Вечные вопросы в моделировании общественного «завтра»

Николай ШМЕЛЁВ, академик, директор Института Европы РАН

Валентин ФЁДОРОВ, профессор, заместитель директора Института Европы РАН

Распад СССР мало чему нас научил. Хотя после всего, что случилось, мы должны сделать выводы, чтобы трагедия не постигла уже новую Россию

КРИТИЧЕСКАЯ ЧЕРТА

Точный прогноз с соответствующими рекомендациями – самое ценное, что, абстрактно говоря, может дать научный интеллект. Вторжение в будущее с помощью пера является, конечно, увлекательным делом, работа в сфере прогнозов кипит. Под одной обложкой перечисляются разные сценарии грядущего, например оптимистический, пессимистический, оптимальный, инерционный (иногда с другими названиями), каждый из которых обусловлен рядом произвольных авторских допущений. Их изучение не помогает преодолеть неясность горизонта, потому что зачастую в них отсутствует важнейшая глава – прогноз на прогнозы, или указание на то, какой сценарий наиболее вероятен. Составленные статистические ряды ничего не гарантируют и гарантировать не могут, ибо жизнь – это тысячефакторная модель, тогда как творцы прогнозов в состоянии учесть только минимальное количество действующих сил. При этом прогнозисты не пожертвуют и мизинцем за честь своих расчётов по весьма прозаической причине: они сами не уверены в них. Выбор рычагов воздействия, дозировка мер, временные лаги – вещи в себе и, кроме того, взаимозависимы. Ошибка в одном месте способна сразу изменить всю картину, просчёт в другом месте снова грозит перевернуть всё вверх дном, упущение в третьем месте… Каждая проблема завязана хитроумным морским узлом, развязывание которого создаёт новые узлы. Ретроспективный анализ свидетельствует о слабой прицельности экономических пророков. Расхождение между фактами и обещаниями бьёт в глаза. Слово «уточнение» и образованные от него прилагательные часто встречаются в прогнозных материалах, что лишний раз подчёркивает условность оценки перспективы. Таким образом с разработчиков снимается «вина» за прошлые и будущие ошибки. Не успеют высохнуть чернила на документе (в частности, о бюджете), как он уже уточняется. Мы хотим представить иную методологию прогнозирования, назовём её программно-целевой в отличие от ныне широко распространённой экономически детерминированной. Наше предложение возникло не на пустом месте, российской академической школой глубоко разработан тезис о гуманитарном приоритете развития экономики, который, к сожалению, не находит должного отражения в официальном экономическом курсе. Потому прежде всего необходимо выявить критические опасности для страны, что и должно служить исходным пунктом для дальнейших действий. Сначала – внутренняя и внешняя безопасность, затем – всё остальное. Угроз всегда много, но есть существенные и несущественные. И есть роковые, которые несут государству погибель и преодоление которых должно быть главной целью при вычислении будущего. 

«РУССКИЙ КРЕСТ»

