ПРОГУЛКИ ПО СТОЛИЦЕ

Удивительное место! Не претерпев в последние пару веков значительных метаморфоз, оно, тем не менее, всегда оставалось очень московским, современным, модным. И Эйзенштейн здесь гулял, и молодой Данелия пробегал с этюдником под мышкой. Молодые всех времён разрезали остриём коньков ледяную гладь, глядели на лебедей из кафешки над прудом, катались на трамвайчике, целовались на скамейках, а потом чинно везли по дорожкам коляски… Они и сейчас здесь – такие же мальчики и девочки, такие же будущие гении и прародители новых москвичей. Ну, бандана на голове, ну, чёрный лак на ногтях, но разве в этом дело? Словом, занавес открывается. Прошу любить и жаловать: Чистопрудный бульвар!

Вокруг памятников
Ну вот и приехали. Станция метро «Чистые пруды». Поднимаясь по крутой лестнице к цели – туда, где несётся музыка из торговых павильончиков и тарахтит, позвякивая на поворотах, трамвай, вряд ли кто думает, что покидает место тоже в своём роде историческое. Когда-то станция эта звалась «Кировской», и сюда, в метро, из здания сил ПВО, находившегося на Мясницкой (тогда улице Кирова), был проложен подземный ход. Утверждают также, что имелся на «Кировской» мощный узел связи, кабинет Сталина, помещения для работы Генштаба. А ещё раньше на этом месте была пивная, где любил погулять с друзьями со всей широтой русской натуры Сергей Есенин. Впрочем, кто здесь только ни любил гулять…
Кстати, чуть менее двух веков назад прогуливался тут и живший неподалёку Грибоедов, чей памятник теперь является непреложным знаком начала Чистопрудного бульвара и популярным местом свиданий. Кажется, что стоял он здесь всегда, только окружение менялось: в 60-70-х годах любили собираться московские хиппи, потом «алисоманы» – поклонники группы «Алиса», затем – в любую погоду одетые в чёрное «готы», традиционно встречается по четвергам «под Грибом» молодёжь, познакомившаяся в чате «Ромашка»… И кажется им, что так было всегда. Но Грибоедов в виде памятника появился на Чистых прудах только в 1959 году. До того же, в году 1918-м, пытались на это место водрузить абстрактно-футуристический монумент идеологу русского анархизма Михаилу Бакунину. По свидетельствам очевидцев, когда приоткрыли только часть памятника, от него уже начали шарахаться лошади, а сидевшие на козлах извозчики истово закрестились. В газете вышла подписанная рабочими статья, называвшаяся «Уберите чучело!». Голосу народа вняли. А вот другой памятник – казахскому поэту и мыслителю Абаю Кунанбаеву, от которого тоже были не в восторге местные жители, на другом конце бульвара в прошлом году всё-таки установили. Поначалу молодёжь под осуждающим взглядом мудрого казаха чувствовала себя неспокойно, но теперь освоилась: посиживают себе на ближайшем камушке, пьют пиво и целуются… 

