МОСКОВСКИЙ    ВЕСТНИК

Недавний снос старинного дома на Большой Якиманке, который любители старины называли «домом Кольбе», вызвал большой общественный резонанс. Это далеко не первый в столице случай исчезновения объектов городской среды, но в данном случае история получила продолжение, которое позволяет надеяться на то, что городские власти примут решения, которые позволят не допустить подобного в будущем. Мэр Москвы Сергей Собянин заявил, что чиновников, выдавших согласование, накажут. Кроме того, сложившаяся непрозрачная практика сноса заставила столичные власти пересмотреть в целом систему строительства в историческом центре.

Последняя капля
Конфликт в связи с домом Кольбе разгорелся после того, как Комиссия по вопросам сохранения зданий в исторически сложившихся районах Москвы запретила компании «Капитал груп» демонтировать доходный дом. Но компания всё же снесла здание. Историческое здание не смогли отстоять ни возмущённая общественность, ни Москомнаследие. Впрочем, представители компании были совершенно спокойны и заявили, что «на момент начала строительства у компании были все необходимые документы».
С документами вышла большая путаница. С одной стороны, Комиссия по вопросам сохранения зданий в исторически сложившихся районах не разрешала снос. Но это никак не устраивало застройщика, которому удалось в итоге получить разрешение Москомнаследия. Разрешения выдал чиновник, который в настоящее время в ведомстве уже не работает. Впрочем, мэр заверяет, что должностные лица, причастные к этой «безобразной», по определению Собянина, истории, будут наказаны.
«Случай безобразный, но вопросы есть не только к застройщику, но и к должностным лицам. На самом деле это здание было снесено в соответствии с ордером, выданным административной инспекцией. Просто сам порядок выдачи этого ордера, выдачи согласовательных документов был нарушен, – заявил Собянин. – Поэтому к должностным лицам, которые это сделали, будут приняты не только меры дисциплинарного характера (некоторые из них уже не работают), но и возбуждено уголовное дело. А что касается непосредственно самого застройщика, то, конечно, это всё происходило не без его участия. Поэтому мы сделаем так, чтобы он восстановил это здание и его переднюю стенку».

За красивым фасадом
Конечно, восстановленный фасад – лучше, чем новое здание из стекла и бетона, но всё же это не решает проблему в корне. Городские власти признают, что ситуация требует системного решения. Даже мэр признаётся, что сносы исторических зданий, которые не являются памятниками, но составляют среду, стали в столице порочной системой.
«Это целый бизнес, когда под видом того, что здание непригодно, оно сносится, причём нанимаются какие-то «левые» фирмы, потом перепродаются эти контракты и так далее, – констатирует Сергей Собянин. – В результате вместо памятника остаются одни руины, и с чистого листа начинаются новое проектирование и возведение крупномасштабного здания. С этим, конечно, надо заканчивать. Речь идёт о том, что в исторической части города, особенно это касается памятников культуры, мы не будем давать разрешение на увеличение объёмов застройки. И если ты снёс какое-то здание, то должен на месте снесённого здания возвести объект в тех же параметрах. И тогда у тебя нет смысла его сносить. Ведь снос здания мотивируется в первую очередь тем, что ты снёс здание, запроектировал новое здание, получил вместо пяти тысяч квадратных метров 20 тысяч. Эту ситуацию мы убираем: если ты снёс здание в пять тысяч (квадратных) метров, ты пять тысяч метров в лучшем случае и получишь. А если ты снёс ещё с нарушением, то ты получишь административные штрафы и уголовное дело, если это памятник архитектуры».
Впрочем, и эти требования застройщика участка на Большой Якиманке не смущают. «Визуально наш проект, в том числе и главный фасад, и так полностью соответствует тем зданиям, которые находились на этом участке», – говорит представитель «Капитал груп» Динара Лизунова. По проекту, общая площадь объекта – около 10 000 кв. м, из них примерно 6000 кв. м – надземная часть, полностью соответствующая тем площадям, которые дом занимал изначально.
Как ни удивительно, но против строительства строго в габаритах снесённых исторических зданий выступают профессиональные архитекторы. И их аргументы справедливы. Раз уж принято решение строить что-то новое, то и проект должен быть индивидуальным, применимым к конкретному месту. Простое копирование старого – это тоже не выход. Хотя, конечно, высотные и плотностные ограничения должны быть. И связаны они не только с тем обстоятельством, что ранее на этом месте было другое здание, но и с окружающей застройкой, и с оценкой транспортной ситуации. В развитых европейских странах для исторической городской среды приняты не только общие ограничения по объёмам строительства, но нередко регламентированы и материалы, из которых можно строить. Согласитесь, новая качественная архитектура из «вечных материалов» вроде природного камня, гранита, мрамора и т.п. может оказаться куда лучше, чем бетонный новодел, слепо копирующий старое здание, которое в своё время и статус памятника не получило потому, что специалисты не нашли в нём ничего уникального.
Высотные и плотное ограничения для строительства в центре города в принципе должны были быть прописаны в Правилах землепользования и застройки, которые принимаются вместе с Генпланом развития города. Но, видимо, в наших условиях их оказывается недостаточно, раз власти вынуждены предпринимать дополнительные усилия.

