КРИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР

С развалом СССР и уходом в небытие коммунистической идеологии исчезла и так называемая «советская многонациональная литература» как объект приложения сил критиков, цензоров и самих идеологов. Азербайджанская литература тоже исключения не составила. Стремительный рост национального самосознания, возвращение к истокам, духовным ценностям, скептическое и критическое осмысление наследия прошлого определили своеобразие художественно‑эстетических исканий азербайджанской литературы конца XX – начала XXI века.

И в поэзии, и в прозе наступил этап переосмысления истории собственного народа в ретроспективном и мифологизированном аспектах. Термины «азербайджанская национальная литература» и «современная азербайджанская литература» сменили понятие «азербайджанская советская литература» ещё раньше, чем старая общественно-политическая система сменилась новой.

Литература была готова не только к новым названиям и девизам, но и к иному содержанию, идеям и темам, ведь идеологами начавшегося в конце 80-х – начале 90-х годов мощного национального движения на волне карабахской войны были и литераторы. Тут же стали достоянием читателей произведения азербайджанской эмигрантской литературы (М. Расулзаде, А. Йылдырыма, А. Агаева, А. Гусейнзаде) и писателей, ставших жертвами репрессий (Г. Джавида, М. Мушфига, А. Джавада, С. Гусейна). В 90-е годы с новой силой зазвучали и произведения 60–80-х годов, настроенные на национально-освободительный лад и отвечающие духу времени. В азербайджанской литературной критике сложилось мнение, что 90-е годы вошли в историю как десятилетие переходного периода, поиска новых стилевых форм. За это время азербайджанская литература практически полностью определила свои эстетические ориентиры. Исключение составили постмодернисты, которые, оставаясь верными своему кредо, и по сей день продолжают ироническую ревизию классической литературы. Но они подвергают сомнению не только ценность литературы советского периода. Для них и Физули не авторитет, и Ахундов уязвим, а Самед Вургун и Расул Рза так и вовсе не выдерживают никакой критики.

Одной из характерных черт современного литературного процесса в Азербайджане стала привычка опираться на теоретические и эстетические принципы таких авторов, как Джойс, Сартр, Бахтин, Лосев, Эко и др.

Современная азербайджанская литература, наиболее выразительная особенность которой – синкретичность жанра, отказ от традиционных форм, находится сегодня в поисках новых жанровых пространств. Творчество азербайджанских писателей, напитавшись художественно-эстетическими идеями европейской литературы, пытается обрести свою собственную форму и содержание.

Элементы детектива, фантастики, антиутопии, тюркской мифологии, восточного сюрреализма расширяют рамки новой азербайджанской прозы (Анар, М. Сулейманлы, Н. Расулзаде, Р. Рахманоглу).

Наиболее интенсивно – и в стилевом, и в концептуальном смыслах – интерес литературы к тайне человеческой неординарности проявляется в прозе известных писателей старшего и среднего поколения: Анара, А. Айлисли, Р. Ибрагимбекова, Эльчина, И. Муганны, С. Ахмедли, Н. Расулзаде, А. Абдуллы, С. Алышарлы, А. Ма­­суд.

В современном литературном процессе Азербайджана наблюдается интересная тенденция: поэты активно начали пробовать себя в крупных прозаических произведениях. Например, повести Р. Ровшана и Ф. Годжа, романы «Гек Танры» и «Вершина умерщвления» С. Рустамханлы, «Актриса» и «Воронье гнездо» И. Фахми, «Некролог» С. Сехавет. Это обусловлено прежде всего, конечно, читательской потребностью, но также и жанровой стихией времени в целом.

Новый азербайджанский реализм набирает силу. Когда идеологических запретов не стало, молодые прозаики начали всё чаще обращаться к национальной истории и этнической памяти. Здесь хочется отметить историко-синтетический роман «Тринадцатый апостол, или Сто сорок первый Дон Жуан» Э. Гусейнбейли и исторические романы «Шах-Аббас» и «Надир шах» Ю. Огуза.

Ходжалинские события, тяжёлые испытания, выпавшие на долю нашего народа, наложили свой отпечаток и на литературную карту. Тоска по потерянному городу Шуше (Г. Анаргызы), жестокие законы войны (М. Сулейманлы, А. Рагимов, С. Ахмедлы, В. Бабанлы, К. Незирли), судьба бывшего солдата (А. Кулиев), ужасы, пережитые в плену (А. Аббас, М. Бекирли), горькая судьба беженцев – основные темы произведений многих писателей.

Мы не ошибёмся, если станем утверждать, что именно на данном этапе развития азербайджанской поэзии наряду с сохранением традиций начинается настоящее буйство верлибра. Основная причина, возможно, во влиянии современной турецкой поэзии (в основном Назыма Хикмета). Верлибр вообще на какой-то период стал воплощением универсального метода поэтического мышления. Конечно, этот жанр привлекал отдельных поэтов и раньше (например, И. Исмаилзаде, А. Салахзаде, В. Самедоглу, Ч. Алиоглу, В. Баятлы и др.), но общая тенденция всё же не вырисовывалась. Сейчас она налицо. На авансцену вышла целая плеяда талантливых верлибристов (С. Бабуллаоглу, А. Мирсеид, А. Кюр, Э. Башкечид, Г. Херисчи, Э. Караханлы, Акшин, Ниджат, З. Азамат).

