ПО ТУ СТОРОНУ

Душа обязана лечиться?

То ли отсутствие громких политических скандалов так повлияло, то ли летняя жара, но редакционную почту вдруг завалили сообщениями о «зверствах» психиатров. Эту область медицины называют исключительно карательной и совершенно беспомощной, требуют закрытия всех психоневрологических диспансеров и интернатов и то и дело поминают случай в Виргинии.
Соединённые Штаты фигурируют в большинстве сообщений. То в качестве примера неэффективности психиатрической службы вообще – студент, расстрелявший в Виргинском техническом университете более трёх десятков человек, проходил лечение у психиатров, то в качестве образца для подражания – права человека в Америке превыше всего, и там никого, даже опасного душевнобольного, нельзя поместить в клинику против его воли.
Определённая логика в этих посылах, как ни странно, есть. Раз прока от лечения нет, надо отменить его вовсе, а пороки поведения – например, стрельбу по сокурсникам – наказывать в уголовном порядке. Как быть с правами получивших пулю в лоб? А никак. Не повезло…
У нас, судя по почте, эта проблема не менее остра.

Трагическое происшествие в Виргинском техническом университете вошло в историю США под названием «виргинская бойня». Новость, подобная этой, квалифицируется в международной практике как breaking news, то есть сообщение о чрезвычайном событии, прерывающее поток обычных новостей. Однако жители США узнают о попытках развязать нечто подобное из новостных передач примерно раз-два в месяц. То доведённый сверстниками до белого каления школьник врывается в класс вооружённый до зубов, то невидимый снайпер, притаившись на уличной парковке, палит в кого попало, то только что уволенный клерк, обуянный жаждой мести, хладнокровно расстреливает бывших сослуживцев.
Многочисленные «маленькие трагедии» не имеют столь фатальных последствий, как виргинская: часто рядом оказывается бдительное полицейское око или сами потерпевшие успевают вызвать спасателей… Но всем ясно: это просто счастливое стечение обстоятельств. Несколько дней после кровавой бойни университетские круги США пребывали в панике из-за многочисленных угроз «коллег» Чо Сен Ху с помутившимся рассудком. В Калифорнии даже пришлось на время закрыть 41 школу из-за обещаний некоего Томаса Карни «устроить нечто, из-за чего виргинская трагедия померкнет»…
По данным медиков и социологов, четвёртая часть всего населения США страдает психическими расстройствами и различными формами депрессии. Многие из них лечатся у частных психиатров, которые выписывают им лекарственные препараты, подавляющие обострения. Частное лечение – дело добровольное. Такие больные делают то же самое, что и обычные люди, например, водят автомобили и покупают оружие для самообороны. В оружейных магазинах у них спросят разве что водительские права, но никому не придёт в голову потребовать справку о состоянии здоровья: выглядят они вполне нормальными и на окружающих не кидаются. Ложиться в стационары и получать статус инвалидов они не спешат, ведь тогда доступ к учёбе, продвижению по карьерной лестнице, дорогим развлечениям и путешествиям закроется для них навсегда. Тому, кого тяжёлый диагноз вынуждает лечиться в клиниках, остаётся довольствоваться фиксированной суммой государственного пособия – примерно 600 долларов в месяц (правда, дающего шанс на сытую жизнь) и… бесцельно болтаться по улицам.

