Елена Чудинова. Похищение Европы. Исламизация и капкан толерантности. – М.: Вече, 2012. – 288 с.– 2500 экз.

Любой умелый рассказчик знает это правило: чтобы тебя слушали, надо немного сгустить краски, немного преувеличить и немного заострить проблему. Конечно же, ничего предосудительного в этом нет. Вопрос в другом – где мера? Насколько позволено сгустить, преувеличить и заострить, чтобы рассказанное не превратилось в художественный вымысел? К сожалению, когда заходит разговор об отношениях Запада с Востоком и сосуществовании коренных жителей с мигрантами, у многих публицистов зашкаливают эмоции, и краски становятся слишком густыми. Именно это мы видим в текстах Елены Чудиновой, опубликованных в сборнике «Похищение Европы».
В отличие от газетных или журнальных публикаций, выходящих «по горячим следам», статьи в сборнике относятся к событиям, уже отделённым временем. Тут невольно вспомнишь выражение: «Время рассудит». Мы относимся к давним событиям более спокойно, поэтому задорно-полемичный тон в прошлогодних или более давних статьях уже не так убедителен.
Взять, к примеру, публикацию, где Чудинова сетует, что европейский дипломатический протокол подстраивался под эксцентричного Муаммара Каддафи. Прибыв в Рим, ливийский лидер поселился в бедуинском шатре, прочёл публичную лекцию о том, что «ислам будет религией всей Европы», и потребовал у Европы крупную сумму денег. По мнению автора, подобные выходки Каддафи были прямой угрозой всему цивилизованному сообществу. Дескать, со своей безоглядной толерантностью европейцы терпят то, что терпеть нельзя. Дескать, страны третьего мира становятся всё наглее и наглее, мигранты заполонили территорию развитых государств, растёт преступность, и символом всего того является бедуинский шатёр Каддафи, поставленный в Риме.
Эта статья опубликована в 2010 году, когда никто не мог знать, что столицу Ливии будет бомбить американо-европейская коалиция, а Каддафи будет растерзан под грохот бомбёжек. Неужели именно такого финала желали противники сверхтолерантной политики? Неужели именно бомбёжками надо приструнить третий мир?
Не меньше вопросов вызывает статья о высылке цыган-нелегалов из Франции. Безусловно, бороться с нелегальной иммиграцией нужно. И высылать нужно. Но образ нелегалов почему-то изобилует устаревшими штампами. Например, Чудинова утверждает, будто цыганские дети сплошь неучи, даже не знают таблицу умножения и поэтому не могут учиться в обычной школе. На самом же деле цыганские дети знакомы с элементарной математикой очень хорошо – ведь часто приходится считать деньги. Читать учатся рано – чтоб цыгана «никто не мог обмануть». Ещё одно ошибочное утверждение, будто цыгане – кочевники. За последние полвека многое изменилось, и среди нынешних цыган процент кочевников примерно такой же, как процент бомжей среди исконно оседлых народов. Нынешние цыгане если где-то селятся, то надолго.
Ещё один яркий пример излишней для книги горячности – статья в память об убитом священнике Данииле Сысоеве. Рассуждая о миссионерской деятельности убитого, автор замечает, что миссионер – это антидипломат и воин, всегда готовый бросаться в огонь или быть растерзанным толпой язычников. Звучит очень патетично, но… Понятно, что для автора-полемиста, который пишет о столкновении культур Запада и Востока, велик соблазн считать миссионерами только священников, которые, подобно Даниилу Сысоеву, проповедовали христианство среди мусульман. На самом же деле положение нынешних православных миссионеров иное.
Согласно «Концепции миссионерской деятельности РПЦ», утверждённой за два года до гибели Даниила Сысоева, миссионером является каждый священник, поставленный на приход. Каждый, а не только тот, кто проповедует «язычникам»! Современная Церковь в своей миссионерской деятельности обращается в первую очередь к людям, которые формально являются христианами, но почти не участвуют в церковной жизни. Для РПЦ «воцерковленные» души не менее ценны, чем души новообращённые – вот что важно понять. Современные миссионеры редко рискуют жизнью, зато сталкиваются с массой рутинных проблем, и от такого миссионера требуется в первую очередь не смелость, а терпение.
Подобным образом можно было бы разобрать почти каждую статью. Изначальная идея везде правильная, но ради доказательства своей правоты Чудинова часто прибегает к красному словцу, которое так любят полемисты. Это неизбежно приводит к заключениям, которые время зачастую не подтверждает. Оно расставляет свои акценты. И, собирая в книгу горячую публицистику, это надо учитывать.

Светлана ЛЫЖИНА