К чему мы вспомнили о выдающемся педагоге XIX века, сыне выходцев из Швеции? А вот к чему. В рассказе Л.Н. Толстого «Хозяин и работник» Петруха, сын хозяина двора, куда заехал заблудившийся герой, постоянно цитирует «Книгу для чтения». Стихотворение Пушкина, пришедшееся как нельзя кстати по погоде, Петруха декламирует следующим образом: «Буря с мглою небо скроить, вихри снежные крутять, аж как зверь она завоить, аж заплачеть, как дитё». Толстой вовсе не насмехается над Петрухой: коллизия «Хозяина и работника» для этого слишком серьёзна. Странно было бы, если б герой завернул описание метели из «Капитанской дочки». А вот фрагмент лирического стихотворения – идеальная единица цитирования по ассоциации, хотя Петруха курс «объяснительного чтения» явно не прошёл, и смысл стихов ускользает от него. Зато он прекрасно уловил ритм и главный пушкинский образ, на котором и построен весь рассказ.
Этим толстовский Петруха отличается от гоголевского Петрушки, который читал ради самого процесса. Персонаж «Хозяина и работника», научившись вызывать из памяти подходящий к случаю образ, непременно научится и самостоятельно генерировать сложные ассоциации. И тогда уж развитое с помощью стихов воображение будет действовать на опережение. Знал бы Толстой, «не любивший стихов», что наступят времена, когда стихи вообще исчезнут из речевого обихода и стихопишущие смогут рассчитывать на внимание лишь себе подобных…
Я ещё застала эпоху, когда в грузинском селе или в узбекском кишлаке зал хором скандировал за выступавшим поэтом его строки. Я помню в скудных меблировкой русских избах полки с дешёвыми однотомниками классической литературы, где Пушкин, Лермонтов и Некрасов были зачитаны до тех же дыр, что Гоголь или Лесков. В моей юности не знать наизусть километры поэтов, скажем, Серебряного века было страшным позором.
Сегодня с точки зрения литературных ассоциаций позиции поколений практически сравнялись. Литературно неимущие родители воспитывают нечитающих детей, которых учат малочитающие учителя. Отчасти это обстоятельство обнадёживает: экономится время на преодоление межпоколенческого разрыва («я в твои годы…»). Как в знаменитом некогда стихотворении Маршака «Багаж», «на станции «Дно» потеряно за минувшие десятилетия не «место одно», а вся кладь, которую «дама сдавала в багаж» при посадке.
Начинать всем придётся практически с нуля. Однако авторитет старшего строится не только на превосходстве, но и на лабильности. Это знают все, кто вместе с ребёнком обучался плавать или ездить на велосипеде. Все, кто заодно с отпрысками впервые увидел Петербург или даже Париж. Это не мешает, а, напротив, только способствует взаимной радости узнавания. Но – резонный вопрос: с чего начинать возвращение «багажа»? Что применить в качестве «багажной квитанции»? Мне представляется, разумнее всего начать с поэзии. Ведь литература в школе, хотя и перестала быть системообразующим предметом, всё же осталась одним из последних бастионов чтения и постижения художественного, в том числе и поэтического, текста. В новых условиях, когда дети не готовы к этому постижению, когда у них в качестве читателей почти нет «прошлого», классическую литературу они в основном усваивают по дайджестам, а учителя-словесники просто не имеют возможности применять паульсоновские «объяснялки». Самоучитель В. Фединой по специальной методике объяснительного и литературного чтения адресован дефектологам и имеет подзаголовок «олигофренопедагогика». Симптоматично!
Читать нынешнему ученику непроходимо скучно, пересказывать, а тем более комментировать насильно прочитанную выжимку – нестерпимо трудно. Литература – предмет, некогда любимый, – становится одним из самых проблемных. Поэзия, хоть как-то присутствуя на уроке, в большинстве случаев не попадает, что называется, «в плоть и кровь» учеников и не вызывает у них никаких эмоций, кроме недоумения. А между тем стихи могут стать органической частью любого урока и помочь преподавателю в преодолении многих проблем, кажущихся ныне непреодолимыми.
Зачем это нужно в наше сверхрациональное время? Поэзия отличается лапидарностью – краткостью, ясностью и отчётливостью способа изложения мысли или сообщения. Один из основных её признаков – быстрая запоминаемость. При этом, как доказывает толстовский Петруха, не обязательно постигать стихи пословно – для воспроизведения достаточно усвоить ключевой образ. Остальное доделывают ритм и рифма, придавая умозрительный смысл даже не вполне ясным словам. Детям, с их ограниченным словарным запасом и понятийным аппаратом, это очень важно. Поэзия безусловно информативна, но по-иному, чем СМИ, – через образ, метафору и порождаемые ими аллюзии. Поэтические смыслы работают и в закрытых зонах памяти, которая сохраняет не просто случайный набор слов, а слова, «расставленные в наилучшем порядке», то есть гармонический звуко- и словоряд. Соприкосновение с поэзией пробуждает в ребёнке пассивные, до поры спящие понятийные и лексические запасы и производит тектонический эффект: накопленные неведомыми путями массивы приходят в движение, а мизерные объяснительные усилия, то бишь комментарии, всё расставляют по местам. Поэтический ритм организует и дисциплинирует сознание, развивает и оперативную память, что немаловажно в цифровую эпоху, когда дитя за всякой малостью лезет в интернет. Недаром все мнемотехники основаны на стиховых моделях.
По моему горячему убеждению, настало время разработать и испытать, начиная с детского сада, программу стихового воспитания. В Японии такая система была и остаётся краеугольной. Научиться отличать хорошие стихи от плохих потребует определённого времени, особенно учитывая испорченный дошкольными утренниками и полуграмотными нянями вкус детей и озабоченность учителей натаскиванием на ЕГЭшную «угадайку». Что делать, пока навык различения не придёт? Полагаться на классику. Как сказал именитый японский педагог Масару Ибука: «Стихи для запоминания должны воспитывать в ребёнке благородные чувства, они должны быть изысканными, красивыми и заслуживающими того, чтобы их помнить, и в то же время должны нравиться самому ребёнку».
Было бы несправедливо утверждать, будто в наших образовательных и дошкольных учреждениях ничего не делается в этом направлении. Очень интересную методику предлагает для развития памяти малышей с помощью рисования стихотворных образов Л. Валуева. Существует практика интегрированных уроков, когда учителя-словесники работают бок о бок с преподавателями других предметов. Наверняка есть и ещё много интересного – нет только методологических обобщений и обоснований.
Сопровождать стихами можно любой урок – не только гуманитарные дисциплины. Замечательную книгу «Антология химических элементов, или СТИХОХИМИЯ» написал В. Бакакин: здесь представлены стихи, посвящённые химии, от «Письма о пользе стекла» Ломоносова до лирики Заболоцкого и Самойлова. Увлечённых математикой детей полезно будет познакомить со стихами Н. Лобачевского и С. Ковалевской, которая утверждала, что «нельзя быть математиком, не будучи в то же время поэтом в душе». С физикой так или иначе связаны поэты от Ломоносова до Брюсова – далее везде:
Быть может, эти электроны –
Миры, где пять материков,
Искусства, знанья, войны, троны
И память сорока веков!
Дело за малым: собрать огромное поэтическое наследие, «раскидать» по предметам, убедить чиновников от образования и учителей, что две минуты поэзии на уроке не потребуют сверхусилий и дополнительных затрат, а польза обнаружится несомненно. Рано или поздно отправление от станции Дно к станции Подъём придётся объявить.