ЯНКА КУПАЛА – 130

«Это фантастическое ощущение! Одно дело, когда ты берёшь в руки изданные произведения и читаешь их, и совсем другое, когда ты держишь в руках лист бумаги, на котором текст написан рукой Купалы». Директор Государственного литературного музея Янки Купалы Елена Лешкович рассказывает о своей работе с рукописями дореволюционных стихотворений поэта для каталога «Автографы первого народного поэта Беларуси Янки Купалы». Презентацией этого издания в Купаловском музее торжественно открыли юбилейный год Песняра. В каталог вошли все 559 автографов поэта, которые хранятся в музее. Но спустя всего полгода после презентации его уже нельзя назвать полным. И это отнюдь не недостаток: значит, ещё можно отыскать неизвестные рукописи и автографы. Какими экспонатами пополнилась коллекция музея за это время? Какие особенности отличают известные рукописи? Экскурсию по фондам Купаловского музея провела его директор Елена ЛЕШКОВИЧ.

– Елена Романовна, расскажите, пожалуйста, о музейной коллекции «Автографы Янки Купалы».

– Вначале мне бы хотелось отметить, что в нашем музее хранится более 40 000 музейных предметов. Безусловно, одна из самых ценных музейных коллекций – это рукописи Янки Купалы. 559 находятся в нашей коллекции автографов. Таким количеством рукописей национального поэта не может похвастаться ни один белорусский музей.

Создателем нашего музея и его первым директором, человеком, который заложил принцип формирования коллекций, была жена поэта Владислава Францевна Луцевич. Конечно, следующие поколения музейных работников тоже причастны к сбору коллекции. Но основные экспонаты передала в музей именно Владислава Францевна. Она лично разыскивала рукописи по всему СССР. Находились они и в Вильнюсе, и в Днепропетровске, и в Москве. У нас есть уникальный экспонат – рукописный сборник «Дорогой жизни», который хранился в Белорусском музее в Вильнюсе. На сборнике, кстати, есть помета о том, что Янка Купала подарил его Клавдию Душевскому, а тот заложил его в депозит в Виленский белорусский музей им. Ивана Луцкевича с правом вернуть по первой просьбе. После войны Владислава Францевна съездила в Вильнюс, забрала этот сборник и привезла в наш музей.

– Можно ли сегодня заполучить в фонды рукопись из другого музея?

– Нет. Ни нормативная, ни законодательная база не позволяют нам получить оригинал рукописи, которая хранится в архиве или музее другого государства. Но мы стараемся, чтобы в наших фондах появились электронные копии таких рукописей. Например, у нас есть копии рукописей стихотворений Купалы «Родное слово», «Заединщикам», «Памяти Винцука Марцинкевича», поэмы «Курган», которые хранятся в Белорусской библиотеке и Музее имени Франциска Скорины в Лондоне и которые в 2010 году в музей передал Александр Надсон. Есть копии рукописей, которые хранятся в Государственном архиве Российской Федерации и Российском государственном архиве литературы и искусства.

– Значит, коллекция электронных автографов и копий постоянно пополняется?

– К счастью, не только электронных. Что касается новых копий в коллекции, то известно, что у Янки Купалы была обширная переписка с деятелями культуры и искусства, с российскими писателями. Поэтому в фондах других музеев, в личных архивах случаются интересные находки. В мае мы были в Риге, где в Белорусской рижской школе создаётся музей Янки Купалы. Во время этого визита посетили Музей Яниса Райниса в Юрмале. Известно, что в 1926 году Янис Райнис приезжал в Беларусь на академическую конференцию, посвящённую вопросам белорусского правописания, и встречался с Янкой Купалой. Владислава Францевна вспоминала, что Райнис приходил к ним в гости, после поэты переписывались. Переписка в нашем музее, к сожалению, не сохранилась, дом Янки Купалы сгорел в первые дни войны. Но мы надеялись: что-то сохранилось в Музее Яниса Райниса – и не ошиблись.

Когда мы приехали в музей, я поинтересовалась у директора: «Известно, что когда Райнис был в Минске, Янка Купала подарил ему книгу с автографом. Сохранилась ли она у вас?» Директор ответила: «Не одну книгу, а несколько, две из них с автографами, мы подготовили эти автографы для вас». Такие находки воодушевляют.

