ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА

Последние годы москвичей беспокоила судьба знаменитого Дома Пашкова. Помните, как мы переживали, когда началось строительство станции метро «Боровицкая»? Боялись угрозы подземных вод, обрушения Дома из-за прокладки тоннеля, вибрации механизмов. Ведь он всегда был для нас одним из символов Москвы: его запечатлели художники – на холсте, в гравюрах, он растиражирован на открытках и в календарях. Чаще его называют «Румянцевский музей» или «старое здание Ленинской библиотеки». История его богата, интересна и поучительна.

Немецкий путешественник XVIII века назвал этот дом волшебным замком. И действительно, на Ваганьковском холме, что против Кремля, возвышается белый дворец. На Моховую улицу смотрит фасад с устремлённым вверх четырёхколонным портиком. Венчает здание беседка-бельведер. Дворец и сегодня взирает на нас свысока, но не надменно, может быть, величаво, но как-то очень по-московски – гостеприимно, радостно и открыто.
Невольно хочется перенестись в прошлые времена… По склону холма за дивной чугунной оградой разбит сад, два каменных бассейна, между ними – фонтан, гуляют по саду китайские гуси, попугаи разных пород, белые и пёстрые павлины. Иногда в саду играют собственные крепостные музыканты. Бывали в «замке» и театральные представления. И даже сейчас, хотя и ограды уже нет, и гуси давно улетели, нам, глядя на эту красоту, легко представить, как всё это было.
Пашков дом построен по заказу отставного офицера Петра Егоровича Пашкова, купившего дорогую землю вблизи Кремля, – кстати, сына денщика Петра Великого. Споры по поводу зодчего, что возвёл дворец на Ваганьковском холме, велись издавна, так как документов, подтверждающих авторство, не сохранилось. Недавние исследования утверждают: при закладке дома присутствовал Матвей Казаков. Большинство специалистов склоняется к тому, что автором этого чуда был знаменитый русский зодчий Василий Баженов, воспитанник Славяно-греко-латинской академии, университетского пансиона, член академий художеств в Болонье и Флоренции, академик, а затем вице-президент Петербургской академии художеств.
Не будем называть всех, кто внёс свой вклад в дело сохранения для потомков шедевра В. Баженова. Например, в 1812 году во время московского пожара дом сильно пострадал, все интерьеры баженовского строения выгорели, восстанавливали дом уже архитекторы О. Бове, И. Таманский, С. Мельников. Хотя строение тогда было частным, большие деньги выделила на его восстановление казна, так как дворец был лицом первопрестольной, её красой и гордостью. Надо сказать, что внешне здание после пожара изменений практически не претерпело.
Хозяева расширяли и украшали его. А когда дом выкупило государство, жители Москвы щедро откликались на призывы о помощи: директор музеев В. Дашков, например, из-за недостатка средств, выделенных казной на реставрацию обветшалого здания, был вынужден обратиться «к частному содействию в лице купца А. Захарова». Но и власть не оставалась равнодушной к помощи граждан: император пожаловал Алексею Захарову золотую медаль с надписью «За усердие».
В 1839 году по высочайшему повелению Пашков дом был приобретён для Университетского дворянского института, а с 1852-го в доме помещалась Московская 4-я гимназия, которая находилась в ведении попечителя Московского учебного округа. И вот в 1861 году в здание переехал Румянцевский музей Санкт-Петербурга, основанный Николаем Петровичем Румянцевым (1754 – 1826), графом, государственным деятелем и дипломатом. Румянцев собрал богатую коллекцию книг и уникальных рукописей. С переездом музея в первопрестольную он стал называться Румянцевским Московским публичным музеем, а Российская государственная библиотека стала благодарной преемницей его собрания.
Во времена СССР уделялось большое внимание главной библиотеке страны. Было построено новое, для того времени вполне современное, здание книгохранилища. Но всё-таки условия труда библиотекарей оставались не самыми «комфортными». Под низкими потолками хранилища было душно и жарко. Громоздкие стеллажи занимали много места, и найти нужную книгу было нелегко. Из «механизации» – стремянка, тележки для книг и пневматическая почта. Каталожные карточки от частого употребления быстро ветшали, их печатали снова и снова.
