Дмитрий Вилков

Двукратный лауреат литературного конкурса «Стилисты добра» на Межрегиональном совещании молодых писателей (Челябинск, 2018, 2019 гг.). Член актива Совета молодых литераторов Нижегородской области. Участник Всероссийского совещания молодых литераторов в Химках, Форума молодых писателей России и стран СНГ и фестиваля молодых деятелей культуры и искусств «Таврида-АРТ». Стихи публиковались в журналах «Нижний Новгород», «Дон», «Русское эхо», «Молодёжная волна», альманахах «Образ», «Российский литератор», в коллективных сборниках «Направление мысли» и «Поэтический Нижний».

* * *

                                                М.Л.

Настроив телескоп картонный,

На небо смотрит астроном.

А небо тёмное бездонно,

Молчит, не ведая о том,

Как я настраиваю слово

На тонкий лад, небесный звон

И отправляю в полвторого

Сквозь ломкий безнадёжный сон.

Летят слова, летят, не тая,

Летят, не сбившись ни на гран,

А жизнь течёт непрожитая.

Невстреча, средоточье ран…

Мой стих затихнет на сетчатке,

Увы, невидимый вдвойне,

Не доберётся до тетрадки,

Но ты узнаешь обо мне.

Сормово

Смотри, смотри, –   горит Юпитер

Над крышей дома номер три!

Рассвет июня слёзы вытер,

Во всем районе фонари

(Ты пей!) старательно мешают

В стаканах света мошкару.

А где же удочка большая?

Скажи мне, завтра я умру?

О Сормово, большая рыба,

Рождённая большой водой!

Холодного хвоста изгибы

Грозят реакторной бедой^[1].

А дед мой плавился в мартене,

А рядом распадалась мать.

Родного пепелища тени

На позитроны разломать,

Как выяснилось, тоже можно.

Наживка ищет новый рот,

Свой голос я отдам тревожный

За поколенье, за народ.

Я всё-таки влюблён от века

В район, плывущий по реке.

В тумане ищет человека

Мой белый бакен – вдалеке.

Во сне качаются промзоны,

Их рельсовый прибой простыл,

Проститься хочешь? Нет резона.

Я здесь родился. Я здесь жил.

Голос пропал

Голос ушёл, как поезд, и ни к чему билеты,

Где-то он мчит в пространствах, в стоге из звёзд игла,

Тонет с яйцом и птицей на переправе Леты,

Прячущей отраженья: только что ты была.

Голос – почти что поезд. Только что он уехал,

Дверь запирая глухо, сдвинув души засов,

Но на краю вселенной всё же дробится эхо

И отраженье бьётся в тысячах голосов.

Сувениры

Так много нам словами не сказать,

Возврата нет, и откатилось лето,

Как галька, ускользнула благодать,

Но в сердце шум – восьмое чудо света,

Он чудится, восьмое чудо тьмы,

А мы ползём по опустевшим пляжам,

Навстречу нам предчувствие зимы,

Мы замолчим и в раковины ляжем…

Ты слушаешь?.. За створками Азов

Ворочался в угаре самогонном,

Прожектор бил наотмашь, рвался зов,

А Крымский мост маячил за вагоном,

Шторм бешено вылизывал пролёт,

Как Цербер, не жалея рук Орфея,

Волошин прав: и Греция пройдёт,

И Генуя, и пена схлынет с шеи

Однажды обнажившихся миров,

Наш хрупкий перламутровый покров

На волю пустит (выписка больного!) –

Ещё никем не сказанное слово,

Над мраком наводящее мосты, –

Жемчужину слепящей наготы.

Ещё никем

не сказанное

слово.

Тамань

Уже прочерчены дороги,

Пробиты наши колеи,

Космические недотроги –

Кометы – жгут хвосты свои,

Касаясь жарких звёзд по-лисьи;

Планетам – взмах исподтишка,

Следящим: мы не добрались ли

До шва судьбы воротника,

До тонкого вселенной горла,

Горнила, бьющего за край

Протуберанцев: речь замёрзла,

Звучи, звучи, не умирай!

Не повторяйся: жив Печорин,

Страницей канувший в ночи,

Когда разносится над морем:

Не умирай, звучи, звучи!

И в море, как частицы свыше,

Огни на рейде дышат, ждут,

Грохочет порт далёкий, слышишь,

И колеи туда ведут,

Дай только руку.

^[1]
Радиационная авария на заводе «Красное Сормово» в 1970 году при строительстве атомной подводной лодки К-320.