Начну с частности, которая, на мой взгляд, имеет существенное значение для понимания того, что происходит сейчас в российской культурной галактике. Один из моих френдов по соцсети, человек весьма достойный, после начала спецоперации в Донбассе потребовал немедленно заключить мир, а уж затем улаживать возникшие проблемы.

Поскольку за 8 предыдущих лет их уладить не удалось, я спросил: «На каких условиях заключать немедленный мир?» Поразительно, на этот вопрос не ответил не только автор поста, но и никто из 150 его лайкнувших. Другой, не менее достойный френд, комментируя мой пост, написал: «Неужели вы думаете, что наши власти смотрят вперёд дальше, чем на два-три года?»

Мне ясно, что оба эти достойные не слушали полностью выступления Путина, в которых даны ответы на эти вопросы. И в этой связи возникает новый вопрос, тоже частный, но ещё более существенный. Судьбоносные для России «донбасские» выступления президента промелькнули в бурном потоке новостей, и многие люди по разным причинам, в том числе бытовым, не слушали их в полном объёме. Почему же не найдена информационная форма повторения выступлений через день-два, суммируя их с новыми? Почему их сразу не издают брошюрами, которые волонтёры могли бы раздавать на улицах, как георгиевские ленточки? Идёт война, гибнут соотечественники, без преувеличения – на кону судьба России, и всеобщее понимание того, что происходит, становится важнейшим фактором внутренней политики. А в выступлениях президента – суть исторических событий, какие сегодня переживает Россия, и в каждое слово Кремля сейчас надо вслушиваться и вчитываться.

А на деле много недопониманий. Например, рьяные коммунисты узрели в выступлении президента критику Ленина, но не углядели похвалу Сталину, не поняли, что речь идёт вовсе не об идеологии и не о роли личности в истории, а о судьбах Российского государства. Кстати, уверен, что большинство из подписантов «Нетвойне» тоже не полностью слушали речи президента и не понимают ни сути, ни драматизма, ни исторического значения происходящего. А потому впоследствии многие из них вполне искренне отрекутся от изначального всплеска эмоций.

Давайте говорить серьёзно. При всём сострадании к трагедии Донбасса надо признать, что его освобождение стало лишь поводом для начала спецоперации. На самом деле речь идёт о спасении России как таковой, чего не могут понять сомневающиеся пацифисты. Ибо дальнейшие события развивались бы так. США присылают Киеву ракеты «Пэтриот», и спецоперация Z блокирована. Теперь-то уж ясно, что «на помощь» Зеленскому, а на самом деле против России ринулся весь западный мир. Если бы не удалось первым ударом вспахать взлётные полосы, эта широкомасштабная «помощь» не позволила бы устранить неонацистский режим. И под прикрытием «Пэтриотов» майданутая власть принялась бы мастерить грязную атомную бомбу. Кстати, уже выяснилось, что киевский режим был на подступах к её изготовлению. Попутно замечу, что Америка запретила бы «Южмашу» клепать баллистические ракеты – только тактические. Обезьяна с дальнобойной ядерной бомбой Америке не нужна.

А дальше всё было бы просто. Заполучив роковое оружие, киевская власть – неважно, при каком президенте, – шантажировала бы Россию. Не только по части Донбасса и Крыма, но также претендуя на Кубань. А, выполняя задачу, поставленную США, угрозой ядерных ударов разломила бы Россию по Уральскому хребту. И лет через 10–15 не стало бы той России, какую мы знаем и любим.

Разумеется, найдутся наивцы, которые не верят, что такой ход событий был неотвратим, – но кто из нас в годы перестройки верил предсказаниям о грядущем развале СССР? К счастью, Путин заглянул именно на 10–15 лет вперёд и устранил страшную угрозу, нависшую над Россией.

И тут самое время коснуться истории, ибо спецоперация Z – один из узлов исторического процесса. Сталин за пятнадцать лет после разрухи Гражданской войны сумел возродить державу, создав мощный оборонный потенциал, подготовив её к неизбежной войне с западным миром. Да, он сделал это методами того времени, о чём не следует забывать. Однако Иван Грозный, Пётр Первый, Екатерина поднимали Россию тоже методами своего времени, с нравственной дистанции не всегда приятственными. Но речь шла об историческом существовании России, и её правители брали на себя ответственность как за судьбы страны, так и за те способы, какими эта вековая задача решалась.

Путин поступил так же. За двадцать лет после упадка 90-х, когда страна беспечно позволила Западу оседлать себя, он методами нашего времени возродил могучий оборонный потенциал, взял ответственность на себя и спас Россию от такой же погибели, какая грозила в 41-м. Не сомневаюсь, после спецоперации по устранению нацистского режима в Киеве имя Путина будет стоять в русской истории рядом с именем Сталина.

Оба – мощнейшие стратеги.

Сталин не успел полностью подготовиться к войне, на нас напали, и Победа досталась огромными жертвами. Путин в стратегически очень похожей ситуации учёл этот исторический урок и успел сделать шаг первым. Сначала он расчётливо и «под прикрытием» создал, а затем смело использовал очень узкое окно возможностей: вчера страна была не готова к отпору, завтра было бы поздно.

После 24 февраля некоторые прежние деяния президента предстают в ином свете и нуждаются в переоценке. Мне не зазорно возвеличивать Путина: в романе «Немой набат», вышедшем в прошлом году, я объективно и порой критически пишу о президенте, а потому не опасаюсь упрёков в царедворстве. Да и вообще, главное сегодня – это судьбы России, а не роль личности в истории. Между тем особая суть нынешнего исторического момента ускользает от понимания многих.

На самом деле объективное значение спецоперации Z идёт по восходящей: освобождение Донбасса – спасение России – удар по мировому господству США. В Вашингтоне это отлично понимают. Невиданная санкционная ярость Америки обусловлена не просто стремлением приструнить Россию, а страхом за свой мировой престиж. Если Путин победит на Украине, «пакс Американа» даст трещину. В очередной раз Россия стала, как теперь говорят, драйвером мировой истории: она де-факто начала менять миропорядок, основанный на гегемонии США. И Конгресс с ума сошёл от страха и ярости, отказываясь даже от русской нефти. Что ж, пришло время и американцам затянуть пояса: речь уже не о Донбассе и Крыме, на русскость которых Байден через Зеленского теперь готов согласиться, речь о потере Америкой мирового статуса.

То, что я изложил своими словами, точно и ясно сказано в донбасских выступлениях Путина. Например, такой тезис: США предлагают мораторий на вступление Украины в НАТО, а дальше что? Это «а дальше что?» – и есть свидетельство стратегического подхода к историческим судьбам России.

Но во внутренней жизни России возникла обидная засада. Из Кремля звучит, что каждый имеет право на своё мнение о спецоперации, но сомневающихся безусловное меньшинство. Сказанное соответствует истине, однако требует уточнений. А каковы пропорции в среде интеллигенции, особенно творческой? Навскидку ясно, что эта среда расколота. И, как ни странно, маркером неблагополучия служит тот факт, что письмо сотен писателей в поддержку освобождения Донбасса не было раскручено по ТВ. Более того, его словно замолчали. А среди писательского сословия ситуация непростая. И дело не в том, что одни литераторы подписали обращение «Нетвойне», а другие поддержали спецоперацию, – это открытые честные мнения. Меня больше беспокоит то, что слишком уж много в нашей среде воздержавшихся, отмалчивающихся, выжидающих, как повернётся дело, а среди них слишком уж высока доля «премиальных» писателей. Но из истории литературы известно: осторожничают те, кто осознаёт скромность своего таланта.

Анатолий Салуцкий