ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СЛУЖБА

Каширка, Гурьяново, «Трансвааль», Пушкинская площадь, метро «Рижская», Останкинская башня, взрывы на улице Королёва, наводнение на Лихоборке, аварии в коммунальном хозяйстве, пожары… Неспокойное время на стыке веков. И первые, кто оказывается на месте происшествия, – люди в синей униформе с аббревиатурой МЧС. Это они, зачастую рискуя собственной жизнью, протягивают руку помощи тем, кто попал в беду.
Хотя и кажется, что о структуре МЧС стали говорить совсем недавно, но её московская служба ведёт свою «родословную» от созданной в 1937 году службы противовоздушной обороны (МПВО). Тогда самой большой опасностью казалась та, что грозила городу с воздуха. Для борьбы с нею в столице были сформированы 5 полков и 25 отдельных батальонов, в которых служили десятки тысяч бойцов. Во время войны они проявили героизм, защищая москвичей от налётов авиации врага, обезвредив десятки тысяч зажигательных бомб, потушив более 2 тысяч пожаров.
Позже, во времена «холодной войны», главной опасностью стало уже ядерное нападение, о котором в те годы постоянно говорилось и писалось. В городе тогда создали систему защитных сооружений. Но прошло время, и возникли новые опасности природного и техногенного характера. Как обеспечить безопасность людей в этих новых, диктуемых самой жизнью обстоятельствах? Именно для решения столь важной задачи в 1993 году на базе штаба ГО города Москвы был создан штаб, а в дальнейшем – Главное управление по делам гражданской обороны и чрезвычайным ситуациям. К задачам, решаемым в военное время, добавилась организация защиты населения и территорий от катаклизмов природного и техногенного характера.
В 2005 году Главное управление ГОЧС Москвы было преобразовано: на федеральном уровне – в Главное управление МЧС России по городу Москве, на региональном – в Управление по обеспечению мероприятий гражданской защиты города Москвы. В состав службы вошли и пожарные. На сегодня в городе действуют 90 пожарных частей, в ближайшее время появятся ещё 64. Кроме того, безопасность Лефортовского и ряда других тоннелей обеспечивают специальные подразделения.
В прошлом году сотрудники Главного управления МЧС России по Москве провели более 2,5 тысячи поисково-спасательных операций, в ходе которых были спасены жизни 1863 человек. За тот же период огнеборцы столицы более 1800 раз выезжали на пожары различной категории сложности и при этом спасли 231 человека. Многие обязаны своей жизнью и сотрудникам Государственной инспекции по маломерным судам, что тоже отнесена к службе МЧС. Переходящим вымпелом министра РФ по чрезвычайным ситуациям отмечена работа Главного управления МЧС России по Москве. О ней в беседе с нашим корреспондентом рассказывает руководитель столичного подразделения МЧС генерал-лейтенант Александр ЕЛИСЕЕВ.

Только факты 

За 9 месяцев текущего года в Москве: 

• произошло 44 чрезвычайных ситуации (все техногенного характера), при которых погибли 60 человек;
• при различных авариях (включая дорожно-транспортные происшествия) спасено более 15 тысяч человек;
• произошло 7478 пожаров, причиной которых в подавляющем большинстве случаев явилось неосторожное обращение с огнём;
• поисково-спасательные формирования 326 раз выезжали на ликвидацию очагов ртутного загрязнения;
• в 63 случаях обнаружены взрывоопасные предметы, большинство из которых – времён Великой Отечественной войны, обезврежено более 100 снарядов, мин, гранат;
• 548 происшествий зафиксировано на водных объектах города (более 500 человек спасены).

