РЕПЛИКА

Уникальные свидетельства истории опять в опасности

В прошлый четверг в Государственной общественно-политической библиотеке открылась книжно-иллюстративная выставка «1937: большой террор в СССР». Речи Сталина, Ежова, Вышинского, постановления пленумов ЦК ВКП(б), обвинительные заключения по делам «врагов народа», Книги памяти. Материалы, в которых, как выразился на открытии экспозиции глава Федерального архивного агентства Владимир Козлов, сконцентрированы ненависть, страх и боль эпохи.
Вглядываюсь в брошюрку «Уметь распознать врага». Текст прочесть сложно. Но тлен времени здесь ни при чём. Лампочки Ильича в бывшем центральном книгохранилище компартии не горят, а день выдался пасмурный, и света, хотя окон в читальном зале предостаточно, отчаянно не хватает. Полумрак осеннего дня дополняет историческую трагедию, грустно шутит руководитель Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой и успокаивает – потерпите ещё чуть-чуть, скоро всё разрешится.
«Скоро» тянется уже почти пять лет. Начало бедам положило решение о передаче комплекса зданий бывшего Института марксизма-ленинизма, в которых расположена и уникальная библиотека, Российскому государственному социальному университету. Вузу библиотека с фондом
в 2 млн. 300 тысяч изданий, из которых свыше 200 тысяч – редкие, очень приглянулась, и он решил взять её (не мытьём так катаньем) под своё крыло.
Очень скоро в конфликт были вовлечены два министерства, прокуратура, милиция, Госпожнадзор, санэпидстанция, СМИ, в том числе и наша газета, не раз писавшая о споре «двух хозяйствующих субъектов» («Так чей же это каравай?», 2003, ‹ 42; «Университет библиотеке…», 2003, ‹ 49; «Конфликт всё тлеет», 2004, ‹ 27; «Вырубай!», 2004, ‹ 51–52, «Вход воспрещён!», 2005, ‹ 6), и даже... я. После выхода заметки «Вход воспрещён» ректор университета Василий Жуков прислал в редакцию «Открытое письмо корреспонденту «ЛГ», то бишь мне. Через пару дней после его публикации («Так кто море портит?», 2005, ‹ 9), не удовлетворившись вторичным обнародованием своей точки зрения (первым было интервью с Жуковым – «Так чей же это каравай?»), Василий Иванович попытался возбудить против меня уголовное дело. Не получилось. И лично меня оставили в покое. А вот библиотеку – нет.
Коммунальные и электросистемы у двух очагов культуры, расположенных, по сути, в одном здании, общие. Ведает ими более крупная организация – университет. Библиотека, заключив с ним договор, получала через вуз электроэнергию и через него же оплачивала счета. Первый раз свет ей университет вырубил 1 декабря 2004 года. Через десять дней благодаря вмешательству Министерства здравоохранения и социального развития (куда тогда входил вуз) ситуацию разрулили. Но вскоре лампочки погасли снова. И по сей день то горят, то нет. И ладно бы лампочки. Парализована работа всех (!) систем безопасности. Уникальные издания и документы, среди которых есть единственные экземпляры в мире, брошены, в полном смысле слова, на произвол судьбы. От воров, допустим, сберегут работники вневедомственной охраны. А от пожара? А от плесени? Без электричества не работает ни-че-го.
Весной этого года правительство приняло специальное решение об автономизации библиотеки (то есть о её полной свободе от университета). Осенью – ещё одно. Вероятно, на него Швыдкой, успокаивая библиотекарей, и намекал. Но пока труды классиков марксизма-ленинизма, уникальные издания периода Великой французской революции и зарубежной периодики XIX века, как говорится, под Богом ходят, вернее, стоят. И да минует их огонь, вода и медные трубы. Прохудиться ведь могут. Как чинить? В хранилищах окон нет – полная темнота. 

Людмила МАЗУРОВА