20 июня на 85-м году жизни не стало генерального директора Общественного телевидения России, президента Международной академии телевидения и радио (IATR) Анатолия Лысенко, одной из легенд отечественного телевидения. В дни XI Международной конференции «Терроризм и электронные СМИ», проходившей осенью 2015 года в Дагомысе, нашему собкору в Сочи довелось брать интервью у А.Г. Лысенко.
Как отреагирует зритель?
– Удивительно, что в общественно-политическом ток-шоу «Прав! Да?» приглашённые на ОТР спикеры не заходятся в истерике, хотя на других каналах те же самые люди подчас демонстрируют чудеса «подвижности нервной системы».
– Наших гостей всегда предупреждают: «Будете кричать – отключим микрофон!» А ведущим так и говорю: «Не бойтесь показаться неинтеллигентными, делайте замечания». И эксперты быстро понимают: убеждённость рождается не децибелами, а мыслью и аргументами.
Вот и программа «ОТРажение», представляющая новый способ подачи информации, ориентирована на думающую публику, которая присылает нам массу откликов, вопросов, предложений. Ей же адресован и новый утренний канал «Календарь», где герои далеки от гламура – люди спорта, искусства, производства. Наряду с известными именами может появиться зарисовка, например, о достойном токаре.
– В вашем эфире стали чаще появляться руководители регионов. Чем это можно объяснить?
– Желанием наладить диалог с мыслящей и подготовленной аудиторией, стремящейся к действиям. Губернаторы – люди рациональные. Они отдают себе отчёт, что от их выступлений есть отдача, у зрителя возникает понимание ситуации в области. Ведь в чём беда сегодняшнего телевидения? Человек, проживающий во Владимирской области, не знает, что происходит в Ярославской. А как можно сосуществовать, не зная, чем дышат твои соседи? Это большое упущение в плане воспитания! Я жил в доме, где все знали друг друга: идёшь по двору – и «голова отваливается» от приветствий.
Чувства в печатном слове
– Вот и молодёжь, ушедшая от телевидения в интернет, в социальных сетях без устали отвешивает друг другу виртуальные поклоны.
– Я бы назвал это «интеллектуальным информационным онанизмом». Бывает, прочтёшь, что некто поутру уже выпил чашку кофе, и думаешь: зачем об этом «историческом» событии оповещать всю страну? Новый вид эпистолярного жанра? Отнюдь.
Во всех собраниях сочинений я всегда очень любил последние тома, где была переписка. Не понять Маяковского без его переписки с Брик, а Чехова – без писем к Книппер. Это было высочайшее искусство: люди умели выражать свои мысли, формулировать даже самые сложные чувства настолько просто, что сегодняшним юзерам и не снилось. Сегодня «поделюсь мыслями» означает делёжку того, чего нет. Как говорил у нас на заводе начальник отдела кадров, испытывавший слабость к цветастым выражениям, «эти люди хотят проявить мантию величия».
– Вашу первую книгу мемуаров «ТВ: живьём и в записи» вы, по вашему собственному признанию, писать не планировали, однако она вышла в свет и имела резонанс. Как думаете, зачем люди облекают воспоминания в печатные слова? Почему отважились на это вы?
– Есть три типа воспоминаний. Первый – доказать всем, что я был прав, а все остальные вокруг меня не правы; я очень умный, а все остальные – козлы, и если бы они слушались меня, то жизнь была бы сказкой. Второй тип – «а вот сейчас я с ними со всеми сведу счёты». Третий тип воспоминаний – «с кем я спал». Он сейчас очень популярен, особенно у женской половины человечества: душа и бельё нараспашку.
Я никогда не говорил, что прав, поэтому в своей книге эту тему не рассматривал. Сводить счёты тоже не стал – ни о ком не пишу плохо. Если кого-то и критиковал, то только так, как критиковал в разговорах. И о личной жизни писать не счёл нужным, она у каждого своя. Я воспользовался возможностью рассказать о моих друзьях. Немного осталось тех, кто знал Володю Ворошилова так, как я. Он был гений, и как о нём не рассказать? Как не рассказать о гигантах, создавших наше телевидение: Владе Листьеве, Тёме Боровике, Володе Соловьёве, Вадиме Белозёрове, Маргоше Эскиной, Марьяне Краснянской или Саше Маслякове, с которым мы вместе работали ещё на Люблинском литейно-механическом заводе...
– ...он тоже выпускник Московского государственного университета путей сообщения, который раньше назывался МИИТ.
– Да. На телевидении осталось, скорее всего, только два психа, работающих в столь почтенном возрасте. Мне – 78... Это дополнительное время и дополнительная ответственность – рассказать о тех, кто ушёл в первую очередь, и немножко о тех, кто рядом, кого люблю, с кем мы встречаемся, перезваниваемся, шутим, ворчим, жалуемся на болячки. Мы – уходящие натуры, как бы это ни было грустно. Если не напишем, кто напишет? Это уйдёт вместе с нами. Приезжаешь на кладбище, а кругом – сплошь знакомые... «Читал твою книгу и плакал», – признался один наш телевизионный ветеран. А Коля Сванидзе сказал: «Первым делом, конечно, прочитал про себя, потом о знакомых, а теперь буду читать всю книжку».