– Александр Михайлович, вы закончили Балашихинское училище Гражданской обороны, и с тех пор верны своей профессии. А какое содержание несут в себе эти два слова – Гражданская оборона и как готовят специалистов, которые – говорю это без пафоса – посвящают ей свою жизнь?
– Училище наше – необычное: в нём учат тому, как можно избавить население от возможных опасностей (а от них мы не застрахованы и в мирное время), как организовать спасение людей во время массового поражения…
– Например, самого страшного – ядерного? В недавнем прошлом мы были готовы к тому, чтобы спасение от этой опасности прежде всего искать в бомбоубежищах, которые строились во многих местах. А теперь?
– Эти защитные сооружения и сейчас не утратили своего назначения, поскольку никто угрозу ядерного нападения не отменял. Более того, предусмотрен их капитальный ремонт. В 90-е годы часть из них в нарушение законодательства оказались приватизированными. Благодаря нашим усилиям и поддержке правительства Москвы теперь они возвращены в собственность города.
– Но ведь этих бомбоубежищ на всех не хватит? Тем более теперь, когда население Москвы заметно увеличилось.
– Действительно, они рассчитаны на 85 процентов жителей столицы, на ту их часть, что останется в городе, участвуя в работе предприятий. Остальное же население должно быть эвакуировано. У нас постоянно проводятся учения, напрямую связанные с этой задачей. В прошлом году мы провели «эвакуацию горожан» в Тверскую область, в 2007-м местом для условной эвакуации намечена Владимирская область. К тому же следует учесть, что до конца 2008 года все москвичи будут обеспечены средствами индивидуальной защиты, на это уже выделены средства.
– Но вряд ли у МЧС есть столько машин, чтобы осуществить предполагаемую эвакуацию.
– На всех предприятиях, в школах, Домах культуры, кинотеатрах и т. д. существуют сборные эвакопункты, где население получает предписание, в какую группу направиться. Здесь же формируются команды, выдаются средства защиты. Всё расписано: кто куда движется, в какую область, каким транспортом – на машинах, по железной дороге, водным путём. Всю эту работу проводят комиссии по эвакуации, которые имеются в каждом округе и муниципальном образовании. Занятые в них должностные лица регулярно повышают свою квалификацию в Учебно-методическом центре по гражданской обороне и чрезвычайным ситуациям.
– И всё же мне кажется, что это раньше мы жили, постоянно помня о возможном ядерном нападении, а в последнее время на первое место выходят совсем другие напасти: техногенные катастрофы, терроризм, природные катаклизмы. Помнится, Москву несколько раз уже и ураганы посещали… Кстати, каково было участие в этом случае вашей службы?
– Первое, что мы сделали, – вышли на телевидение с информационным сообщением. Потом сразу же все городские службы стали давать нам информацию: сколько деревьев повалено, где упал рекламный щит, где кран опрокинулся и т. п. Далее всё, как у военных: сначала разведка, потом оценка обстановки, затем принимаются решения, где и какие силы следует выдвигать. Если их не хватает у города, обращаемся за помощью в министерство, в столичное подразделение центрального подчинения «Центроспас».
– То есть в мегаполисе у МЧС главная задача – координация действий разных структур?
– Не совсем так. У нас созданы «Центр управления в кризисных ситуациях» и «Центр управления силами». Первый, действительно, координирует действия, а второй выезжает на место и там непосредственно руководит ликвидацией чрезвычайной ситуации.
– Люди обязательно вспоминают о вашей службе, когда оказываются в непредвиденной ситуации: к примеру, металлическую дверь нужно вскрыть или кошку извлечь из водосточной трубы.
– Мы вскрываем двери только тогда, когда возникла опасность для жизни человека. Во всех иных случаях подобные заботы берёт на себя коммерческая «Служба спасения». Если же говорить об основных наших проблемах, то сегодня для Москвы, как, впрочем, и для всех мегаполисов мира, они связаны с бурным темпом строительства, при котором возникают сложности с обеспечением безопасности населения, в первую очередь противопожарной. Сегодня отсутствуют технические средства (пока лишь ведётся их разработка), которые позволяли бы бороться с пожарами, возникающими на верхних этажах высотных зданий. Ещё одна серьёзная проблема нашего города – это его чрезмерная загруженность автотранспортом. Отсюда и большое число дорожно-транспортных происшествий, травматизм. Далеко не всё безупречно и на стройплощадках: где-то кран упал, где-то произошло обрушение возводимого здания. Особенно часто это бывает при монтаже различных быстровозводимых конструкций, используемых в малом бизнесе.
– Вероятно, вы особенно тесно сотрудничаете с МВД?
