ТЕЛЕПРЕМЬЕРА

Новый фильм Алексея Пивоварова «Хлеб для Сталина. История раскулачивания» превзошёл все другие его телеопусы на НТВ не только размахом съёмок и растраченных средств, но и масштабом лжи – не в деталях (кое-что автор сценария почитал и нарыл), а с точки зрения исторической правды и Высшего суда. В романе Василия Белова на ту же тему – «Год великого перелома» – репрессированный, но нисколько не сломленный врач Преображенский отвергает примитивную теорию классовой борьбы и говорит в споре с дворянином-однодворцем: «О, нет, государь мой, эта борьба отнюдь не классовая. Скорее национальная, а может, и религиозная. Нас разделяют и властвуют…» Нас продолжают всеми средствами, а с помощью телевидения особенно – «разделять и властвовать». Именно на это работает весь канал «национального достояния» Газпрома и фильмы Пивоварова.
Самая чудовищная ложь, до которой автор ещё в своей безнаказанности не опускался, – это прямое сравнение молодой Советской России с фашистской Германией. Знакомая зловещая параллель – Гитлер и победитель фашизма Сталин. На экране – орёл вермахта, свастика, марширующие колонны, а за экраном – вкрадчивый голос автора: «Через десять лет в оккупированных странах будет так же решаться еврейский вопрос – только там по национальному признаку, а у нас – по классовому. Да, в СССР не было газовых камер, но большинство жертв русского холокоста умрёт от голода». Как сильно в безграничной подлости сказано: «русский холокост». Небось даже Алла Гербер как главная по этому национально-политическому направлению вздрогнула. Но теперь все мы, русские, имеем право записаться в её общество «Холокост» и надеяться на какую-то моральную, а то и материальную компенсацию. Вообще эту находку НТВ надо взять на вооружение и велеть теперь писать Русский Холокост с большой буквы!
Как видите, в этой антиисторической параллели присутствует всё тот же примитивный классовый признак, который вдруг уравнивает конезаводчиков-предков Альфреда Коха, представленного в титрах предпринимателем (ну тот же «конезаводчик»), прадедов Владимира Шахрина – торговцев и мелких фабрикантов (средний класс по-нынешнему) и тех настоящих крестьян (христиан), которые попали в жернова революции, испытали на себе безжалостную поступь истории, ушли на стройки пятилетки и в армию, пережили трагедию, на которой теперь и спекулируют упыри капитализма.
Фильм Пивоварова по новой градации маркирован как 12+. Это весьма опасно, потому что школьник может поверить откровенной лжи из-за воздействия постановочного, хоть и никудышного, а всё-таки кино: мне, мол, в кине показывали. Пивоваров и прежде широко использовал постановочные сцены, но больше как иллюстрации к тезисам и байкам. А теперь он идёт на прямую фальсификацию: старит плёнку под кинохронику, и неискушённый зритель думает, что это и впрямь несёт чушь с трибуны Сталин, а не загримированный артист. А чего стоит «киношная сцена» с Черчиллем! Британский премьер уподобляется журналюге из передачи «Акулы пера» и задаёт в разгар боевых действий на всех фронтах немыслимый для политика вопрос: «Когда вам было всего тяжелее: в войну или раньше?» И Сталин отвечает, как последний лох, которому и помощь союзников, выходит, не нужна: «В годы коллективизации было тяжелее. Мы имели дело с 10 миллионами (читай – врагов. – А.Б.). Это было страшно, и это продолжалось 4 года».
– А что сталось с высланными на Север?
– Они там не прижились.
Пивоваров претендует на роль сценариста игровых сцен. Они ужасны по драматургии, по примитивным диалогам, и никакие звёзды их не спасают. Более того, добротному актёру Борису Невзорову просто нечего играть, а Алексей Серебряков, заштамповавшийся во всех антисоветских лентах, играет здесь американского журналиста Мориса и выглядит просто уморой. Особенно в сцене с дояркой и активисткой Верой, которую старается играть Чулпан Хаматова, у стены бревенчатого дома. Она, в полосатой майке с картин Дейнеки и в красной косынке, эдак кокетливо спрашивает:
– Как вы думаете, скоро у вас будет революция?
– А почему она должна быть?
– Да потому что происходит всемирный кризис капитализма.
Тьфу ты! Да и только.
– А если я захочу в Америке выписать «Правду» или «Известия»?
– Да пожалуйста!
Чулпан, вот если бы вы жили в дальней татарской деревне, то и впрямь не смогли бы выписать «Правду»: её не во всяком каталоге найдёшь (она ж оппозиционная); подписка дорога для нынешнего разорённого крестьянина, наконец, её некому носить – почтальоны из-за нищенской зарплаты разбегаются, зато руководство «Почты России» ездит на «мерседесах».
Квинтэссенция насквозь лживого, антиисторического фильма заключена в двух небрежных репликах холёного Парфёнова, чьи предки владели кирпичным заводом, но были «раскулачены»: «Ужасная черта русского народа: стремление приспособиться к требованиям власти». И это говорит телевизионный изолгавшийся человек, мнимый оппозиционер, который ушёл в тень, когда понял, что фрондёрство – опасно. А немец к требованиям власти не приспосабливается? Вторая ещё более характерная реплика: «Ведь жили же без всякой помощи государства, без социальных пособий и пенсий. По пять детей имели и ничего, выживали». Как выживали? Читай классику, читай воспоминания Твардовских, которым приходилось на смоленских суглинках вкалывать на хуторе Загорье с утра до ночи. Вот и священник о. Максим вдруг вспоминает как о самом светлом – о ручном изнуряющем труде, о чёрных руках деда, который гордился ими. Что же сегодня ни попы, ни даже монахи не гордятся мозолями? Я не видел у них заскорузлых рук. Зато молодые священники на иномарках пьяными по Москве гоняют, а Кох, к удивлению теней своих предков-трудяг, получил огромный гонорар за ненаписанную книгу – за несделанную работу. Они его за это прокляли или похвалили бы? – урвал… Да, это фильм – торжество воинствующих паразитов на шее и беде народной! Как писал опальный Даниэль от лица бывших сотоварищей-либералов:

И вновь тоскуем по России
Пастеризованной тоской,
О, либералы – паразиты
На гноище беды людской.

Александр БОБРОВ


P.S. Стоит добавить, поспорив с названием фильма, хлеб – не для Сталина. Он вынужден был пойти на сплошную коллективизацию: хлеб нужен был городу, армии, товарный хлеб необходим был для индустриализации, без которой СССР не выстоять в грядущей войне… Когда активистка Вера (Хаматова) спрашивает Мошку Хиндуса (Серебряков) о революции в США, он недоумевает: «Почему она должна быть?», но в это время в Америке как раз разразилась Великая депрессия, голодали и умирали миллионы… И ещё. Заброшенные деревни, на фоне которых восседают именитые потомки кулаков, следствие не коллективизации, а той аграрной политики, которую проводило правительство, в котором был Кох.