Для России вопросом жизни и смерти стало неумолимое сокращение численности населения. Подсчёты не оставляют надежд на то, что этот процесс остановится. Если сейчас нас 142 миллиона, то в недалёком будущем останется 100 миллионов, потом 90, потом 80 и так далее. Демографы спорят лишь о сроках. За 2050 год даже страшно заглядывать. Как считает известный учёный из МГУ Анатолий Антонов, к 2060 г. население России может уменьшиться до 40 миллионов человек. Должно быть ясно, что при сокращающейся заселённости мы не удержим свои сибирские и дальневосточные земли. Перефразируя известное выражение, можно сказать: пространство не терпит пустоты. Придут новые хозяева и освоят для себя наши огромные просторы. Тут и силовых акций не потребуется. Недопустимо уже то, что общественное мнение начинает привыкать к этой мысли на радость потенциальным колонизаторам и их подстрекателям. Потеря Зауралья (2/3 площади страны) будет означать исчезновение Российской Федерации, ибо европейская треть, в свою очередь, не сохранит целостности из-за этнических конфронтаций (Кавказ, Поволжье). Роковая опасность для России – не только в стремительном падении численности населения (а с 2007 г. и численности трудоспособного населения). Другим ядовитым остриём является сокращение доли русской нации. Она – государствообразующее начало, и ослабление этой основы основ чревато потрясениями и неизбежным завершением существования страны. Предотвратить это – вторая сверхзадача. Здесь нет и тени русского национализма, речь идёт о нашей общей отчизне. Характерно, что слово «русский» употребляется в Конституции РФ лишь один раз в статье 68, где говорится о том, что государственным языком является русский язык. Между тем «крот истории роет», процесс пущен на самотёк. Рассуждать на данную тему считается почему-то делом неделикатным, а о принятии мер противодействия и говорить нечего. Зато, как нарочно, делается нечто другое. Низы верят в мудрость правительства, правительство верит в неизбывность низов, и вместе ошибаются. Так получилось с советским народом, исчезнувшим в одночасье, а как долго просуществует «российский народ», никому не известно. Ясно одно, нельзя бездействовать. Между прочим, судебное законодательство предполагает наказание за бездействие, повлёкшее за собой тяжкие последствия. Итак, во главу угла нашей стратегии на десятилетия вперёд нужно поставить как минимум две сверхзадачи: увеличение численности населения и поддержание доли русских – и ими руководствоваться. Было бы ошибочно игнорировать другие угрозы, которые, накопив разрушительный потенциал, могут не оставить камня на камне в обществе. Они также не являются секретом. Это – непозволительная дифференциация доходов населения, о чём вопиют статистические справочники, и не менее возмутительное имущественное расслоение граждан, насчёт чего те же справочники, напротив, хранят полное молчание. Из Адама Смита часто цитируют его «невидимую руку». Но он предупреждал также об истребительном свойстве рыночных сил, если им дать полную волю. А как же с экологией, про которую старшее поколение в годы своего отрочества и слыхом не слыхивало? Рассказы бабушек и дедушек о том, что раньше можно было пить воду прямо из реки, не опасаясь последствий, внуки вполне могут считать разновидностью сказок. Доведённая до ручки окружающая среда точно так же поступает с людьми и сокращает ожидаемую продолжительность жизни.

ПУТЬ К ОБРЫВУ

Выстраивая отношение к ним через призму названных сверхзадач, обнаружим, что борьба с разновидностями зла может идти в одном векторе, конечно, до определённого предела, причём этот предел ставится сверхзадачами, а не подзадачами. Стержень реформ должен простираться снизу до двойной макушки древа целей, и только то, что лежит на этом пути, подлежит вниманию и осуществлению. Никто не отрицает необходимости освоения космоса и нанотехнологий. Но зачем нам нужно то и другое, если Россия разлетится в прах? Зачем проповедовать культ удвоения валового продукта, если страна вымирает? Зачем нам кладовые Арктики, если ими воспользуются другие?.. Это не риторические вопросы, на которые не обязательно отвечать. А общий ответ будет следующий. Нельзя больше закрывать глаза на то, что страна движется к обрыву. Вся политика должна быть направлена на улучшение условий жизни людей. Последняя фраза может показаться банальной, поскольку служит лозунгом любого политического режима. Попытаемся вложить в неё практический смысл. Каждый рубль новых инвестиций нужно проверять на пользу непосредственно населению. При таком подходе максимальное развитие должны получить отрасли по производству товаров, прямо удовлетворяющих личные потребности людей, – продовольствие, одежда и обувь, жильё, медикаменты, транспорт. Чем ближе к человеку, тем приоритетнее должна быть отрасль. Это не значит, что следует игнорировать остальные, «далеко отстоящие» подразделения народного хозяйства. Их приводит в движение сам потребительский комплекс с точки зрения как объёмов выпуска, накопления капитала, так и научно-технического прогресса. И вот тут получается многозначащая картина: у нас резко отстаёт именно потребительский комплекс. А раз так, то сильных положительных импульсов с его стороны на другие сферы ожидать не приходится. Обилие товаров на наших прилавках («как на Западе») – это кажущееся экономическое благополучие, ибо каждый второй товар – импортный. Но не всякую нехватку жизненных благ можно восполнить импортом. Тут положение совсем плачевное, нет даже внешнего блеска. Недостающее жильё не завезёшь из-за рубежа, так же как больницы, детсады, ясли, школы, сельские клубы, библиотеки. Кто из наших граждан посостоятельнее, тот едет за границу лечиться, учиться, рожать. Отечественный менталитет не повёрнут у нас в сторону человека с его нуждами и запросами. Тонны и километры по-прежнему превалируют в нашем сознании над человеком. Отсюда и такой гротеск – обезлюдение отечества рассматривается не как критическая проблема, не как сердцевина грядущего, а лишь как ограничительный фактор для экономического роста. За будущее никто конкретно не отвечает. Но оно закладывается сегодня. Происходит это в постоянном взаимодействии двух начал – правительственной политики и политики населения. Последняя стихийна, но не менее ощутима, таким образом люди отстаивают свои интересы. Когда оба вектора совпадают – самочувствие общества хорошее и экономика идёт вверх, когда расходятся – решение задач затрудняется, наступает застой или происходят народные волнения. Здесь же кроются истоки коррупции, теневой экономики, хозяйственного криминала и, главное, демографической ямы, которая по своему значению затмевает всё прочее – и хорошее, и плохое. 