Сохранилась ли переписка – ещё неизвестно. Мы договорились о том, что сотрудники нашего музея поработают у них в фондах со всеми материалами, которые касаются Беларуси и Янки Купалы. Мы шутим, что Янис Райнис оказался прирождённым музейщиком: после визита в Минск в 1926 году он сохранил даже билет в театр. Сохранён оригинал приглашения на конференцию, которое ему отправляли из Академии наук Беларуси, а также много книг, подаренных ему белорусскими писателями. Мы нашли там проект реформы правописания с автографом Владимира Дубовки и надеемся, что отыщем у них в фондах ещё что-нибудь.

– Вы сказали, что сегодня коллекция пополняется не только копиями, но и оригинальными автографами…

– В январе в Беларусь приезжала дочь писателя Алексея Новикова-Прибоя, Янка Купала дружил с ним. Мы показали ей всю экспозицию. Речь зашла об архиве её отца. Ирина Алексеевна сказала: «Да, архив сохранился, он у меня на даче». Я попросила посмотреть, остались ли там какие-то документальные свидетельства дружбы с Купалой. Но скажу честно: особенно мы ни на что не надеялись. И вдруг, спустя три месяца, в музей приходит бандероль с тремя автографами Янки Купалы. Ирина Алексеевна передала в музей две книги и фотографию с автографами поэта. Кстати, похоже на то, что одна из книг – сборник «Песня строительству» – это вообще сигнальный экземпляр, потому что подарен он был в 1935 году, а год издания стоит 1936-й.

Для нас этот подарок – большая радость и очень хороший знак. Мы надеемся, что можно найти новые экспонаты в домашних архивах.

– Расскажите о «фирменном» стиле рукописей Янки Купалы. Менялся ли он с годами? Отличаются ли чем-то рукописи 1910-х годов и 1930-х?

– Отличаются. В ранних рукописях, например, поэт пользовался чёрными чернилами, синими и красными карандашами. Этими карандашами Янка Купала пользовался преимущественно при редакторских правках, а чернилами он писал именно тогда, когда правил свой текст. Позже он стал вносить правки фиолетовыми чернилами и простым карандашом.

Отличаются подписи. В рукописях 1910-х годов поэт подписывался: «Янка Купала», «Я. Купала», «Купала», сокращал «К–а». Под рукописями 1930-х годов чаще всего стояли подписи «Я. Купала» или «Янка Купала».

Что касается бумаги, то в ранний период творчества Янка Купала чаще всего писал на линованных листах или листах в клетку. В рукописях дореволюционного периода творчества, особенно это касается написанного в Окопах, много автографов оставлено с обратной стороны банковских бланков и других подобных бумаг. Сохранилась рукопись на обратной стороне заявления помещицы Марии Желяговской, у которой семья Купалы арендовала землю, в какую-то судебную инстанцию. А вот в 1930-е годы для письма Купала использовал современную бумагу: в клетку, в линейку, часто нелинованную.

В ранних рукописях довольно редко, но всё же встречается схема подсчёта слогов, определяющая размер строфы. Среди автографов 1930-х годов встречаются не только рукописи, но и автографы на папиросных коробках, этикетках от вина, конвертах. У нас хранятся открытки, которые Янка Купала присылал в Минск с отдыха на Кавказе, из Карловых Вар.

– Что можно сказать о творческой манере писателя исходя из рукописей? Много ли правок, например, вносил Янка Купала в текст?

– У нас сохранились разные рукописи Купалы. Ранние – с меньшим количеством правок. Возможно, что их поэт просто переписывал, не оставляя черновиков. Поздние – с гораздо большими следами работы над текстом: в наших фондах есть несколько вариантов одного и того же стихотворения – Купала по нескольку раз переписывал его. Взять, например, рукописный сборник «Дорогой жизни», в котором очень много правок. У нас в музее хранится корректура первого издания этого сборника, и в машинописи правок Купалы не меньше, чем в рукописном варианте. Это говорит об отношении Купалы к работе, о стремлении совершенствоваться.

– Ожидаются ли какие-нибудь изменения в экспозиции музея?

– Предыдущая экспозиция была создана ещё в 1976 году. Это пример классической музейной экспозиции, и, на мой взгляд, очень удачной. Но время идёт, появляются новые музейные мультимедийные и информационные технологии. Поэтому было принято решение о создании новой экспозиции, первая очередь которой – три зала – уже открыта.