Как Поганый пруд стал Чистым
Надо сказать, что любимые наши Чистые пруды, а вернее – пруд, раньше назывался совсем иначе, а именно – Поганый. За что ж его так? Тут версии историков расходятся. По мнению одних, дело было ещё во времена Долгорукова, к которому некий боярин, хозяин здешнего села, не проявил достаточного почтения, за что и поплатился: мёртвое тело его было брошено в воду. Пострадал и пруд. Другая версия прозаичней: мол, сваливали сюда отбросы с мясных боен, что располагались на Мясницкой. Но, по мнению некоторых учёных, где поп, а где приход? Сомнениям положил конец фаворит Петра I Александр Меншиков. Поселился на месте нынешнего почтамта, разбил сады, пруд вычистил и, соответственно, повелел называть его Чистым. Так что, если б не князь Меншиков, гулять бы нам с вами на Поганом пруду.
Чистопрудный бульвар, устроенный в первой половине ХIХ века, по площади превосходит всех своих собратьев по бульварному кольцу, а по длине уступает только Тверскому. Перед открытием бульвара в концах его были построены два двухэтажных здания – для гостиниц. То, что у Покровских ворот, сохранилось до сих пор.
Владения, находившиеся по обе стороны бульвара, многократно переходили из рук в руки. Но что интересно: в середине 1800-х годов по чётной стороне стояло восемь дворов с угодьями, по левой же умещалось аж 17 небольших домишек без садов. Такое неравенство. Сейчас обширнейшую часть чётной стороны занимает Московский почтамт (бывшие владения Меншикова). Кроме дома ‹ 2, где в одном из флигелей в 1860-х годах собиралось Общество любителей художеств и читали свои произведения Островский, Писемский, Фет, Майков, ему принадлежит заложенный в конце XIX века неоштукатуренный дом «в кирпичном стиле» (уже позже его стали красить), где разместился «Дом призрения заслуженных престарелых членов почтово-телеграфного ведомства». После революции дом приспособили под учреждения и квартиры. Затем в здание переехала ведомственная поликлиника Московского почтамта.
Далее следуют владения семьи Мусиных-Пушкиных, после различных метаморфоз переданные в 1925 году Народному комиссариату просвещения РСФСР, то есть ведомству Луначарского. Членом же политико-просветительного комитета назначили Крупскую. Под её патронажем издавались журналы для педагогов: «Коммунистическое просвещение», «Что читать деревне», «Красный библиотекарь». В память об этом периоде на стене здания установлены две мемориальные доски: Крупской и Луначарскому.

Акулы пера и океанариума
На месте дома ‹ 8 было когда-то пять самостоятельных владений. А далее традиция стала неизменна – с 1917 года территория использовалось для издательско-типографской деятельности. В 1930 году в глубине участка был выстроен пятиэтажный корпус для типографии. В 1950-е годы его надстроили и соединили с новым зданием. Здесь помещалось издательство «Московский рабочий». А в 60-е – начале 70-х располагались «Московский комсомолец», «Вечерняя Москва», «Московская правда». Мрачным длинным коридором, соединявшим здания, пробирались корреспонденты в корректорские или в ночной буфет – перекусить. Или на рассвете, после ночного аврала какого-нибудь очередного съезда ВЛКСМ, выходила дежурная бригада на полукруглый внушительный балкон, вдыхала запахи лип, слушала тарахтенье первых трамваев – хорошо!..
Вон афиша кинотеатра «Ролан». Юному поколению кажется, что он здесь был всегда. Но когда-то на этом месте был пруд у хлебосольного дома Пашковых. Частые застолья и почти ежедневная игра в карты лишили Пашкова его огромного состояния. Владение поступило в казну.
Затем, в 1912 году, здесь, в специально выстроенном деревянном павильоне, состоялось торжественное открытие панорамы «Бородинская битва». Полотно Франца Рубо потрясало не только сюжетом, но и масштабами: длина 113 м, ширина 15 м! Народ валил валом. Но вскоре началась Первая мировая война, в здании разместился госпиталь, а холст Рубо остался «без определённого места жительства»: хранился под сценой в Нескучном саду, побывал в саду «Аквариум», на складе сада «Эрмитаж»… Пока наконец, отреставрированный, не оказался в новом здании «Бородинской панорамы» на Кутузовском проспекте. Само же деревянное здание с куполом, на которое работники соседних учреждений и прежде жаловались – мол, пожароопасно! – снесли, и в 1928 году на его месте появилось одно из первых зданий в стиле конструктивизма – дом Кожсиндиката.
Ну и последнее, на что нельзя не обратить внимания, бредя по чётной стороне, это светло-голубой, причудливо изукрашенный барельефами фантастических зверей и птиц дом ‹ 14. Говорят, декор этот выполнен в 1908-1909 годах по мотивам резного каменного убранства древнего Дмитровского собора во Владимире. Автор декора художник Вашков так и не смог расстаться со своим детищем – в доме поселился и жил там до самой смерти. Значительно позже в дополнение к украшающим фасад диковинным существам в доме обосновались акулы. Да-да, самые настоящие. Океанариум, или «Морской аквариум на Чистых прудах», занял весь первый этаж здания. Чтобы убедиться в этом и почувствовать себя человеком-амфибией, достаточно заплатить 50 рублей за вход в будний день и 100 – в выходной.

