Конец и начало каждого года становятся днями памяти Павла Николаевича Васильева (1910–1937). Выдающийся русский поэт, самобытный, яркий, неукротимый, без преувеличения евразийского размаха родился 5 января 1910 года. Творческая звезда его зажглась в 20–30-х годах прошлого столетия, в период сложный и неоднозначный, когда менялась сама история. И в это время в литературу ворвался Васильев – поэт с нравственным и духовным ориентиром на патриархальную казачью и крестьянскую культуру.
Сначала пробежал осинник,
Потом дубы прошли, потом,
Закутавшись в овчинах синих,
С размаху в бубны грянул гром.
Плясал огонь в глазах сажённых,
А тучи стали на привал,
И дождь на травах обожжённых
Копытами затанцевал.
Стал странен под раскрытым небом
Деревьев пригнутый разбег,
И всё равно как будто не был,
И если был – под этим небом
С землёй сравнялся человек.
Май 1932 года
Лубянка. Внутренняя тюрьма
Особенностью нынешних памятных дней стал выход в свет книги «Маленькие истории больших стихотворений», посвящённой творчеству поэта и содержащей кропотливые исследования не только его знаковых произведений, но и обстоятельств их создания. В ней также собраны воедино бесценные материалы и фотографии из семейного архива и гравюры, посвящённые творчеству Павла Васильева. Автором книги стала дочь поэта Наталья Павловна – биограф, известный исследователь жизни и творчества Васильева, хранитель семейного архива.
Презентация книги состоялась в декабре по инициативе московского Васильевского общества (председатель – С.С. Куняев) в столичной библиотеке-читальне им. И.С. Тургенева. Ведущей вечера стала советник председателя московской городской организации Союза писателей России, поэтесса и публицист Нина Попова, а желанными гостями – исследователь жизни и творчества поэта Светлана Гронская (кстати, племянница П. Васильева); внучка поэта, переводчик его произведений на французский язык Светлана Анучина. В презентации также участвовали председатель казачьей секции СП России, поэт, прозаик и переводчик Валерий Латынин, народный артист России Юрий Назаров, заслуженная артистка России Людмила Мальцева, актриса Московского театра на Таганке Полина Нечитайло, поэт Ахат Мухамедов и др.
В канун Нового года о Павле Васильеве вспоминали не только в Москве, но и в Рязани. В местной библиотеке прошёл праздничный вечер «Десять лет с именем Павла Василь-ева», посвящённый 10-летию со дня присвоения читальне имени поэта. К слову, в стенах библиотеки работает информационный культурно-просветительский центр – зал П.Н. Васильева, со-здан-ный на основе личного архива его дочери Н. Васильевой. Цель центра – сохранение и развитие литературного наследия поэта. Кроме того, зал П. Васильева стал базой для деятельности рязанского Василь-евского общества.
Гостями вечера стали члены Московской городской организации СП России: Нина Попова, Лилия Агадулина и Ахат Мухамедов. Работники библиотеки, читатели, рязанские краеведы и васильеведы обменялись мнениями о развитии библиотеки, посмотрели электронную презентацию «Десять лет с именем Павла Васильева». В адрес читальни прозвучали поздравления от депутата Рязанской городской думы Дениса Милюкова, краеведа, писателя, публициста, председателя рязанской топонимической комиссии Николая Булычёва, заслуженного работника культуры РФ, председателя некоммерческой общественной организации «Литературная ассоциация «Переяславль» Владимира Крылова, кандидата педагогических наук РГУ имени С.А. Есенина Юлии Орловой, писателя Ольги Сидоровой и др.
Встречи памяти Павла Васильева также прошли в Омске и Павлодаре (Дом-музей П. Васильева в Казахстане), став очередным подтверждением того, что творчество поэта прочно входит в круг исследовательских интересов современных литературоведов.
Дмитрий Попов
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Борис Пастернак:
– В начале тридцатых годов Павел Васильев производил на меня впечатление приблизительно того же порядка, как в своё время, раньше, при первом знакомстве с ними, Есенин и Маяковский. Он был сравним с ними, в особенности с Есениным, творческой выразительностью и силой своего дара и безмерно много обещал, потому что, в отличие от трагической взвинченности, внутренне укоротившей жизнь последних, с холодным спокойствием владел и распоряжался своими бурными задатками. У него было то яркое, стремительное и счастливое воображение, без которого не бывает большой поэзии и примеров которого в такой мере я уже больше не встречал ни у кого за все истекшие после его смерти годы…