Карантинный режим, введённый из-за эпидемии коронавируса, в России продолжается. В Петербурге по-прежнему закрыт на карантин Дом писателя, не работает и историческая «Книжная лавка писателей» на Невском. Но литераторы на это особенно не жалуются. Мы снова обратились к ведущим писателям Петербурга, и снова все они нам ответили, что продолжают работать: пишут книги, размышляют, а с коллегами беседуют по телефону. Приспособились даже те из них, кто занят преподавательской работой, – ведут её в рамках видеоконференций.

Если жизнь неизбежна – расслабься

– Начнём с того, что для писателя, художника, композитора изоляция и есть творчество, – признаётся директор Института русской литературы (Пушкинский дом), член-корреспондент РАН, писатель и переводчик Евгений Багно. – Для музыканта и для актёра творчество – это выход из изоляции, к публике, к залу. Получается, что для нашего брата, литературоведа, творчество – это одновременно и самоизоляция, и выход из неё в аудиторию, к студентам. Правда, это – в нормальных условиях, а не в условиях самоизоляции. Со студентами я сейчас общаюсь по скайпу и по электронной почте и пытаюсь, не тратя времени на дорогу и суету, работать. Занимаюсь (веду переговоры с многочисленными авторами) многотомной новой пушкинодомской «Историей русской литературы», которая необъятна и на долгие времена. Дописываю послесловие к «Испанским народным сказкам» для издательства «Vita Nova», но также не забываю о своих очередных абсурдинках. Если действительно Сервантес начал писать роман о Рыцаре печального образа в тюрьме, то не потому ли он увидел наш мир весёлым, радостным и светлым, увидел неким обострённым внутренним светом, что был в неволе, в тесноте и темноте. И в итоге «Дон Кихот» стал одной из самых весёлых книг на земле, а не самой грустной («это самая горькая ирония, какую мог выразить человек»), как внушил нам навсегда Достоевский, и чего мы, конечно же, никогда не забудем. Именно в период карантина, самоизоляции, когда человек, как герой рассказа Кортасара «Захваченный дом», отступает, а улицы и набережные Санкт-Петербурга заселяют лисы и бобры, я ощутил бульшее расположение к лёгкому жанру абсурдинок, ни к чему не обязывающих «штучек», которые могут кому-нибудь поднять настроение. Что и попытаюсь сделать. Если жизнь неизбежна – расслабься.

Под присмотром святых

– Карантин я провожу в мастерской, – сообщила молодая, но уже подающая большие надежды писатель и художник Арина Обух. – Дел, холстов и книг тут много, заняться есть чем. А по стенам «летают» деревянные скульптуры святых: Божья Матерь, Иисус Христос. Под их контролем наша планета вертится, а я под их присмотром крашу картины и пишу повесть. Кстати, в апрельском номере журнала «Знамя» опубликовали мой рассказ под названием «Свободный немецкий человек в русском подъезде» – это история про внутреннюю изоляцию каждого человека вне зависимости от внешних обстоятельств.

Прибрать в душе

– Всегда завидовала бездельникам, – призналась писатель и сценарист Светлана Мосова. – Хронически мечтала сбежать из своей жизни (или, наоборот, вернуться в неё). И час настал. Пришло время встретиться с самой собой. Прибрать в душе. Дочитать. Перечитать. Дописать. Ответить на письма. Позвонить всем, кому не звонила сто лет, и сказать главные слова: живите долго и будьте счастливы – вопреки и несмотря на! В общем, дел очень много.