ПЕРСОНА

Запретов на исполнение авторской музыки в церкви нет и не было. Но отношение к ней достаточно строгое и взыскательное. К композитору, который создаёт литургические произведения, предъявляется ряд определённых требований. Одна из основных сложностей в том, чтобы, сохранив индивидуальный почерк, остаться верным традиции, внося новое, не разрушить при этом традиционных основ. Анатолий Дмитриевич Гринченко – регент Николо-Угрешского монастыря – один из немногих современных православных композиторов, сумевших найти тот «царский путь», который даёт возможность свободно творить в рамках канона.

– Как вам это удаётся?
– Господь помогает. Храмовое культурное пространство организовано отлично от светского искусства. Иные законы, иная иерархия ценностей. Мирское творчество, играя словами и красками, жестом и звуками, отражает прежде всего земную жизнь человека во всей её полноте, а церковное творчество – тень и образ небесного, как говорил апостол Павел. За образом, созданным при помощи чувственных материалов, видится первообраз. Недаром музыку называют богословием в звуках.
– Церковное искусство канонично.
– Да. Верно. Однако каноничность нисколько не стесняет творческой свободы.
– У многих на этот счёт иное мнение.
– Важно уяснить, что такое свобода. Есть «свобода от» и «свобода для». Свобода от норм, заповедей, канонов – неправильно понятая свобода, имя которой анархия и произвол. Она не созидает, а разрушает.
Свобода для творчества, для созидания всегда подразумевает те или иные добровольно принятые законы, преступать которые означает сделать шаг навстречу злу и разрушению, совершить святотатство по отношению к духовному наследию. Традиция здесь – бездонный колодезь творческого вдохновения, и традиция не означает копирования, заимствований, плагиата. Нет. Это связующая нить поколений, опора и фундамент, на котором можно возвести здание современной культуры – такое, каким ты его видишь и хочешь создать. Кто-то из великих сказал, что творение рождается на пересечении старого, всем известного и нового. Мне кажется, этот афоризм хорошо иллюстрирует сказанное выше.
– Получается, что свобода во имя сохранения и приумножения культурного наследия требует от мастера особого подвига – аскезы, постоянного обуздания своего творческого эго.
– Аскеза – путь к созерцанию Духа, стяжание чистоты делания, ибо только чистые сердцем Бога узрят. Ничего не говорить от себя – преимущество ангелов, – так писал о. Феофилакт Болгарский. Так и мы молим Господа: И нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити... Церковная музыка есть славословие Богу, которое осуществимо только просветлённым духом. Ведь неслучайно Свет Христов просвещает всех. А где Бог – там нет самовыражения, нет чувственности.
– Значит, церковное творчество не самовыражение художника?
– Нет. Оно-то и отличает церковное творчество от светского.
– Но ведь создавая произведение, вы выражаете тем самым своё видение мира, свои эмоции, свои чувства... Разве нет?
– В том-то и дело, что в богослужебных песнопениях композитор старается избегать выплёскивания своих эмоций. Но есть помимо богослужебной духовной музыки – той, которая звучит в храмах, ещё и концертная, которую исполняют на сценических площадках. В ней допускается всё богатство и красота гармоний, мелодики, полифонии. Так выражается творческое Я. Вспомните «Всенощное бдение» Рахманинова. Красиво, талантливо, гениально, но на службе его не исполнишь. Во-первых, потому что сложно, а во-вторых, здесь душевное возобладает над духовным. Это моё личное мнение. В храме музыка подчинена слову. Главное – молитвенное Слово. Краски и звуки только подчёркивают то или иное движение мысли, делают тонкие акценты, предлагая задуматься, помолиться.
– А если говорить о критериях церковной музыки?
– Главный и, наверное, единственный критерий – это молитва. Если человек во время службы слушает музыку – интересные гармонические, полифонические, мелодические ходы, неожиданные модуляции – значит, композитор самовыражается. А это недопустимо.
– Это сложно понять. Ведь автор всё равно пропускает музыку через себя.
– В том-то и дело, что лишь пропускает. Я бы даже сказал, он просто записывает то, что слышит. Важно не замутнить первоначальной чистоты. Донести её в первозданном, неискажённом виде. В этом служение православного композитора – и вопросов о соотношении канонов и свободы при таком осознании миссии художника просто не возникает. 

Ольга ВИЛКОВА