Сотрудники, как правило, женщины, часто вручную носили тяжёлые кипы книг. В отделе, который занимался межбиблиотечным абонементом, хрупкие девушки по восемь часов ворочали многокилограммовые посылки и бандероли, резали руки жёсткой обёрточной бумагой. И всё-таки сотрудники «Ленинки» гордились своей профессией и тем, что трудятся в «сокровищнице знаний», приводили сюда работать повзрослевших детей. А в библиотечный институт конкурс был, как на филфак МГУ.
Со временем многое стало приходить в упадок и в главном здании, и в хранилище, но более всего пострадало здание Румянцевского музея – оно ветшало и старело на глазах. Осыпалась лепнина, просел фундамент, по стенам пошли трещины, в читальном зале штукатурка сыпалась на столы и редкие издания. Снаружи запустение уже было видно всем: интенсивное автомобильное движение, ядовитые выхлопы, вибрация тоже делали своё дело – уже не было торжественного белоснежного замка. Фасад в сероватых подтёках, трескались и осыпались колонны, откалывались куски кирпича, лестница разрушалась, зарастала травой, а на бельведере склонялся под ветром молодой кустарник. И всё это запустение – в самом центре столицы!
Наконец, стало ясно, что эксплуатировать здание музея уже просто опасно – и для сотрудников, и для его посетителей. Но в те «судьбоносные» для страны времена её руководству было не до памятников культурного наследия. Тогда даже высказывалось предложение разместить в Доме Пашкова что-нибудь «более полезное и современное», чем библиотека.
Но теперь все перипетии позади: на днях была завершена реставрация «волшебного замка». Перед нами предстал в прежней своей красе обновлённый фасад. Но значительные работы, что были выполнены реставраторами и строителями, скрыты от наших глаз: это и усиление фундамента и опорных частей здания, и восстановление кровли, и отлаженная система воздушного отопления – именно оно необходимо в хранилищах, поскольку помогает надолго сберечь их дорогие «книжные клады». А ещё был возведён административно-технический комплекс. Многое сделано и для того, чтобы сотрудники библиотеки работали не по старинке, а могли использовать последние достижения науки и техники: самое современное библиотечное оборудование поступило из США и Финляндии.
Главный инженер-реставратор В. Городецкий рассказал о тех новшествах, которые встретили во вновь открытом доме его прежних хозяев. Хранилища оборудованы современными лёгкими стеллажами, установленными на рельсах: достаточно поворота ручки – и нужная книга найдена, и не надо взбираться вверх по стремянкам и лестницам. В читальных залах мягкое освещение, удобные столы с индивидуальными светильниками. К услугам читателей Интернет, по которому можно связаться с крупнейшими библиотеками мира, предоставляются им и ноутбуки.
Позаботились реставраторы о пожарной безопасности здания, где в отделе рукописей хранятся очень дорогие и просто бесценные экспонаты. Поэтому здесь предложен не обычный, а газовый способ пожаротушения, хотя есть и резервный – водяной, при котором распыляется тонкодисперсная водяная пыль. И, конечно, задействована хитроумная система против краж и вандализма, тайна которой для нас так и осталась нераскрытой.
В отреставрированном здании разместятся нотный, картографический и рукописный отделы, а зал с великолепным наборным паркетом, лепными потолками, изумительной акустикой и сверкающими окнами будет использован для приёмов и выставок. В нём восстановлено неоклассическое оформление. В зале рукописей воссоздана меблировка XIX века.
Легко теперь представить, как в былые времена подъезжали со стороны Староваганьковского переулка к парадному подъезду кареты с гербами. Важные вельможи, нарядные барышни и чинные гости проходили через парадный двор в сверкающий огнями центральный вестибюль, расходились по галереям и залам дворца. Играет оркестр в высоком зале, и вот уже мелькают в танце пышные кринолины, и разгорячённые дамы выходят на изящный балкон… 

Людмила СОСНОВА