СТЕРИЛИЗАЦИЯ НАСЕЛЕНИЯ

Руководитель Минздравсоцразвития Михаил Зурабов для многих в нашем обществе служит персоной нон грата (мы также не в восторге от его деятельности), так что цитировать его в положительном плане – проигрышное дело. Однако иногда этот деятель озвучивает здравые мысли: «Я иногда задаю вопрос депутатам: сколько вы хотите, чтобы средний россиянин жил? Если 59–60 лет, то вы финансируйте здравоохранение на том уровне, как сейчас. Если вы хотите, чтобы он жил 65 лет, то… каждый дополнительный год – это приблизительно 100 млрд. расходов дополнительно». Наши депутаты по уровню симпатии к себе в обществе недалеко ушли от Зурабова. При утверждении бюджета они без возражений выполняют спущенную выше установку на стерилизацию «лишних» денег, а по существу, на стерилизацию населения. Одна из двух частей, на которые разделили Стабилизационный фонд, словно в насмешку названа Фондом национального благосостояния. Можно полагать, что президентство Путина предстанет в летописи страны как успешная страница – экономический подъём, консолидация власти, ослабление суверенитета регионов, ограничение «семибанкирщины». После Хрущёва он станет вторым национальным лидером, который передаст преемнику страну в лучшем состоянии, чем получил её от предшественника. Однако в главном он не преуспел. За время его правления население страны уменьшилось на несколько миллионов человек, и пресловутый «русский крест» (преобладание смертности над рождаемостью) перейдёт по наследству новому президенту. Восьми лет так и не хватило, чтобы перейти от правильных слов к решительным мерам по исправлению ситуации, которая с каждым годом становится хуже. В устоявшихся, благополучных государствах (где население хоть и уменьшается, но это не являет собой роковой угрозы для них из-за отсутствия потенциальных территориальных притязаний) демографическая политика формируется на высоком социальном уровне. Она, если можно так выразиться, представляет сверхльготы на фоне льготного социального режима. В России же, где демографическая шагреневая кожа уменьшается на глазах, нет продуманной ни социальной, ни демографической политики. И в наших самобытных условиях (европейская рождаемость и африканская смертность) между ними нужно ставить знак равенства. 

