ДАЛЁКОЕ И БЛИЗКОЕ

В последнее время немало говорится о бедственном положении той части отечественной культуры, которая не ориентирована на рынок. Она и её творцы стали просто никому не нужными. В полной мере это относится и к литературе, хотя очевидно, что от положения дел в этой сфере зависят духовное здоровье и будущее нации. Однако появились признаки того, что на данную проблему власть стала обращать внимание. Например, президент страны встретился весной с группой молодых писателей в Ново-Огарёве...
Сегодня многие осознают необходимость движения в этом направлении. Что здесь надо сделать, с чего начать, какие выбрать приоритеты?.. Возможно, ответить на эти вопросы поможет анализ опыта работы с начинающими литераторами, проводившейся в Советском Союзе. Стоит вспомнить и о роли Максима Горького, основавшего, в частности, Литературный институт и журнал «Литературная учёба». И о том, что после войны Союз писателей регулярно проводил всесоюзные совещания молодых, а позже к этому подключился комсомол... Сегодня мы предоставляем слово тем, кто принимал непосредственное участие в воспитании творческой смены в 70–80-е годы в СП СССР, ЦК ВЛКСМ, издательстве «Молодая гвардия», – Олегу Шестинскому, Михаилу Кизилову, Святославу Рыбасу.

Олег ШЕСТИНСКИЙ

Даже если вспоминать без придыхания о недавнем прошлом нашей литературы, всё равно придётся признать, что это был «золотой век». А сегодня её положение трагическое. Мир литературы разодрали на всевозможные союзы, союзики, ассоциации и клубы и т.д. Все эти объединения противостоят друг другу и живут в замкнутом пространстве, где всё своё: авторы, критики, выдвиженцы, по их мнению, «выдающиеся» молодые и «гениальные» старики. Сейчас эпитеты «большой», «гениальный», «выдающийся» приклеиваются к любому. Ими разбрасываются. Они обесценились. Это не только развращает молодых, но и сбивает весь ход развития литературы. В русской литературе ничего подобного никогда не было.
Всё это является фоном к разговору о молодых писателях. Хотя я против этого термина – «молодой писатель». Потому что трудно назвать «молодым» автора «Бедных людей», которому было тогда двадцать пять, или в двадцать три дебютировавших Гоголя с «Вечерами» и Л. Толстого с «Детством», а Чехов написал к двадцати семи годам не только всё «классическое» за подписью Антоша Чехонте, но и рассказы «Володя», «Враги», «Верочка» и «Холодная кровь». А что скажем тогда про Лермонтова? Автор формируется как писатель с первых своих шагов, если попадает в тот круг, который содействует его творческому и мыслительному развитию. Если ему удаётся вскрыть в себе всё заложенное природой.
Существующее ныне разобщение писателей для литературы – страшная беда. Потому что нет не только общего литературного поля, но нет и ориентиров, учителей, а стало быть, и учеников. Каждый однажды написавший пару строчек считает себя писателям. Раньше такого не было. Он сначала походил бы в начинающих авторах. Именно так, без каких-либо установочных договорённостей, разграничивали пишущих участников множества литстудий при Домах пионеров, районных газетах и литературных журналах, литобъединений в институтах или на фабриках и заводах от «молодых писателей», авторов первой книжки, участников всесоюзных совещаний. Должна была начаться кропотливая работа над собой у начинающего автора, чтобы принять участие хотя бы в городском совещании. А потом по итогам будут и областные, и республиканские, выдвигавшие лучших авторов на всесоюзные.
Каждый писатель, как родитель дитя, хочет (может, и не признаваясь себе в этом) поднять, выпестовать своего молодого. Именно поэтому мы одновременно помогали формировать личность, устойчивую не только к критике, но и способную на профессиональную самокритику, и лишь потом начинали называть «начинающего» – «молодым писателем», а тем более вручать ему какие-либо серьёзные литературные премии. А сейчас всё наоборот.
Я пятнадцать лет был рабочим секретарём Правления Союза писателей СССР. Десять из них – курировал работу с «молодыми писателями». Работы было много. И она была интересной и полезной. Тогда в стране были не только всесоюзные совещания и фестивали поэзии, например на БАМе, но и фестивали поэзии братских республик. Проводились они года с 79-го по 89-й года раз в два года. Несомненно, главная работа лежала на плечах Союза писателей. А иначе и не могло быть. Но была и огромная финансовая поддержка со стороны государства. А моё мнение о роли комсомола было и остаётся отрицательным из-за его идеологической односторонности во взглядах. Хотя совсем небольшая часть в итоге восприняла эту обработку как творческие ориентиры. Большинство шло своим путём.
Мы пытались в работе с молодыми создать ту творческую обстановку, когда и учитель подпитывается новыми взглядами и творческими находками ученика, а ученик порой обгоняет своего учителя.
На всероссийские совещания съезжались в Москву таланты (а их иногда набиралось до 400 человек) со всех регионов и республик. Этим достигалось сплочение будущего литературного поколения. Именно на совещаниях завязывались дружеские отношения между авторами, если сказать громкими словами – возникало тяготение одних народов к другим, через слово, через общее творчество. Так Михаил Дудин стал первым и, может быть, лучшим переводчиком Мустая Карима. Мы просто становились пропагандистами творчества друг друга, например, через всю жизнь со мной прошли Сабир Рустамханлы из Азербайджана, Армен Шекоян и Артём Арутюнян из Армении, вологжане Сергей Чухнин и Николай Дружининский. Я всячески поддерживал молодого Олега Хлебникова и писал ему стихи: «Не приду ли к тебе я учиться, набираться под старость ума…» Сегодня я понимаю – это было опрометчиво сказано. Не пришёл и не приду, и ума у него набираться не буду, хотя и признаю до сих пор его поэтическое дарование. Признаем, что даже мысли о пресловутой ксенофобии тогда не возникало. О какой национальной распре тогда можно было говорить, если молодёжь после совещаний продолжала дружить всю жизнь, ездила друг к другу в творческие командировки и просто в гости, переводила книги на самые разные языки СССР и соцстран. У Союза писателей СССР, в те годы мощнейшей финансовой структуры, была возможность послать (а не сослать) писателя хоть на Чукотку и Сахалин.
Или, скажем, Марина Кудимова… Мы с Евтушенко боролись за неё, когда после совещания её не хотели принимать в Союз писателей. И мы победили в итоге.
А сколько раз мы помогали молодым материально! Выдавали денежные вспоможения. Многие по нашему ходатайству получали квартиры. В республиках мы решали свои вопросы только на самом высшем уровне – на уровне первых секретарей. И это характеризовало не ангажированность писателей властью, а хорошую и правильную организацию отношений между государством и личностью.
Эти страницы моей жизни я не просто люблю – они стали моими книгами переводов и творческих раздумий.

Продолжение темы: >>>

Олег Шестинский. На встрече с молодыми литераторами – строителями БАМа