ЭПИТАФИЯ

Для отечественного кинематографа уход из жизни Татьяны Лиозновой – невосполнимая потеря. И никаких слов не хватит, чтобы описать то ощущение вакуума, которое испытываешь при мысли, что Татьяны Михайловны с нами больше нет. Она давно уже не снимала, но само её присутствие в этой жизни давало пусть призрачную, но всё-таки надежду на то, что времена высоких профессионалов когда-нибудь снова настанут для нашего кино. Художники такого масштаба на свет появляются редко, так что рассчитывать на появление фигуры, адекватной Лиозновой по уровню дарования и мере ответственности перед избранной профессией, в ближайшее время не приходится. Увы, наш кинематограф с каждым годом всё больше теряет и по части профессионализма, и по части ответственности перед зрителем, перед страной.

Татьяна Михайловна была уникальным мастером. Как она работала с актёрами, как точно умела раскрыть в них новые, неожиданные грани: благодаря ей зритель снова и снова удивлялся возможностям актёров, которых, казалось бы, уже хорошо знал. Увы, сейчас работа с актёром для режиссёра только лишняя обуза: поставил в кадр, дал команду «Мотор!», а там уж куда кривая вывезет.

Обладала Лиознова и ещё одним, столь же редким талантом – талантом импровизации. Сцены, ставшие классикой нашего кинематографа – встреча Штирлица с женой или проникновенное пение героини Татьяны Дорониной, – до сих пор невозможно смотреть без душевной боли. А ведь сколько лет прошло с тех пор, как были сняты и «Три тополя на Плющихе», и «Семнадцать мгновений весны». То, что судьба подарила мне встречу с Лиозновой на этих картинах, я считаю одной из самых больших своих творческих удач. С нею было очень легко работать, несмотря на то что на площадке она была очень строгим, даже суровым человеком. Но какая незабываемая атмосфера всегда царила там!..

Говорят, человек живёт ровно столько, сколько живёт благодарная память о нём. Если так, то Татьяна Михайловна Лиознова будет жить ещё очень долго.

Вячеслав ШАЛЕВИЧ, народный артист России