Эдуард Веркин. Облачный полк. – М.: КомпасГид, 2012. – 296 с. – 5000 экз.
Как рассказывать детям о великой войне? И что они, вообще говоря, могут понять? Мальчик Вовка спрашивает своего прадеда: «А на что похожа война? По ощущениям?» И тот находит слова, понятные для него: «На болезнь. На грипп. Как будто всё происходит не с тобой, а рядом… Всё время надо куда-то идти, каждый день, и всё время ты отчего-то просыпаешься, каждый день по пять раз просыпаешься… Короче: ты больной с распухшей головой бредёшь по снегу через вечный понедельник. При этом понимаешь, что вторника может и не случиться». Вовка закрывает глаза и пытается представить.
Книга Эдуарда Веркина, молодого писателя из Воркуты, – не свидетельство. Это попытка представления. По личной причастности к войне Веркин гораздо ближе к мальчику, чем к его прадеду. Но «Облачный полк» недаром получил первую премию конкурса подростковой и юношеской литературы «Книгуру» – конкурса, где победитель определяется прямым читательским голосованием. Дело в том, что это искренняя книга. И первая за много лет, читать которую больно и страшно, однако не стыдно. Она берёт за душу, но не сеет модную и ложную смуту из разряда «что наши, что не наши – всё едино». «Облачный полк» – книга патриотическая в прежнем, незатасканном смысле этого слова. А что она страшная… так ведь война. Закройте глаза. Представьте…
Город на северо-западе России. Его только что бомбили. Во многих домах разгорается пожар. На балконе одного дома стоит девочка, кричит, машет руками. Внизу несётся пожарная машина. Машина не останавливается. Пожарные не видят девочку… а может, торопятся тушить охваченные пламенем склады, потому что огонь повсюду. Всё смешалось. Родной, изученный до мелочей город в несколько минут стал незнакомым и враждебным. Девочка – сестрёнка героя книги. Сейчас он увидит её смерть. Так для мальчика Митьки началась война.
Этот мальчик, рассказчик, при несомненной личной вовлечённости всегда остаётся немного в тени, он всегда – наблюдатель, а главные действующие лица – другие.
Командир партизанского отряда Глебов, озабоченный, занудливый, постоянно помнящий, что у него в отряде есть дети, среди сугробов и землянок пытающийся им рассказывать всякий ненужный бред. Это сначала Митька так думал. А потом понял: «Советская власть, в этом вся причина. Фашисты пришли, а она не закончилась. Даже окрепла. В газетах пишут, что даже мультфильмы сейчас делают. Кто-то мультфильмы делает, а Глебов вот про Сатурн. Всё правильно». Правильно – всё, что помогает не оскотиниться, не ожесточиться, не сойти с ума.
Партизан Лыков, который не умеет готовить, но когда-то состоял при продуктовом складе, – вот теперь его и отрядили в повара. Лыков считает, что вкусная еда – это еда, которой бывает много и вовремя. И его товарищи готовы с ним согласиться.
Самый «непартизанистый» участник отряда – Ковалец. Ковалец, который так любит аккуратно, на пробор, причесаться, приодеться, отполировать ногти. Мечтающий об ордене, невезучий, нервный, вечный объект насмешек. Разве такой может быть героем? Да. И такой может.
Но главный герой книги – Лёнька Саныч. Храбрый, добрый, злой, рациональный, суеверный, скомороший, вечно деятельный, никогда не отступающий; он жестоко, изобретательно издевается над пленным полицаем, но заботливо опекает неопытного мальчика-горожанина. Сам-то он крестьянский парень, умеет морозной ночью развести нодью и не пропасть с голоду в любую бескормицу, звериным чутьём находит дорогу в лесу, среди болот, а зубоскалит так, что ты ему слово – он тебе десять, и каждое слово – круглое и меткое, как пуля.
Даже из Москвы прилетают его фотографировать, для газеты. Ведь страна должна знать своих героев! Только у них ничего не получится. Его, как авторитетно заверяет Саныч, сфотографировать нельзя. И убить нельзя. Цыганка в детстве заговорила. И в некотором смысле это правда. У Саныча – Лёньки, Леонида, царя спартанского, до конца державшего Фермопильский проход, – своя судьба. На небо он уйдёт последним.
Они все уйдут. Читая об этом, хочется скрежетать зубами и плакать, в горле стоит комок. Давно ли мы видели такую прозу о войне? Давно…
А на земле останется мальчик Митька. Вытолкнутый из воронки. Последним усилием – спасённый. Старый дед Митя. У него всё хорошо. Тёплый дом. Сын. Внук. Правнук. Он живёт за всех ушедших. Шепчет их имена. И хранит старую засвеченную фотоплёнку. А вдруг когда-нибудь, хоть лет через двадцать, техника дойдёт до того, что и засвеченную можно будет проявить… Дожить бы.