ГЛАС ВОПИЮЩЕГО

Президент распорядился разработать меры по борьбе с высоким уровнем потребления алкоголя в стране. «Мы сейчас пьём больше, чем в 90-е годы, хотя это были трудные времена», – констатировал он.

О необходимости проведения в стране кампании за здоровый образ жизни всё чаще высказываются российские политики. Тема становится модной.

Одновременно нас начали пугать угрозой введения «сухого закона», новой антиалкогольной кампанией.
Чего же бояться больше?

Теперь наши будни и торжества прочно прикованы многолетней привычкой к винно-водочному безумию. Сколько раз доводилось наблюдать в продмагах и супермаркетах, как стройные поджарые таджики, узбеки, кавказцы в канун какой-нибудь красной даты календаря берут исключительно фрукты и соки, а рядом их хабаровские ровесники со стеклянными нечеловеческими глазами сметают с прилавков всё, что содержит спирт.

Есть кварталы, где на одного симпатичного нормального человека приходится по три алкоголика-вырожденца. Потом сокрушаемся, почему нас всё меньше и меньше.

Моё нечаянное знакомство с зелёным змием при практически непивших родителях случилось в гостях в десятилетнем любознательном возрасте. Хлебосольная матушка закадычного одноклассника на правах хозяйки поднесла красивый фужер с золотистым, как лимонад, пивком. Сделав жадный глоток, я едва не подавился от отвращения к обманчивой жидкости. Первая реакция чистого детского организма: никогда впредь не подносить эту зловонную гадость близко ко рту.

Хорошо бы так, но соблазны и соблазнители всё-таки взяли верх. Условные рефлексы от ранних выпивок для искусственной храбрости, раскованности, веселья и взрослости одержали победу над безусловными и начали перехлёстывать через установленную официозными моралистами норму. Суть её была в том, что пить во внерабочее (внеучебное) время можно и даже нужно, но только безобидными бодрящими дозами, с сохранением под ногами и в голове точек опоры. Возбранялось набираться до упада, до прогулов, до милицейских задержаний и протоколов.

Вместо раскрытия заложенных природой талантов автор этих строк уже в восемнадцать годков умел принимать на грудь пиво поллитровыми кружками и из всевозможной посуды – водку, вино, наливки, брагу, коньяк, чистый спирт, самогон.

Да и как было не осушить гранёный стаканище на именинах, на свадьбе, на весёлом мальчишнике, на деловой встрече? За здоровье, за любовь, за «своих чуваков»? За такой отказ в годы романтического застоя дружно клеймили слабаком, стукачом, белой вороной и в бригаде грузчиков, и среди комсомольских работников.

В специфической атмосфере позднего социализма многим начинало казаться, будто священная и блаженная истина и в самом деле растворена в вине. Сколько славных ребят сложило головы до перестройки и после от безапелляционного «Наливай!»!..

Тут и там гремят сегодня пьяные выстрелы, а настежь распахнутые для алкогольной рекламы СМИ так веселятся и потешаются над похождениями пьянчужек, словно никакой опасности нет и в помине. В эфире полным-полно мусора о том, как замечательно поднимать настроение спиртосодержащими жидкостями. Создаётся впечатление, будто шоу-элита обеих столиц на коллективном подряде у алкопрома. На региональных каналах, слава богу, такого застолья нет, но не они определяют и форматируют наши вкусы.

Сам я сорокоградусной бестии дал от ворот поворот ещё в середине 80-х. Будучи офицером, загремел однажды в комендатуру после коллективного побоища в ресторане на День милиции. Вовремя понял: ещё один такой культпоход – и как минимум потеряю погоны. А вот расстаться с пивом догадался лишь в 2002-м, когда из почек с ужасной болью начали выходить мелкие камешки. Вплоть до начала почечных колик под гипнозом телерекламы наивно полагал, что пиво – исконно русский безвредный напиток.

Даже через несколько лет трезвого воздержания подспудно тлеющая тяга организма к спиртному осталась. Хотя и не в такой мере, как прежде. Без увлечения спортом и хорошего культурного хобби освободиться от этой тяги физически и психологически невозможно.

– Дело в том, – поясняет профессор Михаил Радивоз, – что алкоголь способствует синтезу опиоидных пептидов – универсальных возбудителей удовольствия. Те же пептиды вырабатываются в процессе спорта, секса, эстетических переживаний, интересной работы. Однако пиво и водка активизируют «гормоны радости» такими убойными порциями, что вскоре их ресурс истощается и приходится увеличивать алкогольную дозу. При этом продукты спиртового распада отравляют сердце, печень, желудок, мозг, который не откликается, как прежде, на естественные возбудители человеческой радости.

Неудивительно, что ленивому и убогому проще накачаться пивком, нежели мобилизоваться на утреннюю пробежку.

Кстати, о пиве. Если советское жигулёвское бродило не меньше месяца, то современные на него пародии – несколько суток. Крепость достигается не брожением, а добавками спирта. Долгое хранение обеспечивается ароматизаторами, стабилизаторами, красителями. Псевдопиво в несколько раз быстрее, чем жигулёвское, доводит до сильнейшей алкогольной зависимости.