На улицах американских городов можно встретить множество странных граждан с мутными глазами, ведущих непрерывный диалог с самими собой. К ним привыкли и не обращают внимания на жуткие завывания и выкрики, тревожащие тишину одноэтажных предместий, но на всякий случай всё-таки обходят стороной. А как быть со «скрытыми сумасшедшими», вроде южнокорейского студента? Не держит ли вон тот приятный мужчина «пушку» за пазухой, намереваясь пальнуть в первого не понравившегося ему встречного? Абсурдная мысль – ведь не шарахаться же от всех прохожих без исключения!
Ну нам до виргинского расстрела пока далеко, подумает кто-нибудь, читающий эти строки. И напрасно. Да, оружие в открытом доступе пока не продаётся. Но и в России тоже есть свой немаленький процент граждан, которым не то, что пистолет для самообороны – вилку в руки давать опасно.
…Вспоминаю давнюю командировку в тихий город Торжок. До отъезда у меня оставалось немного времени, и хотелось побродить между суровых стен Борисоглебского монастыря, увезти с собой хоть немного знойной тишины и густого колокольного звона. Спускаюсь к берегу, и внезапно на меня из кустов наваливается что-то волосатое, рычащее, страшное… Изо всех сил вырываюсь и, прижимая к груди сумку с паспортом и обратным билетом, мчусь к гостинице с колотящимся сердцем. Увидев мои вытаращенные от испуга глаза, горничная рассмеялась: «Это же Петька, местный дурачок. Его все тут знают, он ничего плохого не сделает. Так, порычит, подержит за руки и отпустит. Шутки у него такие…»
А примерно год назад в московских СМИ промелькнуло сообщение: молодая женщина зарезала родную мать кухонным ножом, потому что «так ей велели домашние кошки». Есть такая форма шизофрении: человек слышит голоса, исходящие от «потусторонних сил», животных или просто неодушевлённых предметов. В период обострения эти голоса начинают звучать всё громче и настойчивее, толкая больного на безотчётные и даже опасные для него и окружающих действия. «Мы все живём сегодня под этим кухонным ножом, как под дамокловым мечом», – сказала, прочтя заметку, моя интеллигентная пожилая знакомая, коренная москвичка. Она до сих пор мыкается в одной коммунальной квартире с соседом, страдающим подобной формой болезни. Голоса заставляют его преграждать соседям дверь на кухню, не впускать их домой, потому что это «враги». Кто знает, на какие подвиги они настроят его завтра?
Изолировать психически больного человека, опасного для общества, сегодня практически невозможно. Наше законодательство стоит на страже его интересов. На сайте Независимого психиатрического журнала в статье «Недобровольная госпитализация психически больных в законодательстве России и США» автор О. Лапшин замечает, что российский Закон «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании» был разработан как реакция на нарушения в области психиатрии в Советском Союзе. Поэтому он оказался более либеральным, чем аналогичные законы в США. Там в некоторых штатах, например, человек может подвергнуться недобровольной госпитализации, если он тяжело болен и нуждается в уходе. У нас этому предшествует сложная процедура: нужно получить согласие ближайших родственников, пройти экспертизу трёх врачей-психиатров… Можно понять медиков, которых закон устраивает: они больше не желают быть втянутыми в политику. Правозащитники же почему-то защищают права только одной стороны, хотя очевидно, что страдают обе.
– А может быть, нужно как-то ужесточить Закон «О психиатрической помощи…»? Внести, например, поправки, разрешающие госпитализировать больного, если он долгое время терроризирует семью и соседей, не даёт жить спокойно? – спрашиваю председателя Общественного совета при министре юстиции, члена Московской Хельсинкской группы Валерия Борщёва.

– В этом нет необходимости: закон не вполне совершенен, но достаточно демократичен, он способствовал тому, что Россию приняли наконец в Международную ассоциацию психиатров и признали правовым государством, – ответил известный правозащитник. – Ведь у нас до сих пор занимают должности медики, считающие, что лучший способ борьбы с заболеванием – это изолировать больных. Да и не только больных, но и вполне здоровых, убеждения и поведение которых отличаются от общепринятых норм. Пойти по пути ужесточения существующих норм – значит снова скатиться в пропасть карательной психиатрии, «упекать» всех неугодных. Так что с душевнобольными нам придётся мириться как с неизбежным злом.

Безумный человек – это разбушевавшаяся тёмная стихия, вроде цунами или проснувшегося вулкана. Если не принять меры для её укрощения, то в будущем нас ждёт ещё более страшное зло: десятки трагедий, подобных виргинской. На соседа-алкоголика или хулигана можно хотя бы пожаловаться в милицию. На худой конец завести знакомых среди братков, чтобы они проучили обидчика. Перед «человеком со справкой» все одинаково беззащитны: и граждане, и милиция, и даже братки. Права человека превыше всего! Кто бы спорил… Но почему бы не защитить и наши права – на ночную тишину, покой и сон, на жизнь, наконец?! 

Людмила ПИСЬМАН, ЧИКАГО – МОСКВА