– Конечно, обо всех происшествиях сразу сообщаем сотрудникам этого ведомства. Во-первых, они должны обеспечить оцепление, чтобы спасатели могли заниматься своим делом, во-вторых, остановить на данном участке движение транспорта. Но этим наши контакты с другими учреждениями не ограничиваются. Контактируем и со столичным Стройкомплексом, который в случае необходимости обеспечивает нас специальной техникой. Например, во время обрушения Басманного рынка для расчистки завалов понадобилось использовать бульдозеры, краны и другую инженерную технику.
Разумеется, не всё так безоблачно в нашей работе. Вспомним хотя бы недавний пожар на фабрике ОАО «Русский мех», что на Ярославском шоссе. Ведь в прошлом году по нашему представлению суд вынес решение приостановить её работу на 60 дней. Причиной стало то, что здесь были нарушены требования пожарной безопасности. Но через отведённый срок фабрика снова вошла в прежний режим, хотя там мало что изменилось. Буквально за две недели до пожара мы предъявляли той же фабрике штрафные санкции.
– В обязанности вашей службы входит и «спасение на водах». Легко ли опровергнуть классическое изречение: спасение утопающих – дело рук самих утопающих?
– Увы, здесь и на нашу долю тоже выпадает немало забот, ведь протяжённость рек, протекающих по территории города, – около 300 километров! Места отдыха, где люди привыкли расслабляться, могут стать для них и местом трагедий. Многих несчастий удалось избежать благодаря нашим спасателям. Можно назвать участки, где у них особенно напряжённая работа, – это Строгинский залив, Химкинское водохранилище.
– И, наверное, кроме нетрезвых купальщиков, ещё одна головная боль спасателей – рыбаки на льдинах?
– Конечно. Причём каждый год снимаем с «дрейфующих льдин» одних и тех же любителей подлёдного лова.
– И когда их возвращают на берег, они вашим сотрудникам, как старым знакомым, говорят «спасибо» – и всё? Это же дорогая операция – используется техника, да и спасатели нередко жизнями своими рискуют… На мой взгляд, фанатичные поклонники подлёдного лова потом должны бы оплатить «услуги по спасению».
– Готов согласиться с вами, но пока остаётся только декламировать строчку из детского стихотворения: «…я задаром спас его».
– С какими техногенными катастрофами приходится иметь дело в Москве?
– Они теперь могут составить целый список. То где-то произойдёт разлив нефтепродуктов, то выброс отравляющих веществ, ртуть разлилась или счётчик Гейгера зашкаливает от неожиданно обнаруженного радиационного источника… Много аварий бывает на производственных предприятиях – в Москве же действуют сотни химических пожаро- и взрывоопасных объектов: там кислота разлилась, взорвался пропан-бутан, случился выброс аммиака. Этими проблемами у нас занимаются специалисты из химического подразделения.
– А есть ли возможность предупредить опасные ситуации?
– Именно с этой целью у нас и открыт Центр мониторинга и прогнозирования чрезвычайных ситуаций, который имеет автоматизированную систему дистанционного мониторинга «Лидар». Он осуществляет постоянное взаимодействие со смежными службами: Гидрометцентром, Мосэкомониторингом, Мосводоканало», Мосводостоком и другими.
– Можно сказать, что сегодня ваша служба охватывает многие стороны как производственной, так и частной человеческой жизни. Какова же в этом случае численность московского подразделения?
– У нас работают 14,5 тысячи человек. Причём работают успешно, чему способствует и отлаженная организация всей службы, которой воздают должное многие иностранные спасатели: говорят, у них нет такого чёткого взаимодействия всех структур. Например, у американцев в ликвидации последствий аварий участвуют разные ведомства, а потому их действия часто несогласованны.
– Вам приходится обмениваться опытом с коллегами из других стран? Какие результаты приносит такое общение?
– Конечно, нас не может не интересовать, как работают наши коллеги за рубежом. Каждый год проводим с ними совместные конференции. В частности, в 2006-м в Москве мы встречались со специалистами из стран Европы и Латинской Америки. Кстати сказать, я на три года избран председателем координационного совета столиц Европы. Обмениваемся опытом по ликвидации последствий техногенных катастроф, стихийных бедствий. Для российских спасателей важным в последнее время стал испанский и английский опыт по ликвидации терактов, в том числе в лондонском метро летом прошлого года. Кроме того, проводим совместные учения, например, по тушению пожаров в высотных зданиях с применением авиации.
– Знаю, что авиация используется в вашей работе не только при тушении пожаров. Пожалуйста, несколько слов об этом.