С надеждой на изменения
Конечно, и сегодня в городе есть инвесторы, которые бережно относятся к историческим зданиям, которые вкладывают значительные средства в реставрацию и возвращают к жизни интереснейшие творения архитекторов прошлого.
Но реставрация – дело затратное, обычно она обходится как минимум в полтора раза дороже простого строительства. Между тем разговоры о компенсации понесённых затрат пока остаются лишь разговорами. Слабо прописанные в Федеральном законе о памятниках нормы о возврате потраченных на реставрацию средств практически не работают. А попытки эти нормы усилить (в Госдуме сейчас как раз обсуждаются поправки в Федеральный закон о памятниках) обычно сталкиваются с жёстким противостоянием Минфина, у которого свои резоны, также основанные на горьком опыте: любые льготы в отечественных условиях стремятся превратиться в лазейку для ухода от налогов.
Но дело не только в поощрении добросовестных собственников, желающих отреставрировать памятники. Дело в системе. Несмотря на то что тема охраны наследия обсуждается в последние годы очень активно и на самом высоком уровне (только на госсоветах с участием президента РФ за последние годы проблема поднималась четыре раза), чёткой системы по-прежнему не выработано.
И в столице в данном вопросе дела обстоят сегодня значительно лучше, чем в других регионах. Здесь заложены основы чёткой системы охраны, которые позволяют сегодня надеяться на решение наиболее острых проблем в самом ближайшем будущем.
«Мы первыми в России утвердили по всем памятникам охранные зоны и точно знаем, в каких границах и какие границы требуют особого надзора. Мы в соответствии с утверждёнными границами теперь можем внести изменения в Генеральный план развития города. Мы должны сделать реестр всех памятников, которые находятся на территории города Москвы, и это тоже будет первый город, который это сделает, – перечисляет первоочередные задачи столичный градоначальник. – Помимо этого, мы разрабатываем программу на 2012–2016 годы «Культура Москвы», где специальным подразделом идёт охрана памятников культуры, и мы уже предварительно закладываем увеличение на 40 процентов денег на реставрацию памятников. Их надо реставрировать, воссоздавать и далее запускать в хозяйственный оборот. Такую программу мы составляем вместе с инвесторами для того, чтобы эти здания не пугали жителей разбитыми окнами, чтобы там не были пристанища бомжей, что на сегодня не редкость, чтобы они были восстановлены и запущены в оборот».
То, что проблема охраны наследия становится частью развития культуры, – отрадный факт. На самом деле многие наши граждане вообще ничего не знают о проблемах зданий-памятников, а если бы и узнали, посчитали бы, что это не так важно на фоне массы других, гораздо более насущных вопросов. Интересны в этом отношении опросы на тему «А вы что хотели бы в столице восстановить?», которые проводят различные газеты и интернет-издания среди своих читателей и популярных персон. Обычно около половины ответов вообще никак не касаются памятников. Люди хотят восстановить «старомосковскую интеллигентность, доброжелательность и гостеприимство», «небольшие стадионы и спортивные площадочки» и даже «демократию и честные выборы». А о восстановленных зданиях с презрением отзываются: «всё равно новодел».
Это говорит о том, что здания сами по себе, даже самые красивые, не порождают культуры. Вопросы сохранения наследия должны быть органичной частью общего развития культуры, патриотического воспитания, любви и уважения к своей стране, своей истории. Только тогда они будут жить не рядом с нами, а вместе с нами, составляя часть нашей жизни, которую нельзя уничтожить.

Михаил МАТРОСОВ