Через неделю после выборов президента случился пожар в торговом центре в Кемерове. Он унёс 64 жизни, в большинстве детские. Пламя «Зимней вишни» озарило серьёзнейшие проблемы. Новоизбранный президент сталкивается с огромными вызовами не только на международной арене, но и внутри страны.
В победе Путина 18 марта сомнений не было. Результат оказался впечатляющим – 76,69%. Кто-то усмотрел тут отсутствие демократии в России, что, видимо, не совсем так. Время показало: Путин представляет собой далеко незаурядную личность. Он много работает, непрестанно продолжает интеллектуально расти, располагает всё более обширными знаниями, смел, находчив, умеет говорить простым, но образным языком. Занимая взвешенные, центристские позиции, притягивает к себе множество избирателей.
Украина, Крым, Сирия демонстрируют понимание им того, что политика – искусство возможного. Нарастающие русофобия и вражда Запада (особенно англосаксонской ветви) сплачивают вокруг президента дополнительное число сторонников. Путин явно выигрывает в сравнении с главами других государств Европы и Америки.
При этом налицо явный дефицит достойных соперников президента на политическом поле. Выявилось, что в программах соискателей высшего поста в государстве не хватает ясности и глубины. Думаю, это не значит, что у нас других ярких политических талантов вообще нет. Но они почему-то в тени. А многие в команде президента уже давно не соответствуют его собственной масштабности, но остаются в своих креслах. Всё это повод задуматься главным игрокам, ведущим политическим партиям, да и самому Путину.
Чего ждут от президента в следующие шесть лет? Решительных шагов при наведении порядка, усиления борьбы с коррупцией и беззаконием, выправления экономического положения. Это самые сложные вопросы. От них во многом зависит и будущее России, и то, каким войдёт в историю сам Путин.
В чём же сложность? При Ельцине сформировался олигархический капитализм, затем переросший в бюрократическо-олигархический. При существующей системе для капитала выгоднее коррупция, чем инновации или обеспечение безопасности клиентов, что и случилось в Сибири при перепрофилировании кондитерской фабрики в торгово-развлекательный центр. Выйти из сложившейся модели непросто. Прежде всего надо чётко признать этот факт, а затем выстроить программу реформ, переводящих экономику страны на более эффективную платформу конвергентной, или интегральной планово-рыночной экономики, которая включала бы одновременно не только капиталистические, но и социалистические элементы. Без реставрации планового хозяйства в его гибкой и мягкой форме ничего путного не получится. Один рынок, тем более монополизированный, никак не тянет, что совершенно очевидно. Наряду с рыночным регулятором необходим и плановый. Иначе растёт сорняк. Действовать надо последовательно, без промедлений, но и без спешки.
Правительство должно не просто провозглашать намерения, но постоянно отчитываться, что удалось сделать. Иначе по-прежнему будет править бал механизм организованной безответственности. Неолиберальная политика рыночного фундаментализма исчерпала себя. Требуются не косметические меры, а капитальный ремонт. Здесь нельзя переборщить и уйти в крайности прежде существовавшей в СССР бюрократической и командно-административной системы.
Плановый регулятор должен быть мягким и гибким и не исключать, а сочетаться с рыночными регуляторами. О том, что такое возможно и эффективно, говорит опыт Китая, Вьетнама, показывающих одни из самых высоких темпов роста в мире, многих европейских, особенно Скандинавских стран.