ОЧЕВИДЕЦ

Алексей БОГАТУРОВ, доктор политических наук, профессор

С избранием на пост нового лидера страны власть продемонстрировала свою способность сохранить преемственность. Однако есть одно уточнение. Сегодняшняя власть нуждается совсем в другой оппозиции, чем имелась в прежние времена. 

Путин не грезит ограничением президентской власти. Своё не то стартовое, не то остаточное преимущество он реализует эффективнее и тоньше. Полномочия Медведева деликатно оборачиваются «плотными» правилами поведения не очень для него привычной среды политического обращения силовиков. Ради этого президенту, уже являвшемуся по должности председателем Совета безопасности России, придали не слишком-то нужный ему и до двусмысленности экзотический пост председателя «антикоррупционного комитета». Оба органа по функциям и составу – преимущественно «силовые». Медведеву придётся чаще разговаривать с силовиками, а им – приучаться его слушать. Путин сохраняет возможность мягко и уже не с позиции формального лидерства «воспитывать» Медведева, но не «утеснять» его. Западные обозреватели в тонкости вникать не стали, отреагировав на перемены в Москве дежурным хором завистливо-обличительных причитаний. 

Для искушённого премьера неизбежность консолидации власти вокруг личности президента – вопрос времени, а не принципа. Тем понятнее, что гарантией незаменимости Путина как главы кабинета или его политического долгожительства в ином качестве является его позиция лидера правящей партии. Но партия может реализовать себя главным образом через Думу. Ельцин созданную им Думу терпеть не мог. Путин обречён быть главным борцом за полноценность её престижа и легитимности. Но Дума без оппозиции – не Дума. Получается, что и оппозиция нужна Путину – респектабельная, здоровая и управляемая. Медведеву, правда, оппозиция ещё нужнее – только не совсем такая. 

Твёрдость правления Путина была понятной: после хмельной деспотии Ельцина испугавшаяся за себя страна хотела порядка. К приходу Медведева государство разбогатело, а призрак распада сгинул. Народ не разлюбил порядок, но захотел получить свою долю привалившего богатства. Смысл общественных ожиданий сегодня – не порядок, а благополучие. Путин накапливал. Медведеву предстоит умело расходовать, не забывая пополнять запас. В хорошем случае Медведев может стать основоположником социального консерватизма – идеологии соединения уже построенного капитализма с элементами ещё не забытого, но переосмысленного опыта «социально озабоченного» государства. 

Испытания Медведева – впереди: заявит о себе горечь несбывающихся надежд «эпохи Путина» – на жильё, хорошее и доступное образование, честную конкуренцию и карьеру, обеспеченную старость. Основные риски – на социальном поле, его молодёжном и «пожилом» участках. Вот отчего возрастает роль оппозиции как таковой. Можно и дальше содержать в Думе только «дозволенную» оппозицию. Но рамки партнёрства с ней ограничены. Реальное несогласие рассредоточено – как того хотела власть. Правда, власть прежняя. Власть новая может пойти иным путём. 

Оппозиция должна быть клапаном сброса общественного напряжения. Оно растёт при недоступности жилья для граждан. Неясно, в какой день сработает детонатор запрограммированного 5–6 лет назад действиями власти и банкиров кризис кредитов под залог жилья. Отнимать жильё у безнадёжных должников и при этом советовать заводить побольше детей? Сценарий подобного конфликта серьёзнее пенсионерских протестов и сравним с забастовками шахтёров. Для регулирования ситуации Медведеву может не хватить группы представителей на Охотном Ряду с мандатом избирательно голосовать против правительственных законопроектов. Объективно президенту нужна другая оппозиция – тоже конструктивная, но влиятельная в масштабах не только Думы, но и общества. 

Ни компартия, ни либерал-демократы на роль такой оппозиции не тянут. Первые, выйдя при Ельцине из «реальности», так в неё и не вернулись. Вторые не воспринимаются как оппозиция, хотя сами себя ею называют. Наивно смотрятся и оппозиционные заявки «Справедливой России»: настоящих оппозиционеров с такими высокими должностями не бывает. 

Для «запуска» своего варианта «консерватизма с человеческим лицом» Медведеву нужно сконструировать особый тип оппозиционера-партнёра, который бы мог реально влиять на президента и одновременно поддерживать его. «Оппозиционный резерв» Медведева – новые пограничные слои общества, те, кто непрерывным напряжением сил уберёг себя от нищеты, но не стал ни толстосумом, ни крупным чиновником. «Новые пограничники» в России – это неудовлетворённые молодые и сохраняющие моложавость люди, образованные и боевые, но при этом настроенные не только на борьбу, но и на карьеру, не на «передел награбленного», а на умножение богатства – при своём, конечно, деятельном участии в его производстве и распределении. 

«Новые пограничники» – носители лево-правой идеи. Левой – в требовании гарантий слабым, справедливых условий вертикальной мобилизации для остальных – деятельных, квалифицированных и небогатых. Правой – в понимании важности конкуренции, частной инициативы с её высокими зарплатами и ориентацией на жизненный успех по законным, но смягчённым государством рыночно-капиталистическим правилам. 

К «новым пограничникам» можно отнести большинство учащейся и работающей молодёжи – даже начинающих наёмных работников сферы бизнеса. Последние тоже недовольны. Они могут купить иномарку и завести подружку/дружка, но не смеют жениться и заводить детей: при существующих ценах, работая законно, они могут построить себе квартиру лишь годам к тридцати пяти. 

К «пограничникам» инстинктивно тяготеет интеллигенция, потерявшая возможность заниматься полноценным умственным и иным творческим трудом в гонке за дополнительными заработками – на старость и обучение детей. Носители лево-правой идеи – «бывшие интеллигенты», уязвлённые и лишённые прежнего социального статуса, – инженеры в роли слесарей автосервисов, пролетарии челночного бизнеса с высшим педагогическим образованием, кандидаты наук в аптечных киосках. 

Эти люди не идут к «старым левым», потому что те трусят признать достоинства частного предпринимательства. Но этот слой помнит обиды времён Ельцина и продолжает страдать от притеснений государства. 

Правящая бюрократия не хочет идти ему навстречу. Вот почему этот слой оппозиционен. Но он не хочет «драки ради драки» – это и есть база «партнёрской оппозиции» для президента – настоящей и «помимо-думской». Найти опережающую стратегию взаимопонимания с ней – задача Медведева, если он хочет сыграть роль отца нации эпохи благоденствия аналогично тому, как роль отца нации эпохи стабилизации сыграл Путин.