Под звуки старого джаза
Вот мы и пробежались по чётной стороне бульвара. Можно передохнуть, посидеть за столиком возле фонтана с чашечкой кофе и осмотреться. Чуть меньше века назад здесь развлекал гуляющую публику цыган с медведем, играли шарманщики, катал ребятишек верблюд… А сейчас?
Посреди обитаемой части свежеотреставрированного, вымощенного новой плиткой бульвара, отделяя пруд от фонтанов, высится здание бывшего кафе «Чистые пруды», откуда так хорошо было смотреть на лебедей или конькобежцев – в зависимости от времени года. Потом здесь появился индийский ресторан. Его сменил «Белый лебедь» и возник фонтан. Бьют гейзеры фонтана. Между ними наслаждается прохладными брызгами бронзовая цапля. По бортикам кормят голубей. На окаймляющих «акваторию» островах, под круглыми, пышными кронами отдыхают неформалы всех мастей.
Время к вечеру. Бульвар оживает, убыстряется темп. Непрерывным аккомпанементом – стук трамвайных колёс. Промелькнули жёлтые колготки в звёздочках, прошествовал плотный парнище с пушистым, рыжим, как у Патрикеевны, хвостом. Бритый череп соседствует с дредами, мелькают гольфы цвета российского флага. Байкер в косухе, бандане, всё, как положено, совершая крутой вираж, причаливает к острову. Смеются, встречают. Поднялся ветер, полетели юбки. Летящий шлейф в крупных алых розах прижимается, чтоб не улетел, красной сумкой. Смотрит с неодобрением, прищурив глаза, со своего постамента на все эти вольности казахский поэт и мыслитель Абай Кунанбаев.
Направляемся к пруду, за которым стоит одна из двух уцелевших гостиниц «с одинаковою фасадою», выстроенных перед открытием бульвара с двух его концов. Покровка. А значит – конец бульвара. Вода отражает и приумножает зелень, рябь, все скамейки заняты. У плавучего ресторана «Шатёр» гондола, покрытая розовым чехлом.
– А покататься можно? – интересуюсь.
– Приводите гондольера, покатаетесь!
– А раньше был? Песни пел?
– А как же! – смеётся секьюрити. – Как соловей заливался! Из самой Италии выписывали…
Одинокая бутылка от пива бросает чарующий солнечный блик на каменный бордюр. Под деревом примостился дедушка-рыболов на складном стульчике, рядом пара в обнимку с гитарой – лямур де труа. Юноша в чёрном костюме что-то патетически втолковывает бритоголовому с длинным хвостом на макушке.
Звучат задорные звуки старого джаза. Движемся в сторону девственно-белоснежного, с античной колоннадой, театра «Современник». (Не зря находившийся тут раньше кинотеатр звали «Колизей»!) С соседней стены на него глядят такие знакомые лица – Волчек, Филатов, Неёлова, Гармаш, Ахеджакова, Яковлева… «Современник» в прошлом году отметил своё 50-летие, но выглядит очень свежо.
Чистопрудный диксиленд играет Глена Миллера. Их восемь. Вместе более двух десятилетий. Раньше играли на Арбате – «для тех, кому недоступны театры и концерты», вспоминают это время с ностальгией.
Сзади медленно проезжает трамвай. Пританцовывает у воды девушка в красной водолазке с тяжёлой фотокамерой на шее. Блондинистая пара раскачивается в такт, улыбаясь и не расцепляя рук. Уходим. Вслед прощально взвизгивает саксофон. 

Гуляла Мария КРОНГАУЗ