ЭПОХА

К 95-летию Сергея Поделкова (1912–2001)

Лев Озеров – поэт и критик безупречного вкуса, в своё время писавший о С. Поделкове, утверждает: «Замечено, художники, прожившие тяжёлую жизнь, меньше всего склонны к меланхолии и тоске. Познав суровость жизни, они ещё сильнее любят её и славят её…» Это суждение могло стать эпиграфом к долгому творчеству Сергея Поделкова.
Выше всего он ценил труд, потому что труд противостоит смерти.
Его герои, как правило, подвижники. А девиз – «Счастье – в силе».
В лирической поэме «Власть сердца», в её преамбуле, есть краткое раздумье над тем, что такое жизнь. Главным свойством человеческой жизни поэт считал отзывчивость. Отзывчивость на беду, на боль, на историческую необходимость, на зов природы, на святость жертвы.
В посмертной книге «Музыка земли», только что изданной Фондом социально-экономических и интеллектуальных программ, необходимость отзывчивости проступает очень явственно:

И мне сладко и беспокойно,
что живу и дышу и слышу,
как друг другу
откликаются люди.

Как редкий по благородству отклик воспринимается письмо Александра Межирова. Письмо, посвящённое критическому анализу одной из книг С. Поделкова. Этот анализ уникален по глубине мысли и концентрированности формы.
Книга «Музыка Земли» не увидела бы света, если бы мне не откликнулся один голос и не протянулась одна рука помощи. Сын поэта Александра Филатова, благодарю Вас. 

Ольга ПОДЕЛКОВА

«Поэт – явление истории» 

Письмо А. Межирова С. Поделкову

Дорогой Сергей!
Сразу после нашей встречи, дня через 2–3, я неожиданно улетел по «горящей путёвке» в Коктебель и твою книгу дочитывал у моря. Я и сейчас не расстаюсь с ней, п.ч. она действительно замечательна. Образ всех поэм и ранних и почти поздних «слажен из одного куска».
Завидная цельность миросозерцания, врождённого идеала. Мощные ритмические волны. Благородство стиха, отмеченного высокой поэтической традицией. Ощущение пожизненной задачи. Верность себе. Форма, т.е. судьба, в которую заключены поэмы, крепка, и есть в ней одухотворяющая небрежность. Общие особенности звука, принадлежащие только тебе. И видно в поэмах, что поэт – явление не только личности, но и истории.
Поэмы особенно хороши в своей убеждённости, в неподвластности дням безвременщины.
Я всегда ценил твою поэзию. Потому так и обрадовался, когда относительно молодой литератор и стихотворец, человек высокой культуры и тонкого вкуса назвал тебя в числе пяти самых настоящих несомненных поэтов, живущих ныне.
(Я никогда не мог писать письма, но при встрече надеюсь сказать о твоих поэмах более конкретно.)
Большое тебе спасибо за дорогую для меня книгу1. Желаю вдохновенья и здоровья.
Твой Саша.
41.Х.89 Коктебель

1 Имеется в виду книга поэм «Власть сердца». – М.: Современник, 1989.

Герб города Медыни 

Я видел разные гербы:
скрещённые мечи,
драконьи пасти,
рычащих львов,
исполненных алчбы,
орлов,
грозящих разорвать
на части.
Они
не излучают благодать,
знобит от выраженной в них
гордыни.
Но я не в силах
взгляда оторвать

от задушевного герба Медыни.
Он прост и мудр;
как летний полдень, тих;
и мирный смысл его,
как мёд, целебен:
шестнадцать пчёл,
шестнадцать – золотых
на голубом
на русском ясном небе.
Да,
нет в нём
экзотических прикрас,
замаскированного
лихоимства;
извечный подвиг привлекает нас:
безмерность трудолюбия
и в час
беды –
непостижимое единство.


Триптих боли 

Говорят: «туп как дуб».
Но когда властолюбо
рубит корни, как пальцы,
топор – на извод,
боль идёт по стволу
потрясённого дуба,
до звенящей листвы
боль безмолвно идёт.


«Нем как рыба!» –
так шутят,
присловье – не более...
Невдомёк нам,
ловцам у приречных ракит,
что, попав на блесну,
задыхаясь от боли,
эта рыба трагически,
смертно кричит.


«Как прекрасны цветы!» –
восклицаем мы в поле,
чтоб украсить жильё,
мы их ставим в сосуд.
Нам, тщеславным, не слышно,
как стонут от боли,

когда рвут их,
ломают и нежно несут.

Видно, ум, чем сильней,
тем к природе жесточе...
Но, как отзыв на боль, –
так бесслёзно горят
округлённые ужасом
детские очи
и так гневен
обугленный старческий взгляд.