НУЖДА В ИММИГРАНТАХ

Чудес не бывает. Даже если будут созданы идеальные условия в духе «плодитесь и размножайтесь», демографической революции не произойдёт, хотя снижение темпов вымирания – уже само по себе благо. Без открытия шлюзов для миграции из-за рубежа не обойтись. Но и по поводу того, что происходит в этой сфере, можно лишь развести руками. Самый благоприятный момент пополнения народонаселения уже упущен. После развала Советского Союза за границей осталось 25 миллионов русских людей. Многие из них не смогли переехать в новую Россию – Родина была не готова принять вынужденных эмигрантов. Сейчас этот контингент тает на глазах. Никто не скажет в точности, сколько от него осталось. По оценке Министерства экономического развития и торговли РФ, ожидаемый приток мигрантов в Россию из стран СНГ и Балтии составит до 2015 года не более 1 млн. человек. Кто хотел, тот переехал, – можно иногда услышать. Не так. Многие и сейчас хотят стать российскими подданными, однако не могут пробиться через бюрократические барьеры. И это несмотря на известный путинский Указ о содействии переселению соотечественников, проживающих за рубежом (июнь 2006 г.). А следовало бы делать иначе: граждане, родившиеся в СССР и желающие перейти под верховенство России, должны получать гражданство автоматически. Они ни в чём не виноваты. Незадолго до коллапса нерушимого Союза они проголосовали за его незыблемость. В последние годы получила распространение идея о том, что разрешение на въезд следует выдавать прежде всего квалифицированным специалистам, оставляя за бортом необученную рабочую силу. Звучит вроде бы убедительно. Однако столь односторонний подход чреват нежелательными последствиями. Как бы быстро ни шагал научно-технический прогресс, в экономике сохраняются обширные сферы несложного, малоквалифицированного труда – строительство, дорожное дело, жилищно-коммунальное хозяйство, рыболовство и т.д. Эти работы кто-то должен выполнять, чтобы экономика не замерла. Если в миграционной политике сделать ставку на дипломы, тогда нашим согражданам не останется другого выбора, как самим занять эти малопрестижные или низкооплачиваемые вакансии. По сравнению с дипломированными мигрантами они оказались бы на вторых ролях в собственном государстве. Всякий перегиб пагубен. По данным ФМС, ежегодно приезжают в Россию на отхожие промыслы более 20 млн. человек, половина из них трудится нелегально. При анализе этих цифр упор делается на величину денежных сумм, переводимых мигрантами домой. Суммы действительно большие: для Таджикистана – это два национальных бюджета, для Грузии – 20% её ВВП. Но в выигрыше находится и Россия, несмотря на эту утечку денег и неуплату налогов. Создаваемые мигрантами материальные ценности и их работа в сфере услуг вносят существенную лепту в российскую динамику. Так называемые финансовые потери с избытком перекрываются приростом реальной экономики. Ярыми противниками нерусских иммигрантов в России являются правые националисты. Если скинхеды в силу возраста не всегда понимают, что творят, то их формальные и неформальные покровители должны отдавать себе отчёт в том, какой непоправимый ущерб они наносят России. В случае с иностранцами речь идёт о гораздо большем, чем трудовая деятельность. Крайне опасное развитие депопуляции ставит под вопрос способность России сохранить свою географию, своё имя, и, как это ни парадоксально звучит, иммигранты помогут ей выдержать грядущие испытания. Сформулированная М.В. Ломоносовым национальная идея сбережения народа, глубоко гуманистическая во все времена, воспринималась в условиях роста народонаселения как самореализующееся пожелание. Теперь эти слова великого учёного животрепещущи как никогда прежде. Они обращены прямо к нам. Происходящая с 1992 г. безостановочная демографическая трагедия России является предвестником будущего общенародного горя в виде территориальных потерь, межэтнических столкновений, антирусских коалиций. Это – не паника обеспокоенного воображения авторов, не «глюки», а логическое осмысление происходящего. Можно ли предотвратить обозначившийся конец отечественной летописи? Честно говоря, не знаем. Дело зашло слишком далеко. На этом фоне вызывает удивление продолжающийся пафос обильно плодимых прогнозов и программ, где скрупулёзно перечисляются экономические показатели, обрисовываются игра цен на нефть и борьба валют, но нет понимания главного: необходимо остановить кровотечение в экономике и обществе – сокращение численности населения и доли русских. 

ДРУГИЕ СВЕРХЗАДАЧИ

Смысл предлагаемой методологии прогнозирования состоит в заблаговременном распознавании и преодолении потенциальных катастроф до того, как они стали неотвратимыми. Такой подход является азбукой в медицине, но он не нашёл пока должного применения в моделировании общественного будущего. Между тем приведённый перечень опасностей не исчерпывает всей сложности мегапроекта. Так, внешняя безопасность требует к себе первостепенного внимания, она тесно увязывается с демографическим трендом и экономическими возможностями. У нас не решён и национальный вопрос – ещё одна чёрная дыра, в которую может кануть держава, и к этому экономика не имеет никакого отношения. Вместо того чтобы пойти по пути развития национально-культурных автономий как единственно верного способа избежать угрозы дробления страны, новая Россия переняла и усугубила кардинальный порок советской системы, а именно, возвела в абсолют этнический принцип государственного устройства. Тем самым создана почва для неистребимого сепаратизма, который в зависимости от объективных и субъективных обстоятельств имеет своим апогеем, как показывает наша собственная новейшая история, вооружённую борьбу за государственное самоопределение за пределами РФ. Центробежные устремления в целом никуда не исчезли, они существуют подспудно, в невидимом русле и ждут своего часа. Политическая инфраструктура национальных республик, будучи созданной по подобию самостоятельных государств, укрепляется, и представителям титульных наций оказывается предпочтение во многих отношениях. В этих условиях ощущается первостепенная необходимость либо перехода к унитарному государственному строительству, что имеет место в подавляющем большинстве стран мира, либо замены этнической основы Федерации на административную посредством увеличения числа федеральных округов... Для определённых территорий всегда можно допустить исключение. Трудно сказать, насколько приемлемым и действенным окажется предлагаемый нами пересмотр ориентиров при движении в будущее, но без него уж точно ничего хорошего Россию не ждёт.