РАЗГОВОР ПОСЛЕ ПРЕМЬЕРЫ

МХАТ им. М. Горького представил зрителю новый спектакль «Ромео и Джульетта» в постановке Валерия БЕЛЯКОВИЧА. Мы беседуем с режиссёром спектакля, лауреатом премии правительства РФ в области культуры за цикл спектаклей «Шекспир на рубеже веков».

Появление в афише МХАТа им. М. Горького этой пьесы вызвало повышенный интерес зрителей задолго до премьеры. Идею постановки, с которой режиссёр пришёл к Татьяне Васильевне Дорониной, она горячо поддержала: «Сегодня любовь изгнана из жизни. Упрощение взаимоотношений доведено до животного соития. А тема поэзии, любви – животворна, спасительна для нашего времени. Надеюсь, постановка станет гимном высоте очищающей любви. Это совпадает с основной задачей нашего театра – сохранить высоту человеческих отношений. Эта тема «Ромео и Джульетты» должна прозвучать на нашей сцене».

– Валерий Романович, в течение многих лет вы ставите на сцене МХАТа им. Горького русскую классику – Гоголя, Горького, Булгакова. Как Шекспир оказался в сфере ваших интересов?

– Первый мой шекспировский спектакль был осуществлён именно на мхатовской сцене: в 1990 году я поставил «Макбет» с Татьяной Дорониной в главной роли. Тогда МХАТ под её руководством проходил трудный период становления. Постановка «Макбета» была этапной работой. С тех пор моя душа прикипела к Шекспиру. Он – своего рода театральная библия, воплотившая все главные темы жизни, изучаемые театром: власть, глубины любви, проблемы жизни и смерти, поэзия, коварство, трагедия личности, богатство как бич духовности… Я всегда чувствовал необычайное внутреннее родство с этим драматургом. В основе его таланта – народность. Шекспир – автор площадей, аналитик глубин народной жизни. «Глобус» – это та эстетика театрального пространства, которая мне ближе всех иных принципов освоения сцены. Я сделал несколько вариантов «Ромео и Джульетты», но тот, который сейчас ожил на любимой мною сцене МХАТа им. М. Горького, – это совершенно новый спектакль, в нём спрессован весь опыт предыдущих постановок.

– Я бы назвала это воплощением русской театральной эстетики ХХI века, когда театр, долго корчившийся в поисках, заговорил наконец на языке поколения, вырвавшегося из-под идеологической опеки и громко заявившего о своём праве на самовыражение, испугав обывателя. Грубо? – Да! Нелицеприятно? – Да! Но с этим уже нельзя не считаться.

– Во многом вы правы. Мы постарались прислушаться к его голосу и сделать так, чтобы его услышал зритель.

– Внимание зала не ослабевает ни на минуту. И это происходит с тем самым зрителем, которому мы отказываем в должной культуре, образовании, обвиняем в нерадивости, нежелании читать книги, ходить в театр. Общество не понимает его, не даёт себе труда оценить его стремление утвердиться в жизни.

– Шекспир выражает не только стремление понять природу человека, даже к экстремальным её проявлениям он старается относиться с уважением. Вот это и чувствует зритель. Наше сомневающееся, ищущее себя молодёжное общество откликается на слово Гения, потому что оно искренно. Молодая натура шекспировских героев кипит, играет, и это находит отклик у зрителя, испытывающего в жизни те же самые чувства. Общество растерялось перед реалиями сегодняшнего дня. Спектакль отражает их в той многогранности и многоплановости, которые диктует жизнь. И Шекспир становится архисовременным. «Ромео и Джульетта» – это про нас сегодняшних. Свойственные молодости ершистость и задиристость, неоправданная необузданность агрессии, вызванная недальновидностью и глупостью власти, и бессилие добра, и, наконец, данное природой право любить – всё слито в едином стремлении – жить! Как научиться, любя жизнь, противостоять всевластию смерти – об этом наш спектакль.

– В поисках ответа на этот вопрос русский театр всегда видел своё главное предназначение. Но жизнь нередко обращает к человеку не истинное своё лицо, а маску.

– За маской скрывается Ложь, стремящаяся поглотить общество. Маска имеет множество ипостасей, всё зависит от того, куда она повёрнута. К примеру, уже похоронили Джульетту, все плачут, ещё не осознав масштабов трагедии, но маски, прикипевшие к лицам, не дают пробиться священнику к сердцам. Никакого «новаторства» в нашем спектакле нет. Шекспировская мысль достойна того, чтобы выражать её предельно ясно. Потому и спектакль состоялся. Ну и, естественно, потому, что театр – искусство коллективное. С какой отдачей молодёжь работает в спектакле! Всем движет любовь!

Беседу вела Галина ОРЕХАНОВА