Пожалуй, наиболее стабильной осталась позиция традиционной поэзии (Р. Ровшан, З. Якуб, С. Сарван, М. Ильгар, С. Илкин). Но постепенно (хотя и очень медленно) меняется тематическая и ритмо-интонационная палитра этой поэзии. И реализм традиционалистов тоже зазвучал по-иному, получил как бы вторую жизнь, излечившись от однообразного патетического подхода к родной истории, стране и человеческой личности.

Известно, что в советскую эпоху азербайджанская литература выходила на мировую арену посредством русского языка. После распада Советского Союза с самостоятельным выходом азербайджанской литературы на мировой книжный рынок возникли определённые объективные трудности. К сожалению, сейчас можно надеяться только на турецкого читателя и отчасти на контакты наших авторов с российскими литературными изданиями и издательствами. Вместе с тем следует отметить отдельные случаи издания азербайджанских авторов за границей на ведущих языках мира. Особого внимания заслуживают два наших романа: «Али и Нино» К. Саида (приключенческое повествование о любви азербайджанца Али-хана и грузинки Нино, раскрывающее панораму общественно-политической жизни Азербайджана первых двух десятилетий прошлого столетия) и постмодернистское произведение «Неполная рукопись» К. Абдуллы, отличающееся оригинальной трактовкой событий эпохи шаха Исмаила Хатаи и художественных образов тюркского эпоса «Книга отца нашего Коркута».

Последнее десятилетие истории азербайджанской литературы ознаменовано творческой активностью драматургов. Об этом свидетельствуют пьесы Ф. Годжа, Эльчина, К. Абдуллы, А. Масуд, Г. Мираламова, Э. Гусейнбейли, А. Рагимова, Р. Акбера и др. Трагедия Ф. Годжа «Третьи» затронула одну из злободневных проблем социально-бытовой и общественно-политической жизни республики. Это горькая судьба смешанных браков между азербайджанцами и армянами, ставшими жертвами войны. Среди пьес драматурга А. Амирли особой популярностью и удачным сценическим воплощением выделяется «Меценат» – о благотворительной деятельности азербайджанского нефтяного магната Гаджи Зейналабдина Тагиева и о его трагической судьбе в первые годы советской власти.

Литературную панораму Азербайджана невозможно представить без русскоязычных авторов, их литературных объединений и групп. (К сожалению, наша русскоязычная проза и поэзия в прошлом году понесла тяжёлые утраты после ухода из жизни старейшего писателя-фронтовика Ивана Третьякова и поэта-переводчика Мансура Векилова.) В сплочении этих литературных сил несомненна роль «Литературного Азербайджана» – органа Союза писателей республики и Республиканского общества солидарности народов Азербайджана «Содружество». Ищут и находят возможности для общения с читателями С. Мамедзаде, В. Эфендиева, Э. Меликов, А. Хакимов, Э. Зарбалиева, Я. Кандова, А. Талыбова, Ф. Мурадлы. Что можно сказать об их творчестве? Во-первых, не чувствуется никакой отчуждённости, они, как и авторы, пишущие на азербайджанском, живут и дышат проблемами страны, отражают её реалии. Во-вторых, эта та самая живая творческая струя, которая естественно сливается с многоводной рекой русского слова и российской словесности. На плечах русскоязычных писателей лежит ещё одна ответственная задача – перевод азербайджанской литературы на русский язык. Было бы несправедливо обойти вниманием имена тех мастеров слова, благодаря которым азербайджанская литература на профессиональном уровне зазвучала на русском. Это С. Мамедзаде, В. Ибрагимоглу, А. Мустафазаде, Р. Кафаров, Ниджат и др.

Без преувеличения скажем, что сам факт нахождения литературы под патронатом первого лица государства, финансовая под­держка литературных изданий Союза писателей и, самое главное, массовое издание произведений азербайджанской и мировой классики на латинице, начало осуществления проекта «Серия мировой литературы» в 150 томах свидетельствуют о том, что литература является делом государственной важности. К осуществлению этих проектов были привлечены лучшие литературные силы страны.

Мы, сотрудники Бакинского славянского университета, одобряем совместный проект «Литературной газеты» и Московского государственного лингвистического университета и с большим удовлетворением приветствуем двусторонний договор об осуществлении совместных переводов азербайджан­ской литературы на иностранные языки. А что касается «Евразийской музы», являющейся лучшим доказательством примата культуры и литературы в диалоге наших народов, то это самый верный путь и наилучшая форма нашего толерантного сосуществования в общем гуманитарном пространстве.

Тельман ДЖАФАРОВ (ВЕЛИХАНЛЫ), Рустам КАМАЛ