К сожалению, либеральная пресса, которая оказывает влияние на формирование мировоззрения политического класса многих европейских стран, в том числе и Латвии, не научилась писать на религиозные темы. Большинство, если не все зарубежные визиты Святейшего Патриарха Кирилла, рассматривались западными изданиями только через призму их целесообразности для внешней политики России. Действительность, увы, подчас казалась таким журналистам досадным недоразумением.
Если кому-то хотелось видеть за каждой поездкой предстоятеля Русской церкви направляющую «руку Кремля», то они её видели. И если недавний эпохальный визит патриарха Кирилла в Китай ещё имел какое-то межгосударственное измерение (потому что китайцы в силу своего менталитета имеют дело только с государствами), то просто непрофессионально и безнравственно придерживаться точки зрения, что гуманитарное участие Церкви в помощи жертвам бедствия в Японии, венцом которого стал визит патриарха в эту страну, было частью хитросплетений межгосударственных отношений. Да, и император Японии, наверное, получил указание с Лубянки встретиться с патриархом…
Невооружённым глазом видны различия в позициях России и Русской православной церкви в отношении грузинского конфликта, намного более сложными, чем государственные, являются церковные отношения с Ватиканом. Да и в истории с Крымом отношения между Украинской и Русской церковью вовсе не стали калькой российско-украинских отношений. И это только то, что лежит на поверхности, видно даже тем, кто не претендует на экспертные знания. Знания, которые необходимы для журналиста, пишущего на религиозные темы.
Создаваемые выступающей с антицерковных позиций прессы мифы живут своей жизнью. Часть этого мифа – рассмотрение Латвийской православной церкви как угрозы Латвии. Если православные верующие России и Латвии духовно едины, то кому-то кажется, что это непорядок. В этой логике визит патриарха может рассматриваться как вынужденная и опасная необходимость. При этом всем хорошо известно, Латвийская православная церковь Московского патриархата является лояльной правительству Латвии религиозной организацией, она не занимается ни политической борьбой, ни даже сколько-нибудь заметной деятельностью, которую можно было бы назвать оппозиционной. Если обратиться к истории этой Церкви, то у неё есть собственная история, свои святые, и в первую очередь священномученик Иоанн Рижский, латыш по национальности. И он вовсе не по указанию из Москвы принял мученическую смерть.
Позиция Московского патриархата по вопросу русскоязычного меньшинства Латвии понятна и вполне соответствует тому, за что всегда выступали любые религиозные организации. Язык – важнейшая часть культуры, в том числе религиозной, и поэтому ограничения в отношении языка не могут не отразиться на жизни религиозной организации.
Запреты на въезды иностранных религиозных лидеров на собственную территорию были всегда в арсенале тех государств, которые на Западе принято называть недемократическими. Даже в худшие времена холодной войны западные государства никогда не прибегали к запрету въезда представителей Русской православной церкви.
Латвия – страна, сделавшая европейский выбор, и его уважают верующие во всём мире, даже принимая во внимание, что этот выбор подчас означает вызов традиционной нравственности. И когда бывший архиепископ Риги кардинал Янис Пуятс, как и лидеры других религиозных общин стран, в 2008 году выступал против гей-парада в Риге – это вовсе не значит, что он действовал в интересах России, которая тогда ещё, кстати, не приняла законов, ограничивающих пропаганду гомосексуализма.
Отмена майского визита Святейшего Патриарха Кирилла – результат стереотипного восприятия религиозности как таковой, выражение попыток идеологов секулярного мира неуклюже встроить чувства верующих в мировую борьбу за влияние и ресурсы.
Неверующему или секулярному до мозга костей человеку сложно представить, что такое радость совместной молитвы верующих, объединённых поверх политической целесообразности и границ, что такое любовь к Богу. Да, кроме того, у Русской православной церкви нет ни торгового оборота с Латвией, ни иных средств, которыми государства выясняют свои отношения. Поэтому за действия против Церкви и верующих если и придётся дать ответ, то только перед Богом.