«После меня – пшик!..»
– История отечественного телевидения и мысли о его развитии могут быть полезны не только профессионалам-асам, но и молодым журналистам?
– Конечно, надо читать воспоминания для того, чтобы понять, кто был до тебя. Молодости свойственно чувство, что до нас вообще ничего не было, всё начинается с нас. А эти старикашки, во-первых, глупые, во-вторых, ничего не понимают, в-третьих, не знают слова «контент» и говорят «редактор», а не «менеджер». Я всегда утешаюсь гениальной фразой Марка Твена: «Когда мне было 14 лет, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его, но, когда мне исполнился 21 год, я был изумлён, насколько этот старый человек за истекшие семь лет поумнел».
После того как я ушёл работать на телевидение, отец долгие годы со мной не разговаривал. Он был убеждён, что от моего приятеля Владика, ставшего корреспондентом ТАСС, хотя бы останется газетная заметка, а после меня – пшик! Телепередача прошла – и поминай как звали. И действительно, когда не было записи, от прямых эфиров доходила лишь эфирная справка: участвовал такой-то, говорил то-то... Поэтому для написания и сбора воспоминаний необходим целый коллектив!
– Анатолий Григорьевич, школьная история про крышку от парты, долетевшую до учительницы, – быль, характеризующая ваш крутой нрав?
– Быль. И хоть нрава я был незлобивого и отходчивого, в характеристике за 8-й класс написали: «Мальчик крайне резкий, несдержанный, вспыльчивый». А всё получилось случайно: отодрал от парты откидывающуюся крышку и по инерции отшвырнул в сторону. Ну дурак был!
– А перед учительницей извинились?
– Разумеется. И она простила, добавив: «Хотя все вы были мерзавцы, но попадались и хорошие люди».
«Фига в кармане»
– Не странно ли для вас самого, что во главе телеканала стоит не журналист, а инженер-железнодорожник?
– У меня вообще очень сложные отношения с профессией «журналист», никогда ей не учился. И насколько знаю, среди руководителей других телеканалов журналистов тоже как-то не наблюдается: Костя Эрнст – биолог, Олег Добродеев – историк...
– Правда, что «деструктивная» программа «Взгляд» была придумана в недрах КГБ для дестабилизации советской власти? Чтобы в результате телеобличений в стране одержали верх демократические силы, которые в короткий срок дискредитировали бы идеи демократии, и всё вернулось на круги своя. По крайней мере, так утверждал один работник спецслужб...
– Сейчас всё валят на КГБ, а идея родилась в отделе пропаганды ЦК КПСС у Александра Яковлева и заключалась в том, чтобы отвлечь молодёжь от зарубежных радиостанций, которые в то время перестали глушить. Комитет госбезопасности нас особо не донимал – однажды настоятельно порекомендовал пригласить в эфир одного политического деятеля. Пригласили, так тот там и остался, теперь всё время выступает...
Просто мы оказались в нужное время в нужном месте.
– Как насчёт «фиги в кармане» у современного российского телевидения?
– Сейчас на телевидении и в печати появилось слишком много «первых учеников», мчащихся впереди своего визга с рассказом о том, чего от них ждут. В фигах отпала необходимость...
Для меня со времён «Взгляда» своеобразным гимном стала песня «Родина-уродина»: пусть и не красавица, но она мне нравится. Да, могу критиковать, могу обижаться, но это моя страна, и всё, что здесь происходит, я должен своей работой улучшать. И ведь улучшают, а если возникает необходимость, идут её защищать и погибают за неё. Очень хочется, чтобы родина была «ух!». При этом в гладенькой, аккуратной, розовой, толерантной стране никто из нас не выжил бы, наверное. Мы – странные особи, непривычные к стерильной обстановке.
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Анатолий Лысенко родился в 1937 году в Виннице. Поступил в Московский институт инженеров транспорта, был активным участником студенческой самодеятельности. Покорял целину, удостоен знака ЦК ВЛКСМ «За освоение целинных земель». По распределению попал на литейно-механический завод, где работал мастером цеха.
Карьера инженера оказалась недолгой. Лысенко променял её на телевидение: в 19 лет принял участие в съёмках передачи о любви и дружбе. От простого редактора дослужился до заместителя главного редактора главной редакции программ для молодёжи Центрального телевидения. Стоял у истоков программ «КВН», «А ну-ка, девушки!», «А ну-ка, парни!», «От всей души», «Что? Где? Когда?», «Алло, мы ищем таланты». Основатель «Взгляда» и телевидения новой России – ВГТРК. Руководил ею с 1990 по 1996 год. Принимал участие в создании канала «ТВ Центр». В 96-м стал председателем Комитета по телекоммуникациям и средствам массовой информации Правительства Москвы. В июле 2012-го указом Президента России назначен генеральным директором ОТР.