Утренняя песнь города

Ещё темно, но из ветвей
чирикнул первый воробей.
Уже, спасаясь от зари,
в подвалы лезут упыри.
Бледнея, пятится луна,
толкает дворника жена:
«Вставайте, граф! Зовёт метла.
Вас ждут великие дела!»
Ошмётки ночи он сметёт –
и начинается исход.

В тяжёлом ритме болеро
канают граждане в метро.
Канает стар, канает млад,
канает сват, канает брат.
И оккупируют вагон
интеллигент и гегемон,
Студенты, школьники, врачи,
актёры, плотники, бичи.
Профессор, съехавший с ума
над теоремою Ферма,
И гастарбайтер с бодуна,
и я, и дети, и жена,
Босяк, живущий налегке,
 и негр в белом пиджаке,
И чёрт-те кто, и чёрт-те что,
и хрен с горы, и конь в пальто –
И город с кайфом, как всегда,
по венам пустит поезда.

Надев костюмы, братаны
выходят на тропу войны.
Предприниматель хочет спать,
но надо, блин, предпринимать.
Вот страж порядка молодой
шерстит брюнетов с бородой:
Весьма нервирует его
этническое меньшинство.
Течёт толпа, а в головах –
обрывки мыслей: о деньгах,
О сне, о сексе, о борще,
о том, как жить. Как жить вообще…
Торчит фабричная труба,
как наша общая судьба.
Богема спит – немудрено:
она, надысь, из казино.

Летят вожди на вороных
без отпусков, без выходных,
Летят с мигалками вперёд,
спешат, чтоб лучше жил народ.
И контролирует ГАИ
телодвижения твои,
И перекрёстки, и мосты,
и придорожные кусты,
И горний ангелов полёт,
и гад морских подводный ход.
Машины встали в три ряда –
ну, с первой пробкой, господа!

И утро красит кумачом
шкатулку с бедным Ильичом.
Глядит с кремлёвской высоты
наш Гений Чистой Красоты.
Ах, что за город – первый сорт!
Умён как Бог, красив как чёрт.
Он сам себе и врач, и мент,
и донор, и реципиент.
Всё на бегу, всё на ходу,
всё начеку, всё на виду.
Здесь воля чувствам неземным,
здесь пахнет дымом выхлопным.
Сквозь шум и треск, сквозь гул и вой
восславим город трудовой,
Споём дежурное «ла-ла»
про купола, колокола
Под несмолкаемый салют.
Крещендо! Славься! – Все встают.

Приезжий дух переведёт,
присядет, «Клинского» хлебнёт.
И скажет: «Мамочки, дурдом!
Как вы живёте тут?»
Живём!

Мечтательный пастух

Мечтательный пастух, изгой Нечерноземья,
Иллюзий дивных полн, пасёт своих коров.
И чудится ему, с глубокого похмелья,
Корриды грозный гул, жестокий бой быков.
С небес звучит Бизе: «Тореадору слава!»,
Торсида ль то поёт иль бабы на току?
Он красные портки снимает величаво
И тычет ими в нос угрюмому быку.

В крови адреналин мешается с «мадерой»,
И тут уж всё равно – Севилья иль Тамбов.
Мыслитель – он всегда достойный кабальеро,
Живёт он во дворце или пасёт коров.
Закуски бы ещё – и не было бы горя,
Проник он в суть вещей – начало их, предел.
Он – андалузский пёс, бегущий краем моря,
Сервантес – это тьфу... И рядом не сидел!

Добавил он ещё – одной бутылки мало,
И вот уж по степи хазары пронеслись,
И кажутся стога слонами Ганнибала,
Фантомы всех времён вокруг него сошлись.
Дымится небосвод, взрываются светила,
Он видит павший Рим – ликует его дух!
С ним пьют на брудершафт и Рюрик и Аттила,
Он в центре всех эпох – неистовый пастух!

Судачат меж собой селянки на покосе:
«Опять мужик мой пьян, туды его нехай!
А жрёт, гад, за троих, копейки в дом не носит,
Ишшо придёт, свинья, любви ему давай!»
Эх, вздорный вы народ, бесчувственные бабы!
Числом вас – легион, а имя вам – корысть.
Мечтательный пастух, трезвеющий и слабый,
Ведёт коров домой и думает за жисть...
Ведёт коров домой и думает за жисть...

Тимур ШАОВ