– Да, сейчас в Москве создан авиационный центр, который оснащён современными техническими средствами. Оборудуются вертолётные площадки на территории города (уже есть 9 площадок около больниц) и по периметру Московской кольцевой дороги. Взаимодействие с авиацией у нас отлажено на зависть некоторым иностранным коллегам. Американцы, например, нам говорили: поднимается у них вертолёт в воздух, чтобы везти больного, а госпитали – частные, так что непонятно, примут ли там пациента, поскольку встаёт вопрос, а кто потом будет за него платить. И кто оплатит работу экипажа вертолёта? У них, конечно, существуют и социальные фонды, и Красный крест, и муниципалитеты, и религиозные организации, но вопрос «кто оплатит?» – в этом экстренном случае встаёт ребром.
– У нас в подобной ситуации всё заранее понятно?
– Да. Всю работу авиаторов оплачивает МЧС, лечение – город.
– Если уж мы коснулись финансовой стороны дела, то, естественно, хотелось бы знать, насколько хорошо оплачивается работа спасателей? Впрочем, об этом опосредованно говорит ваш сайт в Интернете, где в разделе «вакансии» сведения о таковых отсутствуют. У вас полностью укомплектован штат?
– В основном, да.
– А кто идёт к вам работать и что, кроме заработка, привлекает будущих спасателей?
– Приходят к нам, как правило, молодые люди. Бывает, что ими движет романтический порыв. Но случается, что и просто режим устраивает: работа – сутки через двое. Кроме того, у нас хороший «социальный пакет». Правда, два года назад для наших сотрудников отменили возможность альтернативной воинской службы, что считаю не совсем верным решением: ведь молодой человек, отработав у нас с 18 до 27 лет, имел бы все навыки, которым его обучают в армии. У нас действует своя учебная система, где спасатели и пожарные проходят одиннадцатимесячный учебный курс, по окончании которого получают офицерское звание. Рядовые учатся три месяца. И курс «молодого бойца» проходят, и физическая подготовка у них на уровне, и необходимые медицинские знания и навыки получают.
– На ваш взгляд, преподавание в общеобразовательной школе курса «Основы безопасности жизнедеятельности» оправданно?
– Я считаю этот курс уникальным.
– Помогает ли он потом в жизни? Насколько наш народ умеет себя адекватно вести в чрезвычайных ситуациях?
– По-разному бывает. Конечно, в первый момент всегда наступает шок. Но главное – не поддаваться панике, взять себя в руки и понять, что в конкретной ситуации можно сделать. Например, во время взрыва на станции «Автозаводская» оказалось, что в этом же составе ехал наш сотрудник, полковник Кавунов, который потом вместе с машинистом и организовал эвакуацию пассажиров. Удалось избежать паники, вывести людей из тоннеля. Если бы не его грамотные действия, то жертв было бы больше.
Теперь у нас на базе факультета педагогического вуза создаётся Институт экстремальной психологии. Его выпускники должны будут работать не только с пострадавшими и их родственниками, но порой оказывать помощь и нашим спасателям: им тоже тяжело видеть и кровь, и боль. В этих случаях обязательна психологическая реабилитация. Занятия спортом тоже восстанавливают силы. Два часа в неделю посвящаются плаванию, волейболу, футболу… – выбор большой. Практически в каждом гарнизоне есть свой пусть и маленький, но спорткомплекс. Постоянно проводим межведомственные соревнования, участвуем и в российских. Часто организуем состязания под названием «Юный спасатель» среди школьников как в Москве, так и в других регионах. Работаем со студентами, с тем чтобы организовать среди них отряды волонтёров. Вот здесь надо отдать должное зарубежному опыту – с волонтёрами у них дела обстоят хорошо.
– А среди московских спасателей работают женщины?
– А как же! И среди пожарных тоже. Конечно, они непосредственно не борются с огнём, но, в частности, обеспечивают связь во время тушения пожара.
– И, заканчивая нашу беседу, поинтересуюсь у вас: какие необычные операции приходится проводить?
– Совсем недавно в Северо-Восточном округе обнаружили авиабомбы времён Отечественной войны, которые затем были обезврежены.
– Они всё ещё представляли опасность?
– Ещё какую! А вот уже случай для любителей экзотики: несколько лет назад в том же округе пришлось отлавливать змей, которых кто-то неосторожно выпустил. После завершения столь необычной операции они заполнили целый мешок.

Столичные спасатели отмечают свой 70-летний юбилей. И в этот день, и во все другие времена мы хотели бы пожелать им, чтобы в их жизни – и частной, и трудовой – было как можно меньше чрезвычайных ситуаций. Ведь их профессия – из тех, где показатель занятости, что называется, идёт в минус, поскольку суть её как раз в том, чтобы не допустить чрезвычайной ситуации, предупредить её. 

Беседу вела Ольга МАТВЕЕВА
Фото Вячеслава ВОЛКОВА