕЦЕПТУ ДОКТОРА  ЧЕХОВА

Перед судебным следователем сидит маленький, чрезвычайно толстый мужчина в пестрядинной рубахе и вельветовых джинсах. Его гладко выбритое лицо имеет выражение жизнерадостной безмятежности. Он обут.

– Денис Григорьевич! – начинает следователь. – Седьмого июля сего года литературный критик Иван Семёнович Акинфов, читая рукопись вашего сборника стихов «На сто сорок первой версте», обнаружил у вас чужую строку. Вот она, эта строка! Так ли это было?

– Чего?

– Так ли всё это было, как объясняет Акинфов?

– Знамо, было.

– Хорошо; ну а для чего вы списали чужую строку?

– Чего?

– Вы это своё «чего» бросьте, а отвечайте на вопрос: для чего вы списали чужую строку?

– Коли б не нужна была, не списывал бы, – басит Денис Григорьевич, косясь на потолок.

– Для чего же вам понадобилась эта строка?

– Строка-то? Как бы это вам объяснить? Мы, между прочим, из строк стихи делаем.

– Кто это – мы?

– Мы, поэты… Любимцы муз то есть.

– Послушайте, вы не прикидывайтесь дурачком, а говорите толком. Нечего тут про музы врать.

– Отродясь не врал, а тут вру… – бормочет Денис Григорьевич, мигая глазами. – Неужели, гражданин следователь, поэту можно без строк? Ежели ты поэмы сочиняешь или даже песни пишешь, то как они получатся без строк? Вру… – усмехается он.

– Да. Но для стихотворения вы могли сочинить что-нибудь своё. Придумать метафору, образ какой-нибудь…

– Метафору на дороге не найдёшь, попотеть над ней надо. А ежели своя строка не родится, то лучше чужую взять. Эта удачная строка, может, чёрт-те где напечатана. Может, она тиражом сто экземпляров напечатана и её мало кто увидит. Я же благое дело делаю. Чего ей без толку пропадать, удачной строке-то?! Я и вставил её в свой стих. Пусть она миллионы читателей порадует.

– Вы точно вчера родились или с неба упали. Разве вы не понимаете, к чему ведёт это заимствование? Не догляди рецензент, так ведь ваш сборник вышел бы в таком виде в свет. Скандал был бы!

Денис Григорьевич усмехается и недоверчиво щурит на следователя глаза.

– Ну! Уж сколько лет чужие строки используем – и ничего, а тут скандал. Ежели бы я из классики строку позаимствовал или, положим, полностью стихотворение сдул, ну, тогда, пожалуй, шум начался. А то… тьфу! Одна строка! Использование народного творчества.

– В прошлом году издательство «Свежесть» не приняло к публикации сборник одного способного поэта, который до этого публиковал свои стихи только в областной газете, – говорит следователь. – Теперь понятно, почему.

– Что?

– Теперь, говорю, понятно, отчего молодого способного поэта ни с того ни с сего обвинили во вторичности. Я понимаю!

– На то вы и образованные, чтобы понимать. Вы вот и рассудили, как и что, а критик – тот же мужик, без всякого понятия, ругает в рецензии. Ты рассуди, а потом и ругай! Запишите, пожалуйста, что он мой творческий метод два раза обозвал жульническим и один раз преступным.

– Когда ваше творчество изучали подробнее, то обнаружили ещё одну удачную строку. Это вы откуда списали и когда?

– Это вы про ту строку, которая в сборнике «Сундучок» опубликована? Я не списывал, я её на выступлении одного молодого сельского поэта слышал. Это я про ту, что в «Сундучке», а ту, что в сборнике «На дворе в санях», мы вместе с Митрофаном списали из студенческой стенгазеты.

– С каким Митрофаном?

– С Митрофаном, моим соавтором. Нешто не слыхали? Песни пишет и вокально-инструментальным ансамблям продаёт. Ему много хороших строк требуется. На каждую песню, почитай, штук десять.

– Послушайте. Сто сорок шестая статья УК РФ говорит, что всякое присвоение авторства чужого произведения наказывается либо штрафом, либо обязательными работами, либо лишением свободы на срок до двух лет.

Наступает молчание. Денис Григорьевич, закинув ногу на ногу, глядит на стол и усиленно мигает глазами, словно видит перед собой солнце. Следователь быстро пишет.

– Мне идти? – спрашивает Денис Григорьевич после некоторого молчания.

– Нет. Вы должны подписать свои показания, и я передам дело в суд.

Денис Григорьевич перестаёт мигать и, приподняв свои густые брови, вопросительно глядит на следователя.

– То есть как же в суд? Мне надо на встречу с читателями, потом в Сбербанке авторские за три месяца получить…

– Молчите, не мешайте.

– В суд… Было б за что, а то так… здорово живёшь. За что? И не крал, кажись, и не дрался… Надо решать умеючи, не зря… Хоть и высеки, но чтоб за дело, по совести…

Александр ХОРТ