«Под созвездием Иисуса». Проблемы с сантехникой (по ночам в сливном бачке что-то раздражающе журчало) обернулись для героя рассказа фантастическими событиями. В управляющей компании, в которую художник Самокуров обратился в поисках слесаря, ему посулили новый бачок, но, чтобы его получить, он должен был оказать услугу – отнести пакет, не интересуясь его содержимым, в некую таинственную контору. Отнёс. Но в той конторе вместо бачка ему вручили ещё один пакет, который, опять же не заглядывая внутрь, нужно было отнести в некое другое место. Мысль о том, что в пакетах может быть нечто незаконное, проскальзывала, однако инфантильный герой её так до конца и не додумал. Впрочем, ничего плохого с ним не случилось, вся эта курьерская эпопея автору рассказа была нужна, чтобы намекнуть на существование некой могущественной организации, которая таким образом прощупывала художника на предмет его способности стать биороботом.
Во время очередной курьерской поездки Самокурову представилась возможность совершить подвиг – спасти тонущего ребёнка. Он даже в воду бросился, но мысль о том, как он изобразит на полотне «искажённое предсмертным страхом лицо» ребёнка, помешало, и мальчика он не спас. Попытался войти в новый, только что возведённый храм, но и тут незадача – внутрь пускали только «церковных генералов». Хотел написать картину, в которой будет присутствовать Христос, но не написал. Хотел поразмышлять о Боге (не зря же автор пафосно-нелепо назвал рассказ «Под созвездием Иисуса»), а получилось – о бесах.
Ну, а что со сливным бачком? Бесы попутали. Коробка, в которой его принесли, оказалась не от обещанного финского бачка. Не взял её герой. А закончилось всё случайной встречей с директором управляющей компании, который проворчал вслед Самокурову: «Это почему же я – старый жмот?». О чём хотел написать автор? О жадности, правящей миром и «под созвездием Иисуса»?
Рассказ «Эпоха № 6», несмотря на бесхитростную аллюзию к чеховской «Палате № 6», понравился больше. Он более чётко выстроен и стилистически, и сюжетно. Уже из эпиграфа «Перестройке М. С. Горбачёва посвящается» становится понятно, о каком времени идёт речь, и почему напрашиваются аналогии с палатой для умалишённых. Девяностые, крах прежних порядков, непонимание происходящего, попытка в него встроиться, переступив через прежние, казалось бы, незыблемые идеалы. Трагедия маленького человека, перемолотого ветром перемен.
