Шехерезада пала низко:
Она, крутая феминистка,
Вдруг стала шаха ублажать
И с ним в гареме возлежать.
Не спится, видите ли, дяде
Ночами душными в Багдаде –
Подай ему, и не греши,
«Спокойной ночи, малыши!»
Не зная о грядущей славе,
Она весь день стучит по «клаве»,
С мечтой извечной секретарш
Пустить начальника на фарш.
Строчит она, загнув манжеты,
Беря бродячие сюжеты –
Про то, как жадный ибн Дауд
Купцом из Басры был надут;
Про то, какая эскапада
Была на море у Синдбада,
Или про то, как шустрый вор
Угнал летающий ковёр…
Ночные завершив проказы,
Она печатает приказы,
Которые диктует шах
С лапшой, висящей на ушах.
А между тем Шехерезада
Была сотрудницей Моссада.
Шах, оказавшись лопухом,
Всё время был под колпаком.
Повстречала я Моссада.
Он меня поцеловал,
А потом завербовал.
Тут, видно, власти виноваты -
Порой в такой вгоняют стих,
Что выноси хоть всех святых!
А вообще-то: "Евреи, евреи, кругом одни евреи!"
Сдаётся мне, автор стихотворения перепутал "Книгу тысячи и одной ночи"
с "Книгой Эсфири"! Печально!
В редакции "ЛГ" куда глядели?!
Чтобы оставить комментарий вам необходимо авторизоваться