У нашего постоянного автора Анатолия Раса юбилей – ему стукнуло 70, с чем администрация его поздравляет. Из этих семидесяти 31 год он пел в знаменитом хоре дважды Краснознамённого академического им. А.В. Александрова ансамбля песни и пляски Советской армии (теперь уже Российской). Его можно было видеть в первом ряду, четвёртым слева, если смотреть из зрительного зала, и сами понимаете, ему есть что вспомнить…

ОРИГИНАЛЬНЫЙ МЕТОД
Одно время врачом в нашем ансамбле была терапевт Ольга Михайловна. Она лечила всех единственным методом – методом сочувствия.
– Ольга Михайловна, что-то у меня сегодня голова раскалывается…
– Голубчик, вы знаете, и у меня тоже.
– Ольга Михайловна, посмотрите, что-то у меня фурункул выскочил…
– Голубчик, вы знаете, и у меня тоже и на том же месте.
– Ольга Михайловна, на меня жена сегодня так наорала, так наорала…
– Голубчик, и на меня тоже…

ВОЛЯ К ЖИЗНИ
Был у нас танцор Виктор Сизов. Он великолепно исполнял трюк, называемый «коза», – трюк с таким неимоверным наклоном, что голова Виктора была буквально прижата к полу, а ноги в бешеном темпе совершали круг по всей сцене. Однажды дирижёр не успел увернуться, был сбит Сизовым, а тот удержался на ногах и закончил трюк, к всеобщему удовольствию зрителей и артистов.

И вдруг разносится слух: Сизова сбил трамвай, у него сильнейшая черепно-мозговая травма. Бог даст, выживет, а танцевать уже не будет.

Через полтора месяца. В ансамбле появляется Сизов, вся голова в бинтах, а на лице широченная улыбка. Проходит ещё полтора месяца, и Сизов начинает делать «козу» так же виртуозно, как раньше. Когда он приблизился к хору, один тенор глубоко вздохнул:
– А трамвай ещё ремонтируют.

Нам так понравилась его реплика, что на последующих концертах все близстоящие поворачивались к этому тенору, и он снова выдавал:
– А трамвай ещё ремонтируют.

Так продолжалось полгода. И вот однажды подходит время трюка «коза», мы поворачиваемся, а тенор молчит. В антракте спрашиваем:
– Ты чего, забыл реплику?
– Нет, не забыл… Просто трамвай починили…

АВТОРА!
Моя супруга Нина Глазырина пропела солисткой Большого театра двадцать один сезон. У неё был очень красивый голос (высокое меццо-сопрано). Но в то время в Большом театре блистали такие ярчайшие звёзды, как Елена Образцова и Тамара Синявская. Нина находилась в тени этих солисток. Тем не менее она довольно регулярно пела «машинные» партии. Тем, кто не знает, что это такое, поясняю: если вы поёте главную партию, за вами пришлют машину. Если не главную, добирайтесь до театра сами.

Нине посчастливилось участвовать в постановке оперы «Евгений Онегин», которой дирижировал сам маэстро Мстислав Ростропович. И вот премьера. Успех бешеный. На седьмой поклон Ростропович уже вывел и режиссёра, и хормейстера, и балетмейстера, и гримёра, и художников и по свету, и по костюмам. А знаменитый дирижёр Борис Хайкин, у которого Ростропович брал уроки по «Евгению Онегину», стоял в кулисах. Вдруг на девятый поклон Ростропович хватает Хайкина за руку и начинает тянуть его на сцену. Хайкин вцепился в кулису мёртвой хваткой и воскликнул:

– Славка, ты с ума сошёл! Публика подумает, что я Чайковский!

Анатолий РАС