ШТРИХ-КОД

В галерее «Дом Нащокина» проходит выставка «Бубновый валет», экспонаты на которую прибыли из собраний музея-заповедника «Абрамцево», областной картинной галереи Вологды, Тульского музея изобразительных искусств, Рязанского государственного художественного музея, Центрального музея Вооружённых сил и частных коллекций. Знаменательно, что большинство из 80 произведений впервые показываются в столице.

В прошлом году как-то тихо прошло 100-летие «бубновалетцев», даже по сравнению с самой первой их выставкой 1910 года под названием «Бубновый валет» (она и дала впоследствии имя объединению), состоявшееся на Большой Дмитровке, в салоне дома Левиссон. Тогда экспонировались 250 произведений 38 художников – живопись, рисунок, скульптура – все жанры, кроме исторического, который не вписывался в задуманный контекст – «распространение современных понятий по вопросам изобразительных искусств». А вот устав общества был утверждён только через одиннадцать месяцев после той выставки, и официальное учреждение творческого и выставочного объединения «Бубновый валет» Петром Кончаловским (дедом Андрея Кончаловского и Никиты Михалкова), Ильёй Машковым, Василием Рождественским и Алексеем Куприным состоялось в октябре 1911-го. Кроме них действительными членами явилась и четвёрка организаторов мюнхенского объединения космополитов «Синий всадник» во главе с Василием Кандинским. На протяжении всех шести лет существования «Бубнового валета» в его рядах значились такие мастера, как Казимир Малевич (избранный председателем правления в 1917 году, ровно через неделю после Октябрьской революции и за полтора месяца до прекращения деятельности общества), Р. Фальк, Н. Гончарова, М. Ларионов, В. Татлин, И. Федотов, А. Экстер, братья Бурлюки, О. Розанова, Н. Кульбин, Л. Бруни, Н. Удальцова, И. Клюн, А. Осмёркин, Ф. Марк. Примечательно, что в организованных обществом выставках принимали участие также и коллеги из-за рубежа, а в предреволюционные годы через семь выставок «Бубнового валета» прошли почти все авангардные художники не только России, но также Франции и Германии, среди которых Пикассо, Матисс, Леже, Шагал, Ходасевич, Дерен, Вламинк, Марке, Ван Донген… Фовисты, кубисты, абстракционисты-супрематисты, футуристы, примитивисты, будущие конструктивисты и органики с серьёзным азартом играли в открытия, но имели целью интеграцию отечественного искусства в новейшие художественные процессы Европы.

По сути, современное искусство началось с того, что художникам захотелось выразить самих себя и своё ощущение напряжённости и кризиса, накопившееся в мире на прошлом рубеже двух столетий. Но стало закономерностью, что поиск любой эпохой новых средств самовыражения облекает в невиданную доселе визуальность всё те же вопросы, мысли и чувства, которые отражались в искусстве предыдущими столетиями. Отрицая академизм как прошлое, реализм XIX века как повседневное и символизм начала ХХ века как упадническое, революционеры от искусства оптимистически провозгласили полнокровное, чувственное, красочное бытие, Прогресс, Разум, Будущее. Футурист Бурлюк скажет: «Каждая эпоха по праву считает себя Ренессансом». Российские творцы активно включились в ритм западных остромодных течений, и при всей видимой вторичности их художественных проявлений, прямом заимствовании смелых экспериментальных находок, они всё-таки во многом явились абсолютно передовыми. Постимпрессионизм нашёл на здешней почве ответвление в русский сезаннизм, и «бубновалетцы» ограничили себя жанрами пейзажа, натюрморта и портрета; восходящий своими корнями к африканскому искусству, кубизм официально появился на свет в мастерской Пикассо и без труда нашёл последователей в заснеженной Москве; Давид Бурлюк был признан отцом русского футуризма, тогда как само это течение рождено итальянскими кубистами; мода на примитивизм и ориентализм с подачи обитателя острова Таити Поля Гогена и певца марокканской идиллии Матисса послужила в России поводом для возвращения к мотивам и формам древнерусского искусства и лубочного фольклора.

Ещё Ларионов обвинял «бубновалетцев» в том, что они «обкрадывают» французов, однако, примерив новую знаковую систему координат, они начали её развивать и жить в ней. В результате чего блестящий русский авангард, крепко зажатый в тиски на родине в советский период, успел дать миру такое состояние свободы и показал тот путь дальнейшего развития изобразительного искусства, что его философия резонирует и по сей день, продвигая и расширяя всё больше логику воплощения и возможности восприятия. Цены на русский авангард только растут – «Летний пейзаж» Лентулова на недавнем антикварном салоне стоил 24 000 долларов.

Через десятилетие после распада общества, в 1927 году, состоялся последний ретроспективный показ произведений «бубновалетцев». И с тех пор в Москве они, к сожалению, нечастые гости. А потому искренне радует экспозиция в «Доме Нащокина». «Москва очень любит, чтобы её смешили и «эпатировали», и вот вокруг выступления «Бубнового валета» создалась какая-то особенная, смешливая атмосфера», в которой «бросается в глаза своеобразное панибратское «отсутствие рампы» и «сотрудничество» зрителей с художниками», – делится впечатлениями столетней давности Яков Тугенхольд. Эти впечатления и сегодня ярки, словно ничего не изменилось, и за стенами галереи – та же Москва. Однако это странная актуальность. С одной стороны, мы ведь знаем, что перед нами – уже зафиксированная страница в истории искусства, и многие работы хрестоматийны, хорошо знакомы глазу. Но, с другой – страница остаётся неперевёрнутой. Потому что эксперимент не закончен, он происходит «здесь и сейчас», когда смотришь на эти взрывы красок и эмоций, на цветовые всполохи, нагромождения параллельностей и объёмов, искажений и превращений, геометрию бесконечной мысли… Энергетика здесь неиссякаема, мир живой и пульсирующий, свободе воображения нет предела, и это многогранное феерическое наследие всё ещё провоцирует на сотрудничество…

Арина АБРОСИМОВА

Выставка открыта до 30 сентября