Цель экспозиции – показать жизнь и творчество Янки Купалы в контексте культурного и исторического развития нашей страны. Показать его как поэта-пророка, поэта-философа, который своим творчеством воспитывал самосознание белорусов и который достойно соотносился с европейским окружением. Впервые в ней будет раскрыта тема дворянского происхождения Купалы. В новой экспозиции посетители смогут увидеть генеалогическое древо Луцевичей: начиная от Станислава Луцевича (XVII век) и заканчивая Янкой Купалой. Мы знаем, что в советское время Янку Купалу представляли как крестьянина, поэтому в экспозиции невозможно было рассказать о древнем роде Луцевичей, который имел свой герб. Теперь это будет исправлено.

Мы хотим показать Янку Купалу-горожанина. Дом Янки Купалы называли домом под тополем, и в экспозиции мы хотим создать «Салон под тополем». Этот дом был очень гостеприимным, уютным, и любой человек, который приходил сюда, попадал в очень душевную атмосферу и никогда не уходил голодным.

Ещё мы планируем сделать несколько интерактивных зон для детей. Одна из них разместится в первом зале, где мы расскажем о том, почему Янка Купала взял себе такой псевдоним. И, конечно, нельзя обойти вниманием праздник Ивана Купалы. Посетители, надев 3D-очки, как бы окажутся на Купалье. Аутентичный праздник, подготовкой которого занимались студенты Белорусского государственного университета культуры и искусств, был снят на видео в этом году в Вязынке. И это важно, что наши городские дети, которые очень мало знают о народных традициях, смогут виртуально побывать на Купалье, услышать песни из околиц Вязынки, посмотреть на купальские костры, поучаствовать в купальских гаданиях.

Мы сохраняем в экспозиции все мемориальные уголки: уголок виленской библиотеки «Веды», фрагмент петербургской квартиры Янки Купалы, гостиную купаловского дома здесь, в Минске, купаловский кабинет. Интерьерные залы всегда вызывают самый большой интерес.

Мы определили художественный образ, который должен пройти через всю экспозицию (она будет охватывать период с XVII века – первые упоминания о роде Луцевичей – и до сегодняшнего дня), – образ дороги, пути. Это сквозной образ для экспозиции: путь как история семьи Луцевичей, как история жизни белоруса вообще, как осмысление поэтом своей исторической миссии, как стремление в будущее, как пути поэта по Беларуси и пути поэта к Беларуси.

Беседу вела Елена МАЛЬЧЕВСКАЯ

Янка КУПАЛА

Молодая Беларусь

Вольный ветер напел вольных песен тебе,
Бор зелёный объял дружным гомоном,
Солнце пламенем вызвало к славной судьбе,
Звёзды веру дают силам сломанным.

Ты средь бурь и невзгод,
что сошлись над тобой,
Зацвела, расцвела, долгожданная,
И криницей живой над Отчизной родной
Поплыла, потекла, безоглядная.

Поплыла, потекла из легенд бытия
Полем, лесом, горой и долиною…
Из своих первоцветов корона твоя,
Просветлённость в тебе лебединая.
И сияешь, и песней гуслярной звенишь,
Вдохновляешься памятью давнею;
Днём сегодняшним в завтрашний день
ты спешишь,
Смело смотришь им в будущность тайную.

Смело в солнце идёшь, как живой огнецвет,
Сеешь ласково сны золотистые;
Не страшит сопредельный докучный сосед,
Не страшит и дорога тернистая.

От межи до межи, от крыльца до крыльца
Обновления вести расходятся,
Через душу твою – без границ, без конца –
День грядущей надеждою полнится.

И не так топоры гулом полнят боры,
Валят хвои зимою морозною,
И не так косари от зари до зари
Полнят звоном здесь даль сенокосную.

Есть и сила в руках, есть и песня без слёз,
Ей легко уже славою дышится.
В книги новый закон ёмко перьями кос
Навсегда уже наново пишется.

Расцветай, поднимай на орлиных крылах
Души, думы, сердца, если сонные,
Вызывай, вызывай на великий свой шлях
Силы те, что ещё утаённые.

На край света посланцев своих рассылай –
Из гнезда соколиного соколов –
Доброй вестью бойцов-удальцов вдохновляй,
Чтобы стало им близким далёкое.

Хватит, – в поле, в лесах ты, родная, и так
Сиротой ночевала забытою,
Хватит долгих обид, что остались в веках,
Знай же волю свою не убитую.

Поднимайся с низин, вся соколья семья,
Над крестами отцов, над невзгодами;
Занимай, Беларусь молодая моя,
Место почести между народами!..
1911–1912

Перевод Изяслава КОТЛЯРОВА