ИСКУССТВО

Витольд Каэтанович — исключительно так, по имени-отчеству, с подчёркнутым уважением называют здесь этого человека, когда речь о нём заходит в разговорах, в дружеских беседах, в профессиональных спорах. Человеку несведущему может показаться, что Витольд Каэтанович — не иначе как некий большой начальник, персона могущественная и властная. Впрочем, властность — это в данном случае категория вполне удобоупотребимая, невзирая на то, что Витольда Каэтановича вот уже полвека нет на свете. Но сила и власть его палитры, немеркнущее обаяние самой личности замечательного живописца позволяют ему и сегодня остававаться — разрешим себе толику пафоса и банальности — деятельным участником художественного процесса, соратником своих молодых коллег и наследников метода, весьма влиятельной фигурой в профессиональной среде.

В этих замечательных краях, на Тверской земле, имя Витольда Бялыницкого-Бирули, одного из ярчайших представителей великой школы лирического пейзажа, обладает особой значимостью. Здесь, на живописнейшем берегу озера Удомля, им была выстроена в 1913 году большая деревянная дача, архитектурно решённая в стиле финского модерна и получившая «при крещении» название «Чайка». Этот уникальный дом, на многие годы ставший для его хозяина, а также для многочисленнейших его гостей подлинным «приютом вдохновения», сохранился до наших дней, хотя и остро нуждается сегодня в серьёзных материальных вложениях. На протяжении некоторого времени нынешний филиал Тверской областной картинной галереи был, по сути, бесхозным, никто не хотел принимать его на баланс, что означало в первую очередь решение вопросов, связанных с охраной «отдельно стоящего», затерянного в глуши лесов здания. В результате ещё в начале 70-х весь хранящийся в «Чайке» богатейший архив, бесценное собрание картин и даже сама обстановка были в одночасье перевезены на родину художника, в Белоруссию, где стали основой собрания Могилёвского мемориального музея Бялыницкого-Бирули.
– Мы, белорусы, считаем его белорусом, а русские — русским, – говорит известный минский живописец Леонид Дударенко, ко всем своим многочисленным регалиям и званиям прибавивший некоторое время назад ещё и должность комиссара. Комиссара совместного Российско-белорусского пленэра, который нынешней осенью прошёл уже в двенадцатый раз кряду и который самим фактом своего рождения обязан в первую очередь «незабвенному» Витольду Каэтановичу. А во вторую — руководящим органам Российского и Белорусского союзов художников, которые в далеко не самую простую для искусства да и для самих отношений между двумя государствами пору середины 90-х сумели реализовать столь важный, причём отнюдь не только для собственно художественного процесса, проект.
– Саму эту идею предложил тогда председатель СХ РФ Валентин Сидоров, – вспоминает Л. Дударенко. – И мысль о совместной акции пришлась в ту пору как нельзя более кстати, поскольку приближалось 125-летие Бялыницкого. А сегодня, в год уже 135-й его годовщины, наш пленэр обрёл подлинно международный размах. В нём участвуют живописцы Украины, Молдовы, а ещё Сербии, Австрии, Израиля.
На протяжении двух недель расположенная в каком-нибудь часе езды от «Чайки» знаменитая «Академичка», а официально Дом творчества «Академическая дача» имени Ильи Репина, становится местом дислокации колоритного и не знающего устали в работе передвижного «караван-сарая», нагруженного этюдниками и холстами. Формально разноязыкого, но при этом говорящего на одном языке не только в прямом, но и в переносном смысле. Язык этот – наречие красок и кисти. А ещё – изумительный по своей красоте голос заповедного уголка русской природы, ставшего творческой мастерской для многих поколений людей с мольбертами. Все окрестности «Академической дачи», равно как и «Чайки», были запечатлены за эти годы на тысячах, а вероятно, и десятках тысяч полотен, но практическая значимость данного «натурного материала» от этого никоим образом не уменьшилась, а напротив – только возросла.
Опять-таки человек «со стороны», возможно, даст волю некоему скепсису: ну что такого удивительного в самом этом явлении пленэр? Ну съехались, положим, художники, ну ходят себе на этюды… Но в том-то и дело, что для представителей одной из самых «индивидуалистических» творческих профессий подобное коллективное времяпрепровождение «на открытом воздухе» (именно этим нарочито простым, но, правда, лишь на первый взгляд словосочетанием переводится с французского эффектное слово «пленэр») обладает ни с чем ни сравнимой ценностью. И дело даже не в том, что в результате регулярных «выездов на природу» ежегодно существенным образом пополняется коллекция Могилёвского художественного музея. Итогом Российско-белорусского пленэра традиционно становится большая отчётная выставка, завершающаяся – опять-таки, по доброй традиции, тем, что одну из работ у каждого из её участников галерея покупает, а ещё две преподносятся в дар. Главное – атмосфера сотворчества в уникальном месте, о чём практически в один голос говорят все, кому довелось войти в пленэрную команду.
– Во-первых, здесь набираешься чисто профессиональных умений, – отвечает на наш вопрос о том, что даёт ему пленэр, белорусский художник Николай Мищенко. – Во-вторых, конечно, «роскошь общения». Ну а в-третьих, воздействие на тебя этой природы, которая устроена совершенно удивительно: двадцать шагов – и всё открывается абсолютно по-новому. Таких уголков на Земле осталось очень мало.
– Здесь особая аура, – вторит своему коллеге и земляку Леонид Гомонов. – Здесь всё, что тебя окружает: и люди, и сам уклад жизни, и речь – русская речь – существуют, звучат совершенно по-особому. А общение художников, которое к тому же происходит в подобном «естественном храме» – его ничем не заменишь.
Это, надо полагать, прекрасно понимал Витольд Каэтанович Бялыницкий-Бируля, когда строил посреди тверских лесов свою словно бы готовую взлететь над водной гладью, «над вечным покоем» дачу «Чайка». Куда к нему так любили приезжать друзья-художники – пописать этюды, поспорить о путях живописи, поразбирать работы друг друга. Одним словом, всё, как сегодня. Вот только единственно, не носило это в ту пору официального названия Российско-белорусский пленэр. 

Даниил ЧАПЛЫГИН 

Тверская область – Москва