Владик Батманов
Родился в 1995 году в селении Хорель Магарамкентского района. Окончил филологический факультет Дагестанского государственного университета, затем магистратуру. Автор нескольких поэтических сборников, секретарь Правления Союза писателей Республики Дагестан, руководитель секции лезгинских писателей СП РД и редактор лезгинской передачи на республиканском канале РГВК «Дагестан» им. Г. Курбанова. Член Союза писателей России. Живёт в Махачкале.
Колыбель
Спит аул… От темени набрякли
Тучи… Одиноко и темно.
Лишь в одной забытой Богом сакле
Всё горит печальное окно.
Это мать у детской колыбели
Всё сидит, всё думает, глядит,
Как сопит на ласковой постели
Годовалый будущий джигит.
Мама сыну песню напевает,
Подремав каких-то пять минут.
Двое горцев в доме подрастают,
Но такими разными растут.
Страшно маме… Вырастут сыночки,
Каждый поспешит своим путём.
Вдруг один, став волком-одиночкой,
Позабудет Родину и дом.
А второй сыночек, став героем,
Защитит страну свою и честь.
Все преграды одолеет с боем,
Скажет: «Мама, видишь, правда есть!»
И гадает мать: «Какая сила
Их дорогой разной повела?
Вроде одинаково кормила,
Вроде одинаково ждала?..»
Вставай, бабушка!
Бабушка, любимая, вставай,
Не могу я видеть эти муки.
Я приехал, бабушка, на чай –
Будь со мной, не нужно нам разлуки!
Всю свою весёлость позабыв,
Я хожу в терзаньях и печали.
Спой мне песню, помню тот мотив,
Что мы в детстве вместе напевали.
Посиди со мной, поговори,
Внук давненько в доме гость нечастый.
Просидим до утренней зари
И заре вдвоём прошепчем: «Здравствуй!»
Так вставай же, бабушка, скорей,
Озари меня любимым взглядом,
Завтрак остывающий согрей,
Улыбнись… Мы снова будем рядом.
Как тонка связующая нить,
Что нас с жизнью здесь соединила!
Не готов тебя я хоронить,
Верю, что не ждёт тебя могила!
Неужели вправду негодяй,
Лихо разъезжавший по дорогам,
Сбил тебя не просто невзначай,
А забрать тебя был послан Богом?
Не поверю в это никогда –
Мы ведь не закончили беседу…
Уходи же, чёрная беда…
Встань, родная, я вот-вот приеду…
Лезгистан
Неужто можно жить, не повидав
Суровые вершины Лезгистана,
Его полей, его росистых трав,
Орлов, кружащих в небе непрестанно?
Сегодня для одних мечта – Париж,
Другой мечтает греть бока в Дубае.
Мне лучше здесь, где ты орлом паришь
Над Родиной своей, где жизнь другая.
На белую папаху Шах-Дага
Неужто можно не глядеть часами –
На эти вековечные снега,
На склоны гор с цветущими садами?
Где мама, там и Родина моя –
Я им обеим руки поцелую.
Самур струится, силы не тая,
Туда, где речь я слушаю родную.
Мой Лезгистан! Прижми меня к плечу!
Ты для меня и счастье, и отрада.
Я ничего другого не хочу,
И ничего другого мне не надо!
Будь хозяином родной земли!
В глубокой печали твержу: «Молодёжь!
Кого уважаешь? Куда ты идёшь?
Язык наш лезгинский богат и велик –
Почти что совсем позабыли язык.
И мысли пустые, и речи не те,
И мать уже не называют: «Диде»*.
И маме не пишут восторженных строк,
И домик отцовский закрыт на замок.
Раз в год приезжают, для вида всплакнут,
На землю прилягут на десять минут…
А надо бы снять заржавелый замок,
И выбросить этот замок в ручеёк.
Окно распахнуть, хлеб душистый испечь,
Чтоб в доме звучала лезгинская речь.
Зачем быть садовником в чьём-то саду?
Есть свой, переживший войну и беду.
Ты сердцу задуматься нынче вели –
Пора стать хозяином отчей земли!»
* Диде (лезгинский) – мама.
Одни отцы...
Да, есть отцы… Иным отрада
Вставать к ребёнку по ночам.
И мясо сварит, если надо,
Он на ладони* для «чан-чан»**.
А есть такие, что нет дела
Им до беременной жены.
– Ребёнка, – скажет, – ты хотела…
И молча сядет у стены.
Да, есть отцы… Порою дважды
Он собирает всё село
На свадьбу сына… Видит каждый –
С отцом-то парню повезло!
А есть такие – понапрасну
Сын и в беду подмоги ждёт.
Беда?.. Отцу почти что праздник,
Вовек на помощь не придёт.
Да, есть отцы… Продаст свой дом он,
Чтобы построить сыну дом.
Болеют внуки? Он взволнован…
Сын оступился – мрачен он.
Пройдут года… И нет в помине
Здоровья… Да и жизнь в конце.
Он вспомнит, что забыл о сыне…
Но сын не вспомнит об отце.
*Сварить на ладони мясо» – фразеологизм, означающий готовность к любым испытаниям. **Чан-чан (лезгинский) – родной, дорогой.
Про моё имя
«Ну что за имя? Владик… Как
Ты с ним живёшь? Ведь не ребёнок…»
А я привык... Был назван так…
Давненько вырос из пелёнок,
Но так же Владиком зовусь,
Хоть предлагали стать Вахидом.
И говорю себе: «Не трусь,
За модой не гонись для вида!»
Ведь что останется от нас –
Не имена определяют.
И небеса нас в смертный час
Лишь за проступки покарают.
Зовут кого-то Магомед,
Другой – Иса… А не пророки.
В них святости нисколько нет –
Спят, обкурившись, в водостоке.
Мне имя выбирал отец,
Я с ним живу, молюсь и каюсь,
Влюбляюсь… Плачу, наконец…
От слов отца не отрекаюсь.
Я – Владик… Стоя на ветру,
Кричу, хотя меня не слышат:
Я так родился… Так умру…
Так пусть на камушке напишут…
Перевёл Анатолий Аврутин