Раньше не было также красителей и консервантов, которые создают агрессивную среду, разъедающую железо, а уж организм человеческий тем более.

Накануне дня основания города по центру Хабаровска перед большим начальством прошла праздничная колонна из трудящихся и учащихся. Вдруг появились студенты местного гуманитарного вуза. На синих футболках будущих педагогов броско смотрелись оранжевые призывы: «За вечные ценности – наливай! За нас, мужиков, наливай! Ликёро-водочный завод»… И в придачу – изображение рюмки.

Вот вам и новое поколение гуманистов, на которое, казалось бы, вся надежда! Вот и носители «вечных ценностей» от ликёро-водочного завода!

В нижнеамурском селе Богородское сельский общественник Юрий Фомин добился через прокуратуру закрытия единственной торговавшей пивом палатки. В Хабаровске пивные шатры и киоски – в порядке вещей. Летом центральные скверы и амурская набережная превращаются в уличный гигантский кабак, чьи бочкарёвско-клинские «благовония» на корню убивают речную свежесть и ароматы цветочных клумб.

Конечно, замечательно, что в Хабаровске за последние полтора года открыты краевой культурно-спортивный центр «Русь», детский хоккейный комплекс «Амур», кинотеатр «Дружба» и «Суворовские бани» в придачу. Правда, новые бани как бары, где поддатых побольше, чем адекватных, а пиво плещут и в стаканы, и на раскалённые камни, зарабатывая инфаркты с инсультами.

В целом по Хабаровску с его избыточной алкогольной сетью количество дурманящих точек можно сократить на порядок, открыв в каждом крупном микрорайоне свою культурно-спортивную «Русь».

Пробуждение культуры в самом широком смысле этого слова предполагает настройку на животворящее солнечное начало.

Было время, когда славяне, тюрки и финно-угры, а это вся северная Евразия, отмечали синхронно четыре священные даты солнцестояния, приходящиеся на двадцатые числа марта, июня, сентября, декабря. Мартовские комоедицы у славян (сейчас это Масленица), как и у тюрков Новруз, посвящены возрождению природы, а июньский Иван Купала (сутки с самым продолжительным днём) – синоним татарского Сабантуя.

Солнечные даты, объединявшие когда-то Евразию, не христианские и не исламские. Они космические. Сейчас в угоду византийской религиозной традиции наши народные заглавные праздники перенесены на другие даты и утратили свою сокровенную силу. Неслучайно всё больше русских хабаровчан отмечают вместе с татарами Сабантуй, которому в отличие от Купалы, считай, повезло: ему не меняли дату, сакральное значение, восстанавливающий духовные и телесные силы обряд.

Но какое касательство солнечный календарь имеет к проблеме пьянства? Полагаю, самое непосредственное. Если представить, что жизнь – это круговорот разумной энергии между небесным светилом и человеком, то при дефиците такого энергообмена появляется потребность в противоестественном возбудителе, будь то садомазо, игромания, алкоголь, героин.

Иными словами, где ослабевает культурная связь с жизнеутверждающим вселенским началом, там свои мефистофельские услуги непременно предложит бездна.

В качестве редкостного образца для разумного подражания вполне подходит Финляндия. В этой великолепной комфортной стране Иван Купала – первый национальный праздник. Финны как зеницу ока берегут свои леса и озёра, у них при неимении нефти и газа высокий уровень жизни, народная демократия. И, что особенно важно, они, как, пожалуй, никто в Европе, ограничивают продажу и потребление одурманивающих напитков.

Нам до них как мошеннику до волшебника. Впрочем, считать себя безнадёжными пьяницами тоже было бы перебором. На моих глазах за пару последних лет несколько немолодых мужиков из соседнего дома прекратили запойничать и буянить, трезвые подъезды стали отличаться опрятностью, а в кружки и секции свежеиспечённой «Руси» потянулись вчерашние любители горькой со своими детишками.

Кстати, а почему на торжественных приёмах в Кремле наш президент обязательно с бокалом шампанского? А может, лучше подносить к губам минералочку? Хотя бы публично, освободив вертикаль власти от обмывания огромного множества поводов. Заодно запустить бы на СМИ недорогую настойчивую рекламу самых полезных и вкусных вод. Глядишь, появится застольная трезвая мода, вытесняющая алкогольный спрос.

Самое главное – оградить ребятню от пьяных зрелищ, пресечь прямую и скрытую пропаганду этого бедствия, дать детишкам широкое поле для увлекательного полезного творчества. Чтобы у каждого человека были свой родовой усадебный дом, достойное любимое дело и мечта о манящих высотах, вдохновлявших наших лучших сограждан.

Может быть, тогда лет через десять–пятнадцать взойдёт поколение, незнакомое с запахом гашиша, сигарет, алкоголя, выхлопных газов, безвкусием химической снеди, умеющее развлекаться, изливать душу, радовать тело совершенно иными методами.

Иначе после очередной попойки мы проснёмся в своей когда-то стране – без сил, без памяти, без надежды.

Виктор МАРЬЯСИН